Приворот и его последствия... - Дмитрий Семеник

В то время жил в Антиохии юноша Аглаид, сын богатых и знатных родителей. Он жил роскошно, всецело отдаваясь суете мира сего. Однажды он увидел Иустину, когда она шла в церковь, и поразился ее красоте. Распалившись вожделением, Аглаид всеми мерами стал добиваться расположения и любви Иустины. Он выследил пути, по которым она ходит, и, встречаясь с нею, говорил ей приятные речи, восхваляя ее красоту и стараясь соблазнить её. Девица же отворачивалась и избегала его, не желая слушать его льстивых речей. Аглаид даже послал к ней с просьбой, чтобы она согласилась стать его женой. Она отвечала ему: «Жених мой – Христос; Ему я служу и ради Него храню мою чистоту».

Слыша правдивый ответ девицы, Аглаид, подстрекаемый дьяволом, еще более распалился страстью. Не будучи в состоянии обольстить ее, он замыслил похитить ее насильно. Собрав на помощь подобных себе безрассудных юношей, он подстерег Иустину на дороге, по которой она обычно ходила в церковь и, схватив, насильно потащил в свой дом. Она же начала сильно кричать, била его по лицу и плевала на него. Услышав вопли Иустины, люди выбежали из домов и отняли непорочную агницу из рук безбожника, как из волчьей пасти. Похитители разбежались.

С усилением похоти, Аглаид решился на новое злое дело: он пошел к великому колдуну Киприану и, поведав ему свою скорбь, просил у него помощи, обещая дать много золота. Киприан пообещал сделать так, что Иустина почувствует к Аглаиду страсть даже более сильную, чем он испытывает к ней. Киприан вручил Аглаиду сосуд с неким зельем, которым тот должен был окропить дом Иустины. Когда это было сделано, блудный бес вошел в дом девицы, чтобы разжечь её плоть нечистой похотью.

Иустина имела обычай каждую ночь молиться. И вот, когда она, встав в третьем часу ночи, молилась Богу, то внезапно ощутила в своем теле бурю телесной похоти и пламя адского огня. Ей пришел на память Аглаид, и её стали одолевать дурные мысли. Девица удивлялась и сама себя стыдилась. Но, по благоразумию своему, Иустина поняла, что эта борьба возникла в ней от дьявола; тотчас же она обратилась к оружию крестного знамения, прибегла к Богу с тёплой молитвой и из глубины сердца взывала ко Христу: «Господи Боже мой, Иисусе Христе! – вот враги мои восстали на меня, приготовили сеть, чтобы поймать меня. Но я вспомнила в ночи имя Твое и возвеселилась, и теперь, когда они теснят меня, я прибегаю к Тебе и надеюсь, что враг мой не восторжествует надо мною. Ибо Ты знаешь, Господи Боже мой, что я, Твоя раба, сохранила для Тебя чистоту тела моего и душу мою вручила Тебе. Сохрани же овцу Твою, добрый Пастырь, не предай на съедение зверю, ищущему поглотить меня; даруй мне победу на злое вожделение моей плоти».

Долго и усердно помолившись, святая дева прогнала врага. Побежденный ее молитвой, он бежал от нее со стыдом, и снова настало спокойствие в теле и сердце Иустины; пламя вожделения погасло, кипящая кровь успокоилась. Иустина возблагодарила Бога.

Тогда Киприан послал к Иустине более злобного беса. Тот пошел и напал на девицу с большей яростью. Но она вооружилась теплой молитвой и еще сильнее принялась усмирять телесные страсти: она облеклась в одежду из колючей шерсти и усилила пост, питаясь только хлебом с водой. И этот бес бежал с позором.

Тогда Киприан призвал одного из князей бесовских, поведал ему о слабости посланных бесов, которые не могли победить простой девицы. Обнадежив Киприана и обещав иными способами соблазнить девицу, князь бесовский принял вид женщины и вошел к Иустине. И начал благочестиво беседовать с нею, как будто желая последовать примеру ее добродетельной жизни. Так беседуя, он спросил девицу, какая может быть награда за столь строгую жизнь и за соблюдение чистоты.

Иустина ответила, что награда для живущих целомудренно так велика, что нет слов для её описания, и весьма удивительно, что люди так мало заботятся о столь великом сокровище, как ангельская чистота. Тогда злой дух начал хитрыми речами соблазнять ее: «Каким же образом мог бы существовать мир! Как рождались бы люди! Ведь, если бы Ева сохранила чистоту, то как происходило бы умножение человеческого рода? Поистине доброе дело – супружество, которое установил Сам Бог; его и Священное Писание одобряет, говоря: «Брак у всех да будет честен и ложе непорочно» (Евр. 13, 4). Да и многие святые разве не состояли в браке, который Господь дал людям в утешение, чтобы они радовались детям своим и восхваляли Бога?!»

Слушая эти слова, Иустина узнала хитрого обольстителя – дьявола. Не продолжая дальше беседы, она тотчас прибегла к защите Креста Господня и положила его знамение на своем лице, а сердце свое обратила ко Христу, Жениху своему. И князь бесовский тотчас исчез с еще большим позором, чем первые два беса.

В большом смущении возвратился к Киприану гордый князь бесовский. Киприан же, узнав, что и он ничего не смог, сказал бесу: «Неужели и ты, князь сильный, не мог победить девицу? Кто же из вас может что-либо сделать с этим непобедимым девичьим сердцем? Скажи мне, каким оружием она борется с вами, и как она делает немощной вашу крепкую силу?» Бес неохотно сознался: «Мы не можем смотреть на крестное знамение, но бежим от него, потому, что оно, как огонь, опаляет нас и прогоняет». Киприан вознегодовал: «Такова-то ваша сила, что и слабая дева побеждает вас!»

Тогда дьявол предпринял еще одну попытку: он принял образ Иустины и пошел к Аглаиду в надежде, что приняв его за настоящую Иустину, юноша удовлетворит свое желание, и, таким образом, ни слабость бесов не обнаружится, ни Киприан не будет опозорен. И вот, когда бес вошел к Аглаиду в образе Иустины, тот в неописуемой радости вскочил, подбежал к мнимой деве, обнял ее и стал целовать, говоря: «Хорошо, что пришла ты ко мне, прекрасная Иустина!»

Но лишь только Аглаид произнес «Иустина», как бес тотчас исчез, не будучи в состоянии вынести даже имени Иустины. Юноша сильно испугался и, прибежав к Киприану, рассказал ему о случившемся. Тогда Киприан своим колдовством придал ему образ птицы и, сделав его способным летать по воздуху, послал к дому Иустины, посоветовав ему влететь к ней в комнату чрез окно.

Носимый бесом по воздуху, Аглаид прилетел в образе птицы к дому Иустины и хотел сесть на крыше. В это время случилось Иустине посмотреть в окно своей комнаты. Увидев ее, бес оставил Аглаида и бежал. Вместе с тем исчез и призрачный облик Аглаида, в котором он казался птицей, и юноша едва не расшибся, летя вниз. Он ухватился руками за край крыши и, держась за нее, повис. И, если бы не был спущен оттуда на землю по молитве Иустины, то упал бы и разбился. Так, ничего не достигнув, возвратился юноша к Киприану и рассказал ему про свое горе. Видя себя опозоренным, Киприан сильно опечалился и сам задумал пойти к Иустине. Он превращался и в женщину, и в птицу, но еще не успевал дойти до двери дома Иустины, как уже призрачное подобие красивой женщины, равно и птицы, исчезало, и он возвращался в унынии.

Тогда Киприан начал мстить за свой позор и наводить своим колдовством разные бедствия на дом Иустины и на дома её родственников, соседей и знакомых. Он убивал их скот, поражал рабов болезнями, и таким образом ввергал их в печаль. Наконец, он поразил болезнью и Иустину, так что она лежала в постели, а мать ее плакала о ней. Иустина же утешала мать свою словами пророка Давида: «Не умру, но жива буду и поведаю дела Господни» (Пс, 117, 17).