Лейтенант Рощаковский – последний рыцарь российской империи - Владимир Виленович Шигин

образцовом порядке держала маяк, не только передавала все сигналы, как флажные, так и туманные, но она спасла несколько пароходов с ценными грузами, подняв самостоятельно им сигналы идти на Иокаганский рейд и ждать тралящий караван, иначе эти пароходы пошли бы в Горло Белого моря без тральщиков и весьма вероятно погибли бы. Через несколько недель, на маяк Святой Нос был назначен новый смотритель, и была утверждена должность его помощника. У маяка решено было установить пост службы связи с постоянной сигнальной вахтой и приступить немедленно к постройке радио – станции. По Высочайшему приказу, смотритель маяка увольнялся по болезни в отставку, с сохранением полного оклада содержания, которое он получал на службе, а для дочери смотрителя пришел приказ, в силу которого: "В воздаяние отличной доблести, спокойствия и редкого добросовестного отношения к службе в тяжелых обстоятельствах военного времени, девица Мария Багрецова награждается серебряной Георгиевской медалью". Это была первая военная награда на Белом море. Награжденной было 12 лет от роду». В конце лета 1916 года работа по созданию сети станций наблюдения и связи завершилась. Все было отработано как часы. Рощаковский с семьей вернулся в Петроград. Ему было приказано вернуться на службу в Морском министерстве. Министр адмирал Григорович, хорошо помнивший Рощаковского еще по Артуру, пригласил его к себе в качестве офицера по особым поручениям.

– Миша, мне нужен именно такой помощник, – сказал он по-свойски. – С кипучей энергией и шилом в заднице!

– Что ж, если смогу помочь Отечеству на этом месте, я, разумеется, согласен!

– не возражал Рощаковский.

Эта должность как никакая другая соответствовала неуемной натуре Рощаковского. Семья получила служебную квартиру в здании Адмиралтейства неподалеку от Зимнего дворца. Но даже при этом дома он бывал не часто.

По роду своей службы Рощаковский в этот период службы имел доступ к документам особой важности. Читая их, он пришел к убеждению, что политическая ситуация в России быстро ухудшается и ведет, может быть, даже к революции или государственному перевороту, если политика правительства окажется прежней. Политическое мировоззрение Рощаковского тоже меняется на все более социал-демократическим. Кроме этого в это время он общается с людьми, которые считают необходимым изменить существующий порядок государственного управления, чтобы сохранить Российскую империю. Знакомится он и с юристом Керенским. Знакомство было шапочное, но как оказалось с последствиями.

На перепутье

В феврале 1917 года, прослышав о революционных событиях в столице, Рощаковский примчался в Петроград на другой же день после того, как Михаил вслед за братом отрекся от престола. Глянув на все своими собственными глазами, больше никаких иллюзий относительно будущего монархии в России Рощаковский уже не строил. По воспоминаниям сенатора Лопухина «он очень скептически высказывался по поводу царской бюрократии, еще чем-то был недоволен».

Из рассказов Рощаковского Льву Разгону: «Развалилась империя. Да-с. Ну, эти субчики – министры, начальники департаментов, сенаторы – все они гроша ломаного не стоили. Без роду, без племени, живут от казны, ни достоинства, ни чести – зависят только от службы, от карьеры. И ради нее – на все готовы. Говорят и делают только то, что может понравиться государю, государыне, великим князьям. Да что там – государевой фамилии! Всякой сволочи хотят нравиться, если только это может помочь им удержаться. Распутину – Распутину! Иллиодору – Иллиодору! Иоанну Кронштадтскому – и ему!.. О России – никто не думал! Ну, а коренные русаки, настоящая русская-то аристократия, они плевать хотели! Служить им – без надобностей, денег не нужно, да еще и унижаться не привыкли. И повыродились, конечно, многие. А эти – засранцы из купцов, так и вовсе ничегошеньки не поняли. Думали, что можно годами играть в парламент. Научился, болван, сухой херес пить за обедом и думает, что уже спикером стать может! Бардак я застал в Петрограде поистине вавилонский. Служить некому, да и незачем…»

После Февральской революции Керенский, став военным министром, предложил Рощаковскому взять на себя руководство Мурманским районом и проследить, чтобы военные поставки и снаряжение, поступающие от союзников, бесперебойно отправлялись на фронт. Рощаковский счел, что отречение царя освобождает его от офицерской присяги. От служения же Родине его никто не освобождал. Поэтому предложение Керенского он принял и отправился на Кольский полуостров в Мурманск начальником Кольского района и Отряда обороны Кольского залива. Это была уже адмиральская должность.

На Севере Рощаковскому пришлось вплотную сотрудничать с представителями стран Антанты. Разместился Рощаковский в Александровске (ныне Полярный), откуда и руководил всеми делами.

В мае 1917 года Рощаковский издал приказ о координации действий военно-морских частей и армейский подразделений по созданию солдатских советов.

Таковы были реалии того времени. Центральный комитет, состоявший из солдатских и матросских депутатов, должен был обеспечить координацию деятельности различных армейских и флотских частей.

В Мурманске, как и в Архангельске в тот момент оказались сосредоточены большие запасы оружия. Обеспокоенные этой ситуацией англичане направили в начале 1918 года в Мурманск на борту старого крейсера "Глори" подразделение морской пехоты под началом контр-адмирала Кемпа. Одновременно в Архангельске англичане оборудовали большие склады и подтянули для их охраны надежные подразделения из наших моряков. Основной причиной появления озабоченности стран Антанты в Мурманске и Архангельске была боязнь, что немцы могут захватить эти портовые города, а заодно и склады вместе со всем вооружением. Однако вскоре политическая ситуация в районе изменилась.

И на это раз Рощаковский проявил себя способным администратором. Помимо своих непосредственный обязанностей, которых хватало с избытком, он находил время и силы еще для дел общегосударственных. Мурманскую железную дорогу, как известно, строили военнопленные и завербованные китайцы. Рощаковский торопился открыть сквозное сообщение Мурманск-Петроград, не жалея ни людей, ни денег, ибо дорога имела значение стратегическое. И железная дорога была закончена в рекордные сроки.

Жена и дочь какое-то время продолжали жить в Петрограде, но после большевистской революции осенью 1917 года перебрались в Архангельск. Там они подыскали себе жилье у сестры матроса, служившего когда-то вестовым у Рощаковского на Соломбале.

К лету 1917 года Рощаковский оказался настолько измотан работой в тяжелейших условиях Мурманских реалий, что решает взять небольшой отпуск. Он приехал в Архангельск, взял жену и дочь и отправился вместе с ними на речном пароходе на восток к Уралу. Проведя несколько спокойных дней вдалеке от революционной круговерти, Рощаковские вернулись в Архангельск. Здесь Михаил Сергеевич покинул жену и дочь и отправился в Александровск.

А вскоре Рощаковского в должности начальника Кольского района и Отряда обороны Кольского залива сменил командир крейсера «Аскольд» капитан 1 ранга Кетлинский, тоже старый знакомый по Порт-Артуру. Оставшись без должности, Рощаковский съездил в Киев навестить сестер Татьяну и Софью. После возвращения он застал на Мурмане уже новую власть. Теперь во главе Советов были большевики, правительство