Дядюшка в законе - Валерий Гусев

Наконец-то разобрались…

– А я откуда знаю? - мама опять пожала плечами. - А тебе зачем?

– Тоже хочу под ним сфотографироваться, - заявил Алешка. - Чем я их хуже?

– Ты гораздо лучше, - успокоила его мама и велела ложиться спать.

Когда она ушла в свою комнату, Алешка сказал мне:

– Я думаю, Дим, это тот самый знаменитый дуб. От которого надо искать сокровища. Помнишь: четверть лье от дуба до креста? Найдем их - и сокровища в кармане.

– Ага, - охладил я его. - В кармане… На глубине десять метров в густом иле.

– Что-нибудь придумаем, - отмахнулся он. - Ты только не проболтайся этому Жюльену. А тебе на завтра задание: разведать все про дуб. Где он растет и возвышается?

– А тебе какое задание? - ревниво уточнил я.

– А я еще потренируюсь на лодке, а потом буду Жюльена приманивать…

После завтрака мы все разбрелись по своим делам. Мама уехала на экскурсию на парфюмерную фабрику, Алешка пошел на озеро, а я - в библиотеку.

Библиотека расположилась в такой миленькой решетчатой беседочке, вся окруженная клумбами и деревьями. Дуба, однако, среди них не было.

И в библиотеке тоже почти никого не было. Только две бабульки что-то вязали в уголке.

А третья бабулька, маленькая и в детской панамке, оказалась заведующей. И она страшно обрадовалась мне:

– Бог мой! У молодежи вновь просыпается тяга к книге. К доброму и вечному!

Я не стал ее разочаровывать и попросил что-нибудь из классики.

– Надо немного освежить свои познания, - заумно пояснил я.

– Освежайте на здоровье, - пожелала старушка и бухнула передо мной на стол тяжеленную стопу «доброго и вечного».

Для приличия я полистал немного Достоевского, потом Лермонтова, а потом открыл «Войну и мир» и незаметно увлекся…

– Молодой человек, - очень деликатно и с сожалением вернула меня в наше время библиотекарша. - Очень жаль, но мы закрываемся на обеденный перерыв.

Я поднялся, прошелся вдоль решетчатых стен, разглядывая портреты великих писателей и поэтов, и будто случайно остановился перед фотографией. И изумился:

– Какие люди!

– Это наша гордость! - похвалилась библиотекарша.

– А какой дуб! - еще больше восхитился я. Тем более откровенно, что никого на фотографии не узнал. Никакой гордости.

– И это наша гордость. Дуб заветный.

– Что-то я не пойму, где он произрастает. - И я прямо-таки носом уткнулся в фотографию.

– К сожалению, - вздохнула бабушка, - уже не произрастает.

– Как? - Вот это номер!

– Так, - она вздохнула еще тяжелее. - В прошлом году его спилили.

– Кому он помешал? - искренне возмутился я.

– Помешал… Рядом с ним собрались ночной ресторан строить. Вот его и свалили. И оказалось - зря. Ресторан строить передумали - очень низкое место оказалось - и даже в маленький дождь его могло заливать озерной водой.

– Очень близко к берегу, да? - начал я потихонечку подбираться к существу вопроса.

– Не то слово! - бабушка махнула ладошкой. - Посреди воды. На островке. Не могли сразу все проверить. А такой дуб смахнули. Злодеи…

Злодеи, внутренне согласился я. А сам подумал: вот тот пенек на острове, у которого Алешка годовые кольца считал, не есть ли это бывший дуб заветный?

С этой здравой мыслью я простился с библиотекаршей и помчался на лодочную станцию, сообщить Алешке о своем открытии. И заодно его проверить.

Алешка как раз причалил лодку, и они с лодочником о чем-то дружески беседовали, покачиваясь на волнах.

Я поздоровался и спросил лодочника про дуб на острове.

– Да, был такой. Лет триста ему настучало. Красавец - отовсюду его было видать. Какая-то зараза его смахнула…

Лешка внимательно прислушивался к нашим словам. Распахнув глаза и открыв рот. И по всему было видно, что ему так и не терпится сказать: «А ведь это я дуб нашел! Пусть и в виде пенька!»

Мы пересели в свою лодку и поплыли к островку. Едва лодка коснулась носом берега, мы выскочили из нее и помчались сквозь кусты к пеньку.

Он был на месте. Широкий, как круглый стол.

Алешка вскочил на пенек и стал осматриваться на все четыре стороны.

– Нигде не видно, - вздохнул он.

– Чего не видно?

– Креста. Никакого нет. Ни вблизи, ни вдали.

– А может, этот генерал на другом дереве, на том берегу, зарубку такую сделал, в виде креста? Может?

– Может, - Алешка вздохнул. - Только за двести лет она исчезла без следа.

– Но мы все-таки туда сплаваем, - настоял я. - Поищем. Дуб-то нашли.

ОПЯТЬ СТРЕЛКА!

Когда мы подходили к дому, Алешка шмыгнул носом и сказал:

– Во цветы распахлись. - И добавил тоном знатока: - К дождю.

Где он цветы увидел? Не было их вблизи дома. Но пахли они здорово.

– Наверное, этот Жюльен опять маме букет подарил, - догадался Алешка.

Но он немного ошибся. Когда мы вошли в дом, счастливая мама сидела на кровати и перебирала какие-то яркие тюбики, коробочки и флакончики. А у нас даже головы закружились от всякого аромата.

Оказывается, что на этой парфюмерной фабрике всем экскурсантам подарили образцы ихней продукции. В благодарность, наверное. И для рекламы.

Мама брала какую-нибудь коробочку, разглядывала ее, нюхала, зажмурившись от удовольствия, ахала, откладывала в сторону и брала другую. По-моему, этот процесс длился уже не меньше часа. Она даже не сразу заметила, что ее сыновья вернулись домой и требуют внимания и заботы. В виде обеда.

Наконец мама очнулась:

– Мыть руки и - марш в столовую!

– А ты?

– А я сыта, - мама улыбнулась. И снова взялась за свои сокровища.

– Теперь, - сказал мне Алешка по дороге в столовую, - мы маму в любую минуту отыщем. По запаху.

…В столовой за наш столик перебрался неунывающий француз.

– Как дела, юноши? - задушевно спросил он. - И где ваша сестренка?

– Коробки нюхает, - буркнул Алешка и привел француза этими словами в полное недоумение. Но он постарался его скрыть.

– А вы чем занимались? - осторожно спросил он. Ожидая в ответ чего-то такого же несусветного.

– На моторке гоняли, - сказал я.

– Лодочник вас катал?

– Зачем? Мы сами прекрасно владеем моторкой.

– Вот как… - чуть призадумался француз, осторожно заглатывая приманку. - Молодцы. А машину вы водите?