Долг, окрашенный любовью - Селена Касс

Толкнув дверь комнаты, он вошел в собственную спальню. Катриона спала на кресле. Кажется, ей неудобно, судя по тому, как хмуро были сведены ее брови. Встав рядом, Габриэль взглянул на жену с высоты своего роста. Женщина, которую он полюбил.

Стряхнув с себя эту мысль, Габриэль наклонился и осторожно поднял Катриону на руки. Она тут же привычно обхватила его руками за шею, прижимаясь еще ближе. Скрипнув зубами от такой близости, он шагнул к кровати и сдержано опустил жену на одеяло. От этого движения Катриона сражу же проснулась.

— Габриэль? — хрипло пробормотала она, щурясь в темноте комнаты, — Черт побери.

Вскрикнув, она испуганно выпрямилась, едва не ткнувшись макушкой в подбородок Габриэля.

— Нам надо поговорить, — пробормотала она, спустив ноги с кровати, когда Габриэль отошел в сторону. Ее взгляд следил за ним, но он, кажется, этого не видел. Он просто повернулся к ней спиной, так ничего не сказав в ответ, — Ты слышишь меня, Габриэль?

— Да, Катриона. Я тебя слышу, — невозмутимо сказал он, по-прежнему не поворачиваясь к ней.

То, каким тоном он говорил, не понравилось Катрионе. Болезненное ощущение поселилось в ее груди, посылая странную дрожь по всему телу. Дрожь, с которой она не могла справиться.

— Что случилось? — прошептала она, растерянно следя за мужем. — Поговори со мной.

Габриэль рассмеялся и повернулся к ней.

— Сегодня я не хочу говорить, Катриона. Ложись спать.

Катриона вздрогнула, как от сильного удара. Она ничего не понимала. Что же произошло? Почему он так грубо разговаривал с ней?

— Куда ты уходишь, Габриэль? — прошептала она, видя, как муж снимает сюртук, в котором пришел домой. Кажется, он собирался переодеться.

Сбросив рубашку, Габриэль надменно взглянул на жену. Его взгляд прошелся по ее животу, став холодным и колючим. Все так же, в одних брюках, он подошел к ней. Одним пальцем, он прикоснулся к ее подбородку, заставляя приподнять лицо вверх.

— Ты же не могла подумать, что я буду верен тебе, не правда ли? — насмешливо спросил он, усмехаясь, — Ты согласилась любить меня таким, каков я есть. Поэтому, предлагаю тебе смириться с этой стороной моей жизни, любимая жена. А теперь и твоей.

Катриона смотрела на него, не в силах сказать хотя бы слово. Может быть она все еще спит? Ведь это не могло быть правдой. Не могло.

— Я не верю тебе, — всхлипнула она, мотнув головой. Габриэль не стал сопротивляться и тут же отпустил ее.

— Докажи силу своей любви и поверь, — невозмутимо сказал он.

Подойдя к гардеробу, Габриэль вытащил простую белую рубашку и быстро надел ее. То, куда он собирался прямо сейчас, не требовался изысканность и лоск.

Катриона обхватила себя руками, морщась. Боль в животе становилась только сильнее. Если прежде она чувствовалась всего лишь тянущейся, то теперь раздирала слово ножом. Но сейчас, Катриона пыталась не обращать на нее внимание. Позже, она подумает об этом позже.

— Не уходи, — прошептала она, шагнув за Габриэлем, который в этот самый момент уже подходил к двери. — Ты оставляешь меня? — с отчаянием в голосе, крикнула она.

Габриэль остановился и тут же повернулся к ней. Злость, немыслимой силы, сверкнула в его глазах, но он тут же взял себя в руки. Только вот Катриона знала, что уже никогда не забудет этот взгляд, так же как и то, что он Габриэль сказал дальше.

— Об этом можешь забыть. Я не отпускаю то, что принадлежит мне. Даже если больше не собираюсь этим пользоваться.

Дверь за ним захлопнулась с такой силой, что Катриона не смогла удержаться от вскрика и закрыла уши руками. Все в ней молило спрятаться, сбежать так далеко, как только возможно. Наверное, именно этого Габриэль и ждал от нее. Нет, она не могла оставить это так.

Не думая, она выскочила в коридор и побежала за Габриэлем. Боль, страшной и невероятной силы, застала ее на самом краю лестницы. Закричав, Катриона согнулась пополам, обхватывая живот руками. Пораженная болью, она не заметила, как сделала еще один шаг, только теперь уже в пустоту.

Он должен убраться из этого дома, и как можно скорее.

Эта мысль стучала в голове Габриэль все время, пока он пересекал холл. Он не стал брать плащ, последнее, что волновало его сейчас, это холод. К чему думать о том, что происходит снаружи, когда он ощущал леденящее пламя внутри себя?

Это чувство, словно старый знакомый поселилось в его груди, занимая свое законное место. Именно там, оно жило с того момента, когда он оказался выброшенным с крыльца собственного дома. Мать и ее любовник, хорошо постарались в ту ночь, пытаясь убить его. Наверное, там это и случилось. Тогда, он умер. И лишь некоторое время назад, почувствовал что-то, похожее на желание жить. Но и это не продлилось слишком долго.

Он уже дошел до входной двери, когда понял, что у него не хватит сил сделать это. Он просто не сможет предать самого себя. А именно это и случилось бы, пожелай он пустить в свою постель другую женщину. Нет, не теперь. От одной только этой мысли, ему стало тошно.

Низко склонив голову, Габриэль прижался лбом к деревянной поверхности и застонал, как от сильной боли. Именно это он и чувствовал прямо сейчас. Невыносимо сильную боль, от которой никогда не будет спасения. Такое ему было по силам лишь единожды, и этот раз он уже использовал. Больше такое везение ему не испытать.

Габриэль зажмурился и покачал головой. Ему следует уйти, как можно скорее. Понимая, что и дальше медлить очень опасно для него самого, он взялся за дверную ручку, собираясь повернуть ее и выйти из дома. У него всегда был чуткий слух, и только это помогло ему услышать странный глухой звук. Замерев, Габриэль приподнял голову, вслушиваясь. Его сердце пропустило удар и он, не думая, рванул обратно через широкий холл.

Только чудом ему удалось устоять на ногах, когда он забежал за угол и увидел Катриону у самого подножия лестницы. Она лежала на боку, прижав ноги к животу.

— Катриона, — заревел Габриэль, бросаясь к жене. Упав перед ней, он осторожно приподнял ее голову. Его собственные руки тряслись и дрожали, когда он смахнул прядь волос с, бледного как полотно, лица жены.

От такого, даже невесомого прикосновения, Катриона застонала и мотнула головой. Нахмурившись, она открыла глаза и безумным взглядом огляделась.

— Что случилось? — прошептала она, натыкаясь на Габриэля, взгляд которого казалась, был таким же обезумевшим, как и ее собственный.

— Ты, — Габриэль запнулся, опасаясь говорить, — кажется, ты упала.

Испуганно вскрикнув, Катриона оперлась на его руку и попыталась хотя бы привстать, чтобы понять насколько плохо все было. Но ничего не вышло. Резкая боль, именно такая, которая заставила ее оступиться с лестницы, снова прострелила живот.

— Нет, — низко застонала Катриона, откидываясь назад. Габриэль едва успел поймать ее, таким резким и неожиданным было ее движение. От этого стона, дрожь пробежала по его коже. В нем было столько боли, что ему стало страшно. Так, как никогда прежде.