Три сестры, три королевы - Филиппа Грегори

– Оставайтесь где стоите, сэр, потому что если кто-нибудь из них ухватится за вас, то мы скорее порвем вас на части, чем отпустим!

Яков в ужасе отворачивается от человека, возвышающегося над ним, и подчиняется. Он больше не смеет пытаться прорваться к графу Ленноксу. Битва заканчивается, она была обречена с самого начала, как только они подняли королевские стандарты. Наши люди рассыпаются в стороны и спасаются бегством. Один лорд не смог бежать, и нам пришлось оставить раненного графа Леннокса на поле боя. Потом, когда мы нашли его тело, на нем были множественные ранения, будто его рубили снова и снова.

Наши силы отходят в замок Стерлинг, и Арчибальд преследует нас по грязным дорогам, вокруг холмов, по низинам, и когда мы наконец врываемся в замок и поднимаем мост, он устраивает осаду.

Мой муж, Яков, много лет назад пообещал мне сделать этот замок неприступным, и он выполнил свое обещание. Арчибальд не может его взять, пока не привозит пушки, и в этот раз нас некому спасти.

– Нам придется выйти, – говорит Генри мне и архиепископу Битону. – Нам придется сдать замок, и будет лучше, если он нас здесь не найдет.

– Сдаться? – Я смотрю на него со страхом.

– Мы проиграли, – просто говорит он. – И вам лучше отправляться в Линлитгоу и надеяться, что Арчибальд придет к вам договариваться. Вам нельзя оставаться здесь и позволять им захватить вас.

Архиепископу не пришлось дважды повторять. Он быстро скидывает свой богатый плащ и теплую куртку.

– Я выберусь через лаз, – говорит он. – А там возьму одежду у кого-нибудь из пастухов. Я не дамся в руки клану Дуглас, они снесут мне голову, как тому шевалье. А мне не хочется, чтобы моя голова красовалась на рыночной площади.

Я перевожу взгляд с человека, которого я люблю, на человека, которому доверяю. Они оба отчаянно хотят покинуть замок и спрятаться от моего мужа. Они боятся человека, который охотится на них и на меня. И снова я понимаю, что никто мне не поможет. Мне придется спасать себя самой.

Я мчусь верхом по бездорожью в сопровождении горстки людей в качестве охраны. Идет дождь, и его мощные потоки смывают следы нашего продвижения и заглушают стук копыт наших лошадей. Арчибальд, гонящий своих людей лихорадочным галопом к замку Стерлинг, не знает, что мы объезжаем его всего лишь в миле. Его армия здесь, на дороге, направляется на север, но я не вижу его и не слышу плеск воды под копытами его кавалерии или бряцание оружия. Эта местность настолько пустынна, что здесь просто некому сказать Арчибальду, что мы только проехали двадцать миль от Стерлинга к Линлитгоу. Никто не видит, как мы едем, ни рыбаки, ни вымокшие до нитки пастухи. Когда замок Стерлинг опускает мост и открывает в позорной капитуляции ворота, Арчибальд снова узнает, что я не далась ему в руки. Меня нет, он не может меня удержать.

Однако он знает, что победил, и мне не нужно письмо от кардинала Уолси, чтобы понять: открытые военные действия против собственного мужа – это преступление. Никто не станет поддерживать воинствующую королеву, особенно если она сражается против своего супруга. Однако кардинал пишет мне весьма мягко, и он уже не настолько горячо отстаивает нерушимость брака в семействе Тюдор, как делал это раньше:

Это настолько отличается от прежних посланий из Лондона, в которых говорилось, что я должна оставаться замужем, иначе мое возмутительное поведение нарушило бы сами устои церкви, что я перечитываю письмо несколько раз, недоумевая по поводу истинных намерений кардинала, написавшего его. И только я решаю, что понять кардинала мне не по силам, получаю письмо от Арчибальда, написанное так вежливо и учтиво, что я чуть было не засомневалась, тот ли это человек, который только что убил раненного на поле боя, графа Леннокса, и не его ли брат так грубо схватил за руку моего сына. Я понимаю, что политика Англии снова сменилась, и сменилась кардинально.

Теперь нам разрешают развестись, но я не должна лишать Арчибальда власти. Я могу получить свободу, если уступлю ему свою власть. Совершенно очевидно, что в Англии развод в королевской семье больше не предается анафеме. В Лондоне считают, что королевский развод вполне возможен и что супругам просто надо договориться. Мало того, так после королевского развода возможно повторное заключение брака. Мне думается, что я знаю имя музы – вдохновительницы этих перемен: это Анна Болейн.

Подумать только, внучка торговца шелком диктует условия английской политики в Шотландии! Какой позор! Конечно, Екатерина слишком любила власть и была скорее тираном, чем королевой, но она хотя бы родилась в королевской семье! Анна же Болейн – простолюдинка, и ее отец был горд возможности прислуживать в моем дворце, а у родителей ее отца положение было еще ниже, чем у родителей Чарльза Брэндона! Но благодаря любви Генриха ко всему вульгарному и кричащему Чарльз теперь женат на нашей сестре, а Анна диктует свою волю королю Англии. Не удивительно, что мои стычки с Арчибальдом бледнеют по сравнению с этими событиями. И не удивительно, что их не беспокоит тот факт, что я влюблена в Генри Стюарта, шотландского лорда королевской крови. Что они могут против него сказать, если сам король Англии выбирает себе друзей и женщин из самых удаленных уголков королевства и представляет их всему двору, как редкие драгоценности?

Арчибальд приглашает меня навестить сына в Эдинбурге. Он говорит, что примет меня как почетную гостью в Холирудхаусе и я смогу видеться с Яковом без свидетелей, и так часто и так долго, как того пожелаю. Он говорит, что наша дочь Маргарита здорова и счастлива и живет в замке Танталлон, и приедет в Эдинбург специально, чтобы повидаться со мной, ее матерью. С прохладной учтивостью он предлагает мне остановиться в роскошных комнатах, где некогда проживал герцог Олбани, комнатах регента. Из чего я делаю вывод, что вопрос о разделении постели закрыт и простыни, приготовленные к Троице, так и останутся в дворцовой кладовой. А еще я понимаю, что он получил известия из Лондона о том, что развод теперь не считается запретным и что он должен обращаться со мной со всяческим почтением и уважением. Выходит, хоть я и проиграла схватку с Арчибальдом, я все равно смогу с ним договориться. С улыбкой я отвечаю, что с радостью увижусь с сыном, дочерью и дорогим Арчибальдом.

Жители Эдинбурга высыпают на улицу и приветствуют меня, когда я проезжаю мимо них. Я больше похожа на победительницу, чем на оставленную жену. Слуги и родня Арчибальда, Стюарты и Дугласы, кланяются и подбрасывают шляпы, когда я спешиваюсь. Арчибальд вежливо приветствует меня, словно между нами нет и не было никаких отношений, кроме как между королевой и главой совета лордов. Он сопровождает меня в комнаты Якова и оставляет возле дверей.