Позднорожденные - Екатерина Шельм

— Я не знаю, — сипло выдохнула Софи. — Что мне теперь делать?

— Хочешь сохранить жизнь — молчи. Станешь вредить — Кайране тебя не пощадит.

— Он ведь не хотел вреда людям! Он же станет lin’yarr!

— Нет, не станет.

Софи обескуражено поглядела на Нилана.

— Но «Согласие о Землях»…

— Там сказано, что кровь не прольется. Она и не прольется, не так ли?

— Вы что же нашли лазейку? — Софи издевательски выделила последнее слово. — Прямо как ушлые юристы?

— Технически Кайране останется чист. Фактически… Что ж, если бы спрашивали меня, я бы не сказал, что зная о плане Джона, он не нарушит «Согласие о Землях». Решение за ним, и он его принял. В любом случае, это уже не важно. Владыка дал нам позволение, а значит, все мы будем чисты перед нашими законами.

— Я не могу в это поверить. В голове не укладывается. Почему вы делаете это? Это же бесчеловечно!

— Бесчеловечно? — Нилан усмехнулся. — Знаешь, как Финар получил свои увечья? Его руку отрубили в бою, но ты ведь видишь каков он? Он так и не оправился. Когда люди пришли в наши леса, они стали травить нас газом. Как животных. Его жена была в одной деревушке на границе. Он узнал, что туда сбросили бомбы и пошел искать ее. Чудом остался жив, Кайране вынес его на собственной спине. Но Финар так до конца и не выздоровел. Его жену и всех жителей той деревни газ сожрал за считанные часы. Ну и как это, по-твоему? Человечно?

— Это все давно в прошлом. — Заикнулась Софи.

— Скажи это Финару, — хмыкнул Нилан. — Скажи это Кайране, скажи это Синаю и прочим. Таких как Джон у нас меньше десятой части. Тех, кто не помнит, как люди убивали нас сотнями. Но даже Джон понимает, к чему все идет. Мы безвольные зверюшки в клетке без стен. И в любой момент любого из нас злой хозяин может вытащить за шкирку и сделать все что угодно.

— Почему ты так говоришь? Люди сейчас не делают вам ничего плохого!

— Глупая наивная девочка. Мы живы только потому, что людям нужны эльфы. Но не все. Самые старые и сильные, такие как Кайране, например. Как Синай, которого Эльтан не отдает из последних сил. И пока Кайране пляшет под их дудку, его семье позволяют жить. Всему Сиршаллену позволяют жить. Но когда им захочется прекратить эту игру, мы все можем умереть в один миг. И я не собираюсь ждать этого, как не собирается ждать и Джон. Уравняем шансы и сыграем еще раз — ради этого стоит рискнуть. Мы уже не такие глупые, как были раньше. Люди за века многому, о, столь многому нас научили. Теперь уже нет тех эльфов, что ждали послов со стягами, предупреждающих о войне. Нет тех эльфов, что благородно отпускали раненных и оставляли в своем тылу целые и невредимые деревни, чтобы на обратном пути найти отравленные колодцы. Наши уроки оплачены кровью, моя дорогая. И мы научились.

— Ты прожил с людьми тридцать лет. Неужели ты считаешь, что они все заслуживают такого?

Нилан вздохнул и пожал плечами.

— Никто их них не умрет раньше своего срока. В отличии от моей семьи. От моей госпожи сердца.

— Но… вы живете вечно, Нилан. А мы нет. Дети это и есть наше будущее, а вы хотите лишить его.

— Не всех. Мы не собираемся истребить твой народ на корню, хотя я лично был за это. Джон выбрал вирус, что оставляет шанс. Лишь девяносто семь процентов.

Софи закрыла глаза и откинулась на спинку тахты.

— Это все ужасно. Как он мог пойти на такое.

— Что посеешь то и пожнешь, — пожал плечами Нилан.

— Вас это тоже касается. Люди узнают и начнется война!

— Как они узнают? Ты расскажешь? — Нилан вопросительно поднял брови.

— Да. Расскажу!

— Не стоит бросаться такими словами, Софи. Ты понимаешь, что на кону? Твоя жизнь против всех эльфов. Как думаешь, с какой скоростью Кайране снесет тебе голову, когда ты поставишь его перед таким выбором?

Софи испуганно примолкла.

— Вот именно. Если ты хочешь жить, тебе лучше забыть о том, что ты знаешь. Как было хорошо вчера, когда ты не знала об этом, правда? Представь, что так и есть. Забудь об этом для своего же блага. Если ты начнешь играть во взрослые игры, ты должна понимать, что и ставки в них взрослые. Не любовь или признание твоего милого Джона, а твоя жизнь и жизни других. Мне искренне жаль тебя, малыш. Ты попала в историю, которая тебе не по зубам. Поэтому просто пригни голову, найди местечко потеплее и постарайся выжить. Под боком у Шахране самое оно.

— Я для него теперь «ханти», — презрительно бросила Софи.

— Он любит тебя. Ты ведь знаешь это. Вы же спали вместе, значит, точно знаешь.

Софи почувствовала, что краснеет.

— Что плохого быть ханти для любимого? Он никогда не станет обращаться с тобой как…

— Прекрасные перспективы, — усмехнулась Софи. — Жизнь, о которой можно только мечтать.

— Ты ждешь от меня сочувствия, очевидно? Моя госпожа сердца была убита. Я ни одной ночи не провел с ней, и даже надежды на такую ночь у меня не было. Она никогда не была обещана мне. И ты ждешь, что я посочувствую твоим горестям, что Шахране вздумал забрать у тебя венец и звезду? Ваши детские обиды кажутся мне смешными. Можете помучить друг друга еще немного, если вам угодно. Но я бы на твоем месте ценил возможность быть рядом с любимым человеком.

— Разве он человек после такого. — Софи хмуро посмотрела в угол.

— Он — Шахране Сиршаллена. Ты знала, кто он. Всегда знала.

Софи почувствовала, как слезы защипали глаза. Нилан был прав. Она знала! С самого начала. С той ночи, когда Синай наставил на нее пистолет и заставил вдохнуть грезу. И все же она выбрала притвориться, зажмурится и сделать вид, что все хорошо. Ей было так страшно, и только Джон был к ней добр. Как просто было поверить в его доброту, в то, что он нежный и искренний эльфийский принц. И закрыть глаза на все остальное.

— Да я знала, — прошептала Софи обреченно. — Я просто не думала что… Мне казалось, что он… хороший.

— Он станет спасителем своего народа. Эльфы будут боготворить его и петь о нем песни тысячу лет. Для нас он… хороший. — Нилан усмехнулся. — Ты человек, Софи. И жизнь твоя будет коротка. Зачем проводить ее в страданиях? В горестях и боли? Забудь обо всем. Он простит. Разве тебе было с ним плохо?

Кровь вдруг бросилась к щекам Софи. Он простит?! ОН?!

Софи посмотрела на Нилана. Он глядел на нее синими добрыми глазами. На щеках темнела его поддельная эльфийская щетина.

«Он эльф, — напомнила себе Софи. — Он чужой. Людям он не друг, а ты человек. Не будь дурой, Софи».

Она попыталась улыбнуться, но поняла, что не может лицемерить. Эльтан назвал ее подлой, но это была ложь. Софи не могла обманывать Нилана, который единственный сегодня проявил к ней доброту.

— Ты говоришь это как друг или как эльф, Нилан? — горько спросила она.