Крым 1944. Весна освобождения - Сергей Ткаченко

Зато экономическую жизнь в городах Крыма оккупанты быстро наладили, работали школы, открылись церкви и мечети. А уж с руководителем генерального округа «Крым» А. Фрауэнфельдом крымчанам просто повезло! По утверждению В. Полякова, он был гуманистом, планировал превратить полуостров в образцовую курортную зону и переселить сюда немецкоязычных жителей итальянского Тироля (с. 99, 109). О том, что «гуманизм» Фрауэнфельда сводился к предложению при тотальной зачистке Крыма от местного населения и заселении его немецкими колонистами оставить в горном Крыму резервацию для татар «из соображения иностранного туризма», преподаватель Крымского инженерно-педагогического института предпочитает не упоминать.

При чтении работы В. Полякова у недостаточно информированного человека складывается впечатление, что нацисты были абсолютным злом лишь для евреев, крымчаков и цыган, подлежавших полному уничтожению. Представителям других национальностей, если они не участвовали в движении Сопротивления, ничего не угрожало. Разве что окажешься в числе заложников... Условия жизни были вполне приемлемы для военного времени благодаря грамотной экономической политике содействия предпринимательству, которая с «одобрением и энтузиазмом была встречена основной массой населения» (с. 109).

Автор «Истории крымских татар» В.Е. Возгрин3 утверждает, что при отступлении в 1941 г. специальные части Красной армии целенаправленно уничтожали все запасы продовольствия, сжигали посевы с целью уморить крымчан голодом и возложить вину на немецкие войска.

Взрывали всё — от предприятий до памятников архитектуры. И если бы оборона Крыма продлилась бы дольше, в Крыму «не осталось ничего довоенного» (с. 33—38). В наступившем голоде виноваты исключительно большевики. Если бы Советы не уничтожали запасы, «народ бы не голодал бы. Особенно в городах. А оккупанты в этих продуктах не нуждались... Продуктов у немцев было столько, что появлялись излишки, которые раздавались местному населению, хоть и не часто» (с. 39). К счастью, немцы старались облегчить положение голодающих горожан (с. 60), оказали крестьянам помощь с посевным зерном (с. 64).Чуть позже начали раздавать землю и уже осенью 1942 г. появилось обилие продуктов (с. 67). И если в первые месяцы оккупации зерно стоило 330—350 руб. за кг., то в последний — 4—6 руб. (с. 68).

А если бы сейчас, в XXI веке, действовала «Декларация о введении частной собственности на землю» рейхсминистра А. Розенберга, опубликованная 11.6.1943 г., «все крымские татары имели право на полноценный (не 8, и не 12 соток!) крестьянский участок родной земли в полной своей собственности» (с. 67).

Правда, у Гитлера был план полного удаления из Крыма славянского и другого населения, и частичного — крымско-татарского (с. 41). До момента возвращения в Крым Красной армии подразделения Оперативной группы Д успели уничтожить 130 тысяч крымчан, в том числе десятки тысяч крымских татар (с. 55). Впрочем, в другом месте число жертв среди крымских татар уже определяется в 12 тысяч человек. А причиной их гибели оказались действия партизан, не наносивших существенного ущерба оккупантам. «Из-за партизан все горе было — немцы ведь из-за них деревни жгли и людей убивали» (с. 73). Нацистами были уничтожены цыгане, 40 тысяч евреев и около 6 тысяч крымчаков (с. 76—77).

В.Е. Возгрин полагает, что число жертв коммунистического режима в 20—30-е годы среди крымских татар «превышает число погибших в ходе германских карательных акций на два или более порядка» (с. 151). Вывод: «неправомерно забывать о таком результате оккупации, как полное прекращение размахов колеса сталинских репрессий, которые бы потребовали не сотен, а тысяч и десятков тысяч жизней крымских татар за тот краткий период времени, который длилась оккупация... безусловно, оккупация относится к отрицательным событиям в жизни народа... но вот степень этой «отрицательности» невозможно определить без сравнения со схожими событиями в хронологически схожий период времени...» (с. 152).

Правда, в случае победы Германии крымских татар в самом лучшем случае ожидала судьба развлекающих туристов туземцев в резервации горной части Крыма, как предлагал Фрауэнфельд. Адольф Гитлер еще в июле 1941 г. предполагал очистить Крым полностью, не делая исключения для крымских татар, как пытается уверить читателей профессор Санкт-Петербургского университета. Но если факты не укладываются в схему, то тем хуже для фактов. И В.Е. Возгрин утверждает, что Фрауэнфельд «был энтузиастом идеи возрождения крымских татар в качестве культурной нации» (с. 46). Манипулируя фактами и зачастую их фальсифицируя, В. Возгрин старается подвести читателя к мысли, что нацистская оккупация была если и не абсолютным благом для крымско-татарского народа, то уж точно меньшим злом по сравнению с советской властью. Следовательно, изгнание оккупантов — отнюдь не повод для радости...

В предлагаемой статье автор попытается дать ответ на вопросы о числе жертв оккупантов среди крымчан, о том, какая судьба ожидала жителей полуострова и почему планы нацистов так и не были полностью реализованы. На истину в последней инстанции не претендуем и будем благодарны за конструктивные замечания.

О численности и составе жертв оккупантов в ноябре 1941 г. — первой половине 1942 г. есть данные Айнзацгруппы Д. С 16 ноября по 15 декабря 1941 г. ее подразделения расстреляли «17 645 евреев, 2504 крымчака, 824 цыгана и 212 коммунистов и партизан. С 15 по 31 декабря 1941 г. убито 3176 евреев, 85 партизан, 12 «грабителей» и 122 партийных функционера». С 1 по 15 января 1942 г. подразделения группы Д расстреляли 685 евреев и 1639 коммунистов и партизан. С 15 по 31 января 1942 г. был расстрелян «3601 человек, в том числе 3206 евреев, 152 коммуниста, члены НКВД, 84 партизана и 79 грабителей, саботажников, асоциальных».

В феврале — марте 1942 г. подразделения группы Д уничтожили 6477 человек, в том числе 2915 евреев, 1503 коммуниста, 519 партизан и 1504 цыгана, «саботажника, грабителя, психически больных и асоциальных».

На 1 апреля 1942 г. число жертв группы Д достигло 91 678 человек.4 Учитывая, что до середины ноября 1941 г. были убиты 54 696 человек, а с середины ноября 1941 г. до апреля 1942 г. вне Крыма убиты примерно 2000 человек, в Крыму погибли примерно 35 000 человек.

К августу 1942 г. число жертв группы Д на территории полуострова превысит 40 тысяч человек, в том числе примерно 25.000—28.000 евреев и крымчаков и более 1000 цыган.

Из того факта, что абсолютное большинство жертв оккупантов в Крыму в 1941 — первой половине 1942 г. составляли евреи, крымчаки и цыгане отнюдь не следует, что крымчане иных национальностей находились в безопасности.

Еще в мае 1941 г. германский экономический штаб «Ольденбург» принял следующее решение:

«1. Войну можно продолжать только в том случае, если все вооруженные силы на третьем году войны будут снабжаться продовольствием за счет России.

2. При этом несомненно погибнут от голода десятки миллионов человек, если мы вывезем из страны все необходимое для нас»5.

В ноябре 1941 г. рейхсмаршал Герман Геринг заявил министру иностранных дел Италии Чиано: «В этом году в России умрет от голода 20—30 миллионов человек. Может быть, даже хорошо, что так произойдет, ведь некоторые народы необходимо сокращать... В лагерях военнопленные уже едят друг друга»6.