Ареон. Шаг в зазеркалье - Василина Лебедева

– Что смотришь на меня как на нашкодившего кота? Попытка не пытка, так ведь?– пробурчала Даша и покорно пошла за мужчиной, который взял её за руку, как малого ребёнка.

То, что ей не удалось бы сбежать, Даша поняла очень быстро. Коридор с зеркальными стенами был монолитным и при разветвлениях заканчивался тупиками. Только к одному из них вывел её «богомол». Приложил ладонь к стене и ввёл в ещё одну пещеру комнату. Даже не взглянув на Дарью, мужчина вышел, и сразу за ним мерцающая перегородка превратилась в зеркальную поверхность.

Даша мрачно обвела взглядом небольшую комнату. Две стены белые, а та, что была напротив входа, представляла собой огромное от потолка до пола зеркало. Оно сильно отличалось от тех, из которых были стены в её пещерке-комнате и в коридоре. Зеркальная поверхность была идеально ровная.

«Заклятие! – вспыхнуло неоновой лампой в голове Даши. – Здесь заклятие может сработать, потому что стена ровная!». Едва мысль пронеслась в её голове, Даша, решительно вытянув руку, сделала шаг по направлению к зеркалу, но неожиданно в её сознании вспыхнула картинка:

«Город, в котором она прожила всю жизнь, родные пятиэтажки и Дарья идёт с сестрой по улице, сворачивая на проезжую часть. Несколько шагов по пешеходному переходу. Наталья смеётся, чуть откидывая голову, над рассказом Даши и так хорошо и светло на душе, что хочется петь. Вдруг слева слышится визг тормозов. Как в замедленной съёмке Даша поворачивается на звук, оторопело глядя на несущийся на них грузовик. Вскрик Натальи, которая толкает её в грудь, выталкивая из-под колёс тяжёлой машины. Даша падает на асфальт, но боли от удара нет. Сознание не воспринимает данный факт, потому что происходящее далее настолько ужасно, что Даша забывает, как дышать. Сестра как сломанная кукла от удара о капот машины отлетает в сторону и падает на дорогу с неестественно вывернутыми ногами и руками. Крик ужаса рвётся из груди Даши, но вылетает только сипение. На четвереньках, она ползёт к сестре, шепча только одно слово: «Нет!» Боль разрывает грудь, ужас стынет в глазах, отчаяние сковывает сердце, топя в кошмаре происходящего душу».

Дарья с плывущим взглядом ползала на четвереньках по белой комнате, а в это время, за зеркальной стеной в креслах сидели, развалившись ареонцы. Истинно рожденные этого мира – ассианцы. На их лицах разные эмоции – равнодушие, ехидство, брезгливость, насмешка и каждый из них тянет через зеркальную стену эмоции девушки. Кто-то с наслаждением впитывает в себя, смакует. Но есть и те, кому не по нраву боль и отчаяние. Они ждут следующую жертву, которой также будет внушаться иллюзия, но уже другого порядка.

***

Даша лежала с открытыми глазами, равнодушно глядя в стену. Она не воспринимала себя в мире, она не понимала вообще, что жива. Ей было безразлично, что с ней случится и если бы над ней решили надругаться, пытать её, Дарья не проявила бы сопротивления, она бы флегматично восприняла свою участь. Ей было всё равно.

Сколько прошло времени её анабиозного состояния, Даша не знала. Потихоньку начала приходить в себя, когда эмоциональный фон начал восстанавливаться и она с благодарностью смотрела на часто приходящего к ней всё того же мужчину-«богомола».

Потихоньку просыпалось осознание, что именно он заботился о ней – заставлял пить и есть, кормил её, купал и усаживал на унитаз. Она была как сломанная кукла, да и чувствовала себя так же.

– Спасибо, – прошептала девушка, подняв на «богомола» благодарный взгляд. За сколько времени это было её первое слово, она не знала, но мужчина вздрогнул, когда услышал её шёпот.

Воспоминание о страшной аварии, в которой погибла её сестра, накрыло лавиной и Даша не выдержала. Она чувствовала себя раздавленной букашкой. Разрыдалась так, что её начало трясти. И этот странный, неизвестной расы мужчина, присев рядом, с лёгкостью приподнял Дашу и усадил к себе на колени. Зеленокожий начал баюкать её как маленького ребёнка. Поглаживал по спине и голове и, явно утешая, что-то говорил нараспев.

Дарья цеплялась за его одежду, стискивала ткань в кулачках и выла как раненое животное, проклиная свою судьбу, свой дар и Неоклиса. Кое-как успокоившись, почувствовала, что мужчина поднял её на руки, но она, прижавшись к нему, уткнулась лицом в приятно пахнувшую жилетку. Боялась, что он сейчас уйдёт, оставит её одну. Но тот, с лёгкостью отстранив Дашу от себя, поставил на ноги и начал её раздевать.

Девушка, икая от ещё не прошедшей истерики, вцепилась в свой балахон.

– Н-н-не надо, – всхлипывала она и услышала шум воды. Только потом до неё дошло, что мужчина хочет её искупать. – Я… ик…сама… – всхлипывала Дарья, стягивая одежду.

Даже на мгновение не возникло искры стеснения. Она к этому моменту полностью вспомнила – в каком состоянии пребывала и только благодаря этому мужчине «богомолу» Даша, по сути, не докатилась до обезвоживания и смрадного состояния.

Выкупавшись, Дарья опять прильнула к мужчине, который обернув её как ребёнка в большой отрез ткани, подхватил на руки. Он что-то, не переставая, нараспев ей говорил и, вернувшись в комнату, не оставил одну, а усевшись, опять притянул Дарью на колени, покачивая.

– Спасибо тебе, – прошептала Даша, уплывая под монотонные напевы в сон.

Это было не единственное моральное истязание, через которое прошла Дарья. Ей дали время прийти в себя, и она вновь оказалась в той комнате с ровной зеркальной стеной. Второй раз ей внушили сцену детства, где она девчонкой бегала по поляне, а родители стояли рядом и светло улыбались дочери. Даше тогда было так радостно и хорошо, что хотелось кричать и, вскинув руки, кружиться. Только вот состояние детского, чистого счастья вновь сменилось полной апатией.

– Меня пьют, – не в силах оторвать взгляд от безликой стены, прошептала Дарья, когда эмоции начали возвращаться к ней. – Неоклис говорил об этом, – девушка поморщилась, когда вспомнила ареонца. И сразу всплыли в памяти его слова: «У тебя сильный дар и ты можешь противостоять, запомни! Ты должна знать, что мы умеем внушать и чувства. Но ты не поддалась моему внушению, так что и эмпатические атаки сможешь если не отразить, то противостоять им. Просто помни о картинке, о визуализации!»

Резко сев на каменной кровати, Дарья, часто задышав, поняла – аварии не было! Всего лишь внушённая ей иллюзия, чтобы вытянуть испытываемые эмоции. Теперь уже от облегчения и радости полились слёзы.

– Она жива! Наташа жива! – шептала девушка, дрожа всем телом. Неимоверное облегчение и радость накрыли её лавиной, отчего она расплакалась.

Покачиваясь на ложе, она всхлипывала, как вдруг её взгляд натолкнулся на рваное отражение в зеркальной стене. Яростно смахнув слёзы, Даша вскочила, покачнулась и решительно отправилась в душ. Стоя под тёплыми струями, сжимала кулаки:

– Значит, я могу отразить их иллюзии. Что он там говорил? У меня есть дар и я могу противостоять, но нужна картинка, так?

Даша ещё долгое время металась по пещерке, перебирая варианты, и никак не могла уловить образ, который смогла бы долго удерживать в голове. Она ела и пила, благодарила ухаживающего за ней мужчину «богомола». В один из своих приходов он, что-то говоря, раздосадовано прошипел. Этот звук напомнил Дарье шелест волн и в голове щёлкнуло: «Море!». Девушка даже подскочила от внезапной мысли и потрясла за руку удивлённого мужчину: