1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо железных - Роберт Кершоу

Выполнить указание Гитлера об удвоении числа моторизованных дивизий было невозможно в принципе. В мае 1940 года армия рейха располагала 10 танковыми дивизиями, их число к июню 1941 года достигло 19. Но для этого пришлось вдвое уменьшить количество танков в дивизии. Отжившие свой век танки T-I и T-II снова оказались в строю, поскольку танковая промышленность Германии была неповоротливой, производство танков составляло всего 200 машин в месяц. Вместо 324 танков на дивизию, как это имело место в 1939 году, в июне 1941 года, перед кампанией в России, в танковых дивизиях вермахта насчитывалось от 150 до 200 танков. Создание 10 новых танковых дивизий вынуждало армию отбирать грузовики у пехотинцев, но даже в этом случае одна танковая дивизия оказалась укомплектованной исключительно трофейным автотранспортом, захваченным у французов. И германская пехота оказалась в еще более невыгодном положении. Имелись дивизии, полностью укомплектованные артиллерийскими и противотанковыми орудиями чешского и французского производства. Отсутствовала единая организационная структура быстро формировавшихся новых моторизованных дивизий. Это были в основном полки двухбатальонного состава, кроме того, в них входил один батальон мотоциклистов; а иногда еще и механизированный батальон, личный состав которого передвигался на бронетранспортерах[8].

Проводимое лихорадочными темпами формирование новых частей и соединений чрезвычайно негативно отражалось на качественной их составляющей. Германская пехота 1941 года мало чем отличалась от таковой периода начала кампании во Франции в 1939 году. Практически ни одна из реформ, намечаемых по завершении упомянутой кампании, так и не была завершена. Танковых дивизий стало числом больше, они располагали и большим количеством средних танков — T-III и T-IV, — но они были слабее дивизий образца 1939 года. Поставки новой техники в рамках переформирования продолжались буквально до самого начала операции «Барбаросса», вплоть до момента стратегического развертывания войск. Лейтенант Кох-Эрбах, командир роты в 4-й танковой дивизии, получил смонтированные на полугусеничных машинах 37-мм противотанковые орудия «буквально за пару дней до 22 июня 1941 года». Моторизованная бригада СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» начинала кампанию, имея 2325 грузовиков, 240 из которых были трофейными. Довольно скоро по причине отсутствия запчастей вышло из строя свыше 1200 машин. В мае 1941 года 20-я танковая дивизия была переброшена к месту сбора в Восточной Пруссии со значительным недокомплектом транспортных средств. Согласно оперативным сводкам полков и дивизий запасные части поступали «нерегулярно, в недостаточном количестве, как правило, всего за несколько дней до решающих сражений». Система материально-технического снабжения работала в страшном напряжении, а между тем до начала кампании оставались считаные дни[9].

98-я пехотная дивизия, по завершении кампании во Франции демобилизованная, была вновь сформирована в феврале месяце 1941 года. И хотя в соединении началась и полным ходом осуществлялась боевая подготовка, «вопрос «что же стало с 98-й дивизией?» занимал многих». Более того, казалось, все эти «отпускники из промышленности» — те, кого на время демобилизовали — «за время отсутствия напрочь позабыли даже то, что знали». Это еще одно доказательство тому, что германские солдаты отнюдь не были сверхчеловеками. Как и в других армиях мира, солдаты вермахта были субъектами оказываемого на них давления (которому они иногда могли и воспротивиться). Солдата-новобранца тут же отучали от всякого подобия проявлений независимости. Система работала лишь в том случае, если все превратятся в податливую массу. Вот что составляло основу всей подготовки. Солдаты же «высовываться» не желали. Поэтому никто и не обсуждал «приказ о комиссарах». Германский солдат верил в своих умных офицеров и фюрера, продемонстрировавшего успехи и в экономической, и в дипломатической, и, как это выяснилось недавно, в военной области. Если от них требовали воевать с Советским Союзом, что же, фюрер прекрасно знает, что делает, посему нечего и рассуждать. Солдат вполне устраивал принцип «долг и приказ» и служить «по-солдатски». И офицеры не сомневались, что, несмотря на все огрехи, каждый в отдельности немецкий солдат превосходит своего русского противника.

Пулемет MG-34 обеспечил пехотным подразделениям вермахта огромную огневую мощь

120 германских дивизий, сосредоточенных у границ с Советским Союзом к 22 июня 1941 года, представляли собой невиданную в мировой истории военную мощь[10]. В том, что касалось технического оснащения и боевого опыта, вермахт намного превосходил Красную Армию. К тому же немецкие войска были заранее отмобилизованы, выдвинулись на рубежи атаки и имели преимущество внезапности. Боевой дух вермахта находился на небывалой высоте, а идеологическая обработка солдат отличалась беспрецедентной эффективностью. Молодежь составляла 75 % общей численности вермахта и 66 % численности сил люфтваффе. Обер-лейтенант д-р Маулль, адъютант командира батальона 289-го пехотного полка, получил Железный крест накануне отправки в Россию. Вот что он пишет своей жене:

«Своим примером я приблизился к идеалу. Подобные стандарты нужнее всего армии именно сейчас. Я готов ко всему, что бы меня сейчас ни ожидало!»

А то, что ожидало этого обер-лейтенанта, до неузнаваемости перекроило карты Европы на многие последующие десятилетия.

«Не было никакой информации…»

В глубине страны части Красной Армии пришли в движение. Бесконечные составы, груженные танками, замерли в ожидании прибытия в приграничную зону. Около 4216 вагонов с боеприпасами по лабиринту железных дорог направлялись к границе. Спешили в пункты назначения 1320 составов с грузовиками — и их срочно перебрасывали к границе. В середине июня 1941 года 63-й стрелковый корпус, 200-я и 48-я стрелковые дивизии находились в пути, как и многие другие соединения Красной Армии. Гигантский груз в виде военных карт — 200 товарных вагонов — дожидался своей очереди на дорогах Прибалтийского особого, Киевского особого и Западного особого военных округов. Советским железным дорогам ранее не доводилось сталкиваться со столь объемными по масштабам грузоперевозками, причем так и оставшимися практически не замеченными для глаз германской разведки. Все составы следовали в западном направлении…