Тайник - Элизабет Джордж

— Что там у нас новенького? Не бывать нашему Поли вторым Ричардом Брэнсоном?

Они поднялись в спальню, где Пол уселся на кровать, прижавшись спиной к изголовью. Его отец сел на край и начал объяснять ему, что сумма наследства, которая, по предварительным предположениям мистера Форреста, должна была составить семьсот тысяч фунтов, на самом деле оказалась равной шестидесяти тысячам. Это, конечно, не так много, как они надеялись сначала, но тоже не кот чихнул. Есть много способов потратить эти деньги: пойти в технический колледж, а оттуда в университет, путешествовать. Можно купить машину и отправить старый велик на свалку. Или открыть небольшое дело, если будет желание. Можно даже купить где-нибудь коттедж. Правда, небольшой и совсем не красивый, но ничего, над ним можно будет поработать, подлатать его, так что, когда он женится, у него уже будет свое уютное гнездышко… Мечты, мечты, так ведь? Но в них есть своя прелесть. Да и куда мы без них?

— Ты ведь еще не начал строить планы, как потратить деньги, а, сынок? — добродушно спросил Ол Филдер, закончив свое объяснение, и потрепал сына по ноге. — Нет? Я так и думал, сынок. Ты у нас парень разумный. Хорошо, что их оставили тебе, Поли, а не… Ну, ты меня понимаешь.

— Вот это новость так новость, а? Смех, да и только.

Пол поднял голову и увидел брата, который, как всегда, явился незваным. Билли стоял в дверях, прислонившись к косяку. В руке у него было пирожное, с которого он слизывал глазурь.

— Похоже, что наш Поли остается-таки с нами, а не уезжает куда-нибудь вести красивую жизнь. Ну, что я могу сказать, мне это по душе, да. Я и представить себе не мог, как мы тут будем обходиться без Поли, кто будет по ночам дрочить в его постели.

— Хватит, Билл. — Ол Филдер встал и потянулся. — Надеюсь, у тебя, как и у всех нас, найдутся сегодня утром какие-нибудь дела.

— Надеешься, говоришь? — отозвался Билли. — Зря. Никаких дел у меня нету. Думаешь, я такой, как ты, да? А мне не так-то легко найти работу.

— Просто ты не пытаешься, — сказал Ол Филдер своему сыну. — В этом вся разница между нами.

Пол переводил взгляд с отца на брата. Потом опустил глаза и взглянул себе на колени. Брюки на них светились — казалось, тронь, и ветхая ткань расползется.

«Ношу давно, — подумал он, — других нету».

— Ах вот, значит, как? — переспросил Билли таким тоном, что Пол мигнул, зная, что брат воспринял совершенно безобидный комментарий отца как приглашение к скандалу.

Он месяцами носил в себе злость, дожидаясь повода, чтобы излить ее наружу. А когда отец нанялся дорожным рабочим, а Билли остался дома зализывать раны, все стало еще хуже.

— Вся разница, говоришь? И другой, значит, нет?

— Ты сам знаешь, Билл.

Билли шагнул в комнату. Пол вжался в кровать. Ростом Билли не уступал отцу, и, хотя Ол Филдер превосходил его в весе, он был слишком мягок по сравнению с сыном. К тому же он не мог тратить силы на драки. Каждый день он выкладывался на работе, и вообще драчливым никогда не был.

Это и было в глазах Билли главным недостатком отцовского характера: отсутствие боевого духа. Все держатели прилавков на рынке Сент-Питер-Порта получили предупреждение: город отказывается возобновлять с ними договор аренды, так как здание рынка подлежит модернизации — то есть в нем откроют модные бутики, антикварные магазины, кофейни и сувенирные лавки. А все мясники, рыботорговцы и зеленщики вольны либо дожидаться истечения аренды, либо катиться на все четыре стороны уже сейчас. Власть имущим было безразлично, как именно они уберутся оттуда, все сразу или по одному, лишь бы все прошло чинно-благородно.

— Мы будем драться, — заявил тогда за обедом Билли.

Ночь за ночью вынашивал он свой план. Если они проиграют, то сожгут рынок дотла, потому что всякий, кто покусится на семейный бизнес Филдеров, должен за это заплатить.

Но отец не согласился. Ол Филдер всегда был человеком миролюбивым.

Таким он оставался и сейчас, хотя у Билли, который стоял перед ним, кулаки так и чесались, и он только искал повода, чтобы затеять драку.

— Пошел бы ты лучше работать, Билл. Давно пора найти себе занятие, — сказал отец.

— А у меня была работа, — отозвался тот. — И у тебя тоже. И у моего деда и прадеда.

О л покачал головой.

— Прошло то время, сынок. — И шагнул к двери.

Билли схватил его за руку.

— Ты, — заявил он отцу, — бесполезный кусок дерьма, — и прикрикнул на Пола, который издал приглушенный протестующий крик: — А ты помалкивай, вонючка мелкая!

— Я ухожу на работу, Билл, — сказал отец.

— Никуда ты не пойдешь. Я хочу говорить с тобой, ясно? Сейчас. Пора тебе увидеть, что ты натворил.

— Всему когда-то приходит конец, — напомнил Ол Филдер сыну.

— Всему пришел конец, потому что ты не сопротивлялся, — шел в наступление Билли. — У нас было все. Работа. Деньги. Собственное дело. Его оставил тебе дед. А он получил его от своего отца, который его создал. И что же, ты за него боролся? Пытался его спасти?

— У меня не было возможности. Ты знаешь это, Билл.

— Я должен был унаследовать наше дело, как до меня его унаследовал ты. Вот что я должен был делать сейчас.

— Извини, — произнес Ол.

— Извини? — Билли дернул отца за руку. — Да на кой черт мне твои извинения? Что они меняют?

— Что тебе тогда нужно? — спросил Ол Филдер. — И отпусти мою руку.

— Почему это? Боишься, больно будет? Потому и подраться отказался? Боялся, вдруг тебя заметут? Да еще отшлепают? Синяков наставят?

— Мне на работу пора, парень. Дай мне пройти. Отцепись, Билли.

— Отцеплюсь, когда сам захочу. И ты пойдешь, когда я тебе позволю. А сейчас мы с тобой разговариваем.

— Что толку? Все равно все останется как есть.

— Не говори так! — Билли повысил голос — Никогда не говори так при мне! Я с десяти лет готовился стать мясником. Я учился нашему делу. Я хорошо учился, отец. Много лет. Руки, одежда у меня всегда были в крови, от меня даже пахло кровью, и мне дали кличку «Убийца с большой дороги». Ты знал об этом, отец? Но я не возражал, потому что у меня было свое место в жизни. И я готовился его занять. Раньше у меня был прилавок, а теперь нет ничего, ни с чем я остался. Это ты позволил, чтобы у меня все отняли, потому что боялся, как бы тебе не намяли бока. Так что мне делать? Скажи, отец?

— В жизни всякое случается, Билл.

— Только не со мной! — заорал Билли.

Он выпустил руку отца и толкнул его изо всех сил. Толкнул раз, другой, третий, а Ол Филдер стоял не шевелясь.

— Дерись со мной, подонок! — выкрикивал Билли при каждом толчке, — Дерись! Дерись же!

Пол со своей кровати видел их как сквозь туман. Где-то в доме лаял Табу, раздавались голоса.