Миллион за жену-беглянку - Мелани Милберн

Винн мерил шагами кабинет в своем офисе, размышляя о том, не сбежит ли Алиса снова. Зря, наверное, он оставил ее одну на вилле. Ведь она еще не подписала соглашение. Может, некоторые и считали Винна жестким, беспощадным человеком, но он не хотел принуждать Алису силой.

Можно было бы предложить ей больше денег, но Винну казалось, что дело вовсе не в деньгах.

Он должен сделать так, чтобы жена была рядом с ним, иначе люди заподозрят, что объявление о примирении супругов всего лишь уловка. Надо, чтобы дедушка поверил в то, что Алиса вернулась, ведь на его лице отразилась такая радость, когда она вошла в палату. Винн не видел своего деда настолько оживленным с того дня, когда представил ему Алису как свою невесту. Доменико одобрил выбор внука, что, впрочем, неудивительно, потому что Алиса была идеальной невестой: красивой, с прекрасными манерами, а также умной, сообразительной и, как следствие, немного острой на язык, но дедушке нравились сильные женщины.

Однако Винн выбрал Алису в жены вовсе не для того, чтобы получить одобрение деда. Он выбрал именно ее, потому что прежде не испытывал настолько сильного влечения ни к одной женщине. Желание, которое вызывала в нем Алиса, было потрясающим, почти заставляющим Винна терять самообладание, граничащим с яростной, жгучей болью, которая пульсировала в его паху даже сейчас. Почти два года Винн старался изгнать из памяти воспоминания о жене. Он знал, что Алиса все еще хочет его так же сильно, как и он ее. Он чувствовал это, когда они находились рядом, потому что воздух мгновенно наэлектризовывался от их взаимного притяжения.

Винн никак не мог настроиться на работу. Все его мысли занимали двое: дед, все еще лежащий на операционном столе, и жена, которая, без сомнения, уже зашла в спальню, которую они когда‑то делили на двоих. Перед тем как шагнуть на крыльцо и закрыть за собой дверь, Винн успел услышать, что Алиса направилась к лестнице на второй этаж. Разумеется, ей не понадобится много времени, чтобы обнаружить свои вещи, по‑прежнему висящие в гардеробе. Что она подумает? Вот ведь глупая оплошность! Надо было выбросить эти тряпки или отправить ей в Лондон, черт возьми! Достаточно было попросить Карлотту сделать это. Но нет, Винн оставил вещи Алисы как напоминание о том, что произошло, когда он подпустил ее слишком близко к своему сердцу. Ни с кем еще ему не было так хорошо, и Винн ожидал, что их с Алисой отношения будут продолжаться. Да, прежде у него и с другими женщинами был классный секс и даже складывались отличные отношения. Пару раз Винну даже казалось, что они могут вылиться во что‑то большее. Но, лишь встретив Алису, он понял, чего ему не хватало. У нее обнаружился неожиданно независимый и упрямый нрав. Это иногда раздражало Винна, но одновременно казалось волнующим. Из‑за своего богатства и влияния он привык к тому, что люди лебезят перед ним и вечно о чем‑то просят. Но Алиса не боялась возражать ему. Казалось, она наслаждалась спорами с ним. Винну всегда нравились ее напористость и решительность, словно соперничающие с его собственным крепким характером, и это втайне произвело на него сильное впечатление, как и некоторые другие ее качества.

Но потом Алиса оставила его, и это все еще терзало Винна. Он не мог смириться с неудачей.

Неудача — это для людей, которые мало стараются, недостаточно усердно работают, не слишком сильно хотят достичь желаемого.

Винн ненавидел сюрпризы, предпочитал сам устанавливать цели и планировать процесс их достижения. Он старался подчинять своей воле события и течение жизни. Успех приходил к нему не случайно. Обычно, когда Винну выпадал счастливый шанс, он уже был готов им воспользоваться. Именно поэтому, едва младший брат Алисы обратился к нему за финансовой помощью, Винн понял, что у него есть шанс повернуть ситуацию так, чтобы взять верх над женой.

«Шантаж». Ему не хотелось бы произносить это слово в диалоге с Алисой, но при надобности он бы использовал его. Винн хотел, чтобы жена вернулась к нему на три месяца. Вернулась в его дом, в его жизнь и, главное, в его постель.

Он не придавал бы этому такого значения, если бы не видел по лицу Алисы, что она безумно его хочет. Даже если жена откажется подписать договор, найдутся и другие способы заставить ее передумать. Более приятные способы.

Винн улыбнулся и довольно подумал: «У меня все под контролем!»

Алиса ждала, что Винн вернется вечером, но он лишь отправил ей эсэмэску: «У меня срочное дело, вернусь не скоро».

До этого момента Алиса и не осознавала, с каким нетерпением ждала еще одной стычки с мужем. Странно, разве он не боится, что она может улететь обратно в Лондон? Она ведь не подписала его договор. И все‑таки те десять миллионов фунтов никак не шли из головы.

Алиса никогда не отличалась жадностью до денег. Она была благодарна небесам за то, что не росла в нищете, а теперь ее вполне устраивало финансовое благополучие, которое она сама себе обеспечивала. Но мысли об огромной сумме в десять миллионов и о том, что она могла бы сделать, имея такие деньги, искушали, не давали покоя. У нее появилась бы возможность не только расширить свой бизнес, но и помогать другим. Например, создать консультационную службу и приют для детей, рожденных в результате изнасилования, чтобы они могли рассказать кому‑то о своих проблемах. А еще можно предложить своей матери обратиться к психологу за долгосрочной помощью, которая прежде была ей не по карману из‑за непомерно высокой стоимости. Может, это поможет маме наконец исцелиться?

Но подписание соглашения означало бы, что придется вернуться к Винну на целых три месяца. Он считает, что загнал ее в угол. Разве не поэтому муж оставил ее одну на вилле этим вечером? Он уверен, что Алиса никуда не сбежит. Она бы ушла отсюда, если бы исход операции Доменико Гальярди не оставался по‑прежнему неясным.

В ту ночь Алиса почти не сомкнула глаз — не только потому, что спала в одной из гостевых комнат, а не в бывшей спальне ее и Винна, но также потому, что чутко прислушивалась ко всем звукам, ожидая возвращения мужа. Она вскакивала каждый раз, когда раздавался шум на улице или скрип старинной мебели.

Алиса то и дело кидала взгляд на часы, и ее гнев на мужа возрастал с каждой минутой. Два часа ночи. Три. Четыре. Пять. Зачем Винну работать в такое время? Или он не был на работе, а отправился к своей любовнице, которую завел, чтобы сбрасывать свое сексуальное напряжение?

Гнев постепенно превратился в боль — казалось, кто‑то всаживает ей в живот раскаленный клинок. Алиса свернулась калачиком, размышляя над тем, почему позволила себе попасть во власть мужа.

В конце концов она заснула, но, открыв глаза около девяти утра, Алиса обнаружила, что Винн так и не возвращался домой. Приблизительно через час он прислал сообщение о том, что находится в больнице вместе со своим дедушкой. Неужели муж провел всю ночь у постели Доменико? Алисе очень хотелось в это верить, но разве врачи пустили бы его в реанимационное отделение? Все же более вероятно, что Винн ночевал у какой‑то женщины.

Вечером Алиса снова допоздна прислушивалась к каждому звуку, ожидая, когда на улице послышится шум машины Винна или хлопнет входная дверь. Напрасно. Она злилась на себя за то, что переживает из‑за мужа. Нельзя, чтобы он приобрел над ней такую власть!