Таиландский детектив - Ирина Баздырева

— Недалеко, — предупредил Вонг, не поднимая головы копаясь под капотом в моторе.

Прежде чем залезть в ближайшие заросли, Катя внимательно огляделась. Держась правее бананового дерева и цветущего ядовито-яркими цветами куста, она выбрала укромное местечко. Управившись со своими делами, она решилась осмотреть себя.

Ее никогда в жизни не били, а чтобы так много и больно… Но все равно она считала, что отделалась сравнительно легко: ей ничего не сломали, она не получила огнестрельной раны, ее не изнасиловали и она не совершила никакой гнусности, пытаясь выжить. Рубец сочился сукровицей и темно-красной вспухшей полосой пересекал живот; синяк от солдатского ботинка, красовался, наливаясь багрово-синюшным цветом чуть выше и грудь, которую, от удара о руль, наверняка тоже украсит синяк не хуже — не в счет.

Заполошно хлопая крыльями, из кустов взметнулась птица, напугав Катю до колик, а после, заставив ее насторожиться: кто-то шел к ней, не особо скрываясь. Наверно, Вонг, не дождавшись, пошел ее разыскивать. Она быстро привела себя в порядок и чуть не расплакалась от досады — в спину уткнулся холодный ствол оружия. Неужели это никогда не кончится?

— Фаранго, — сказали за спиной.

— Катя, — поправила она.

— Гоу, — последовал приказ.

Она послушно пошла вперед, злясь на Вонга: кого, спрашивается, он так усердно, расстреливал?

Возле джипа стоял Пиночет. Второй военный осматривал джип, за которым примостился обшарпанный, уже знакомый ей рыдван, со следами пулевых отверстий. Вонга нигде не было видно. Заложив руки за спину, Пиночет подошел к Кате и от нехорошего предчувствия, она тяжко вздохнула.

— Позови его, — на английском приказал он ей.

— Он меня не послушается, — покачала головой Катя и пожаловалась, переходя на русский: — Если бы вы знали, как я вас понимаю. У меня на него зла никакого нет из-за его дурацкой привычки делать из меня приманку.

Пиночет никак не отреагировал на ее слова. Отойдя от нее, он оглядел кусты и, что-то прокричал. Катю подтолкнули к джипу и, обыскав, отобрали пистолет. Пиночет какое-то время ждал ответа. Два его пса со своих мест водили автоматами по кустам, готовые при малейшем шорохе обстрелять их.

Вернувшись к Кате, Пиночет продолжил их общение, сводившееся к тому, что настаивал на том, чтобы Катя позвала Вонга, а она не соглашалась. Ее упрямство имело две причины: во-первых, у нее не было привычки сдавать своих. Во-вторых, Пиночет не умел разговаривать с женщинами.

Начал он с того, что залез ей за пазуху и стиснул и без того болевшую грудь. Катя ответила, как отвечают все оскорбленные женщины — пощечиной, и получила не очень-то вежливый резкий удар кулаком в живот. Ойкнув, она согнулась, и рухнула на колени, прижимая ладони к животу. Схватив за волосы, Пиночет заставил ее подняться на ноги.

— Зови! — приказал он. Катя всхлипнула, ухватившись обеими руками за руку, что вцепилась ей в волосы и тянула вверх. — Зови! Зови!! Зови!!! — сорвался он на визг, брызгая слюной.

— У вас это лучше получится… — прохрипела Катя.

Пиночет вдруг успокоился, отпустил девушку, отступив от нее на шаг. Взяв пистолет, лежащий на капоте, он взведя курок, навел его на нее.

Над ними, едва задевая верхушки пальм, стрекоча лопастями, пролетел вертолет. Проводив его взглядом, Пиночет вернулся к своему делу, то есть к Кате. Один из его людей занимался мотором джипа. Другой следил за кустами, бродя вокруг него. Пиночет стоял к машине спиной, не желая поворачиваться ею к джунглям, Катя же находилась лицом к нему, прикрывая его от зарослей и, конечно ей было видно, что у военного, копавшегося в моторе, странно подогнулись ноги, а тот, что бродил вокруг джипа, вдруг исчез. Катя заметила как он, словно поскользнувшись, рухнул за машину.

Глянув на ее лицо, Пиночет насторожился и, схватив Катю за грудки, дернул ее на себя, зашел ей за спину, обхватил рукой шею и прикрывшись девушкой как щитом, приставил пистолет к ее виску. Он громко прокричал, зовя Вонга, с силой надавив дулом в Катин висок.

На том месте, где только что был военный, из-за джипа поднялся Вонг, держа поднятые руки за головой. Пиночет навел пистолет на него, отведя его от виска девушки. Особо не рассчитывая своих действий, а скорее повинуясь старому русскому понятию — «наших бьют» — Катя вцепилась зубами в руку, обхватившую ее горло, и с силой сжала зубы. Пиночет взвыл, машинально нажав на курок. Хлопнул выстрел. Вонг упал за джип, а Катя получила рукояткой пистолета сильнейший удар по голове, даже не успев как следует испугаться.

Аромат роз окутывал легкой нежной свежестью. Было прохладно, тихо и хорошо. Она точка чистого сознания: не зная, что было до, не зная, что будет после, зная лишь, что есть этот божественный аромат. Рай! И в этот рай начали врываться непрошеные образы, разворачивая перед нею ее бытие.

Перед внутренним взором проходили видения: лысый мужчина с сигарой, сидящий перед нею на корточках; тяжелый военный ботинок, упершийся в ее плечо; неподвижное лицо за темными стеклами солнцезащитных очков… Стало страшно, хрупкий рай разлетелся на куски и она открыла глаза.

Больничную палату заливал солнечный свет, а вдоль стены в вазах и корзинах стояли цветы. Над ними, на кронштейне, нависал телевизор. Катя осторожно повернула голову: на тумбочке в приземистой вазе из тонкого стекла, раскинулся, касаясь кремовыми бутонами полированной поверхности, букет роз. От этого осторожного движения закружилась голова и Катя снова прикрыла глаза, вдыхая запах роз и отдавшись своим видениям, что не назойливо возвращали ей память о событиях, приведших ее на больничную койку.

Итак, она выжила: благодаря случайности или ее все-таки искали? Так хотелось верить, что ее не бросили на произвол судьбы и пытались спасти, что она была не одна. Но чем больше Катя раздумывала над этим тем больше утверждалась в догадке, что ее похищение и своевременное появление Вонга, всего лишь совпадение и что ее жизнь зависела от его хода мысли и от того решения, которое он принял в ту ночь, разыскивал в джунглях деревню наркодельцов и их опиумное поле. От смерти ее отделял лишь миг самопроизвольной вспышки его личного почина.

Вообще, ее отношение к Вонгу было сложным. Она была бесконечно благодарна ему, что он оказался на ее стороне, но при всем этом, ее отвращало то хладнокровие и деловитость с какой он убивал. Она понимала, что это необходимо, что эта часть его работы, но ничего не могла с собой поделать.

Вошла медсестра, неся на подносе стакан воды, кучу таблеток и термометр. Поклонившись пациентке, она проследила, чтобы та выпила лекарство, после чего был поставлен градусник. Проверив температуру, она ушла, а Катя заснула.

В следующее пробуждение она чувствовала себя намного лучше, во всяком случае голова уже не кружилась и ее не тошнило при малейшем движении. Лечащий врач с умным, утомленным лицом, осмотрев ее, сказал, что она быстро идет на поправку, что серьезных осложнений от ушибов нет, но на всякий случай хотелось бы провести томограмму головы. Есть сотрясение мозга, но, похоже, ничего серьезного.