О Китае - Генри Киссинджер

В такой атмосфере Дэн Сяопин в начале 1992 года вышел из отставки, чтобы совершить свой последний великий подвиг на благо общества. Он выбрал «инспекционную поездку» по южному Китаю как средство для пропаганды продолжения экономической либерализации и укрепления общественной поддержки реформаторского руководства Цзян Цзэминя. В то время как реформы буксовали, а протеже Дэн Сяопина в партийной иерархии уступали место традиционалистам, 87-летний Дэн Сяопин вместе с дочерью Дэн Нань и несколькими близкими помощниками отправился в поездку по экономическим центрам юга Китая, включая Шэньчжэнь и Чжухай, две специальные экономические зоны, созданные в соответствии с программой реформы в 1980-е годы. Так состоялся своего рода «крестовый поход» во имя «социализма с китайской спецификой», при котором имели место и свободный рынок, и определенная доля иностранных инвестиций, и призыв к индивидуальной инициативе.

Дэн Сяопин, на то время вообще не занимавший никаких официальных должностей или какого-либо формального поста, тем не менее, как путешествующий священник, появлялся в школах, на объектах с применением высоких технологий, на образцовых предприятиях, других символах его видения китайской реформы, призывая соотечественников удвоить усилия и ставить далекоидущие цели для экономического и интеллектуального развития Китая. СМИ страны (в то время контролировавшиеся консерваторами) с самого начала поездки игнорировали его выступления. Однако сообщения в гонконгской прессе в итоге отфильтровывались и в материковом Китае.

Со временем «поездка на юг» Дэн Сяопина примет почти мифическое значение, а его выступления станут клише для политической и экономической линии Китая на последующие 20 лет. Даже сегодня плакаты в Китае изображают портреты и цитаты из южной поездки Дэн Сяопина, включая его известный афоризм «развитие есть абсолютный принцип».

Дэн Сяопин организовал поездку, стремясь защитить программу реформы от обвинений в предательстве социалистического наследия Китая. Он заявлял, что экономическая реформа и развитие — в корне «революционные» действия. Дэн предупреждал — отход от реформы заведет Китай «в тупик». Программа экономической либерализации должна продолжаться «сотню лет», и тогда она сможет «завоевать доверие и поддержку народа». Дэн настаивал на том, что реформа и открытие для внешнего мира дали возможность КНР избежать гражданской войны в 1989 году. Он повторил осуждение «культурной революции», сказав, что она хуже, чем провал, и в чем-то похожа на гражданскую войну[643].

Преемник Мао Цзэдуна в Китае отстаивал рыночные принципы, частную инициативу, придавал значение производительности труда и предпринимательству. В понимании Дэн Сяопина принцип получения выгоды не отражал теорию, альтернативную марксизму, а исходил из внутренней природы человека. Правительство потеряет народную поддержку, если станет наказывать предпринимателей за их успехи. Дэн советовал Китаю «быть смелее», удвоить усилия и «идти на смелые эксперименты»: «Мы не должны вести себя как женщины с перебинтованными ножками. Если мы уверены в необходимости что-то делать, надо смело идти на эксперимент и открывать новые пути… Кто осмелится утверждать, что он на 100 процентов уверен в успехе и совершенно не рискует?»[644]

Дэн Сяопин отклонял критику, утверждавшую, будто его реформы ведут Китай на «капиталистический путь». Отвергая десятки лет маоистской идеологии, он вновь призвал на помощь свой известный постулат о важности результата, а не идеологического обоснования того, как он достигается. Не должен также Китай бояться и иностранных инвестиций:

«На нынешней стадии предприятиям с иностранным капиталом в Китае разрешено делать деньги в соответствии с существующим законодательством и на основании имеющихся установок. Но правительство устанавливает налоги на эти предприятия, работники получают там зарплату, а мы изучаем технологию и опыт управления. В дополнение ко всему мы можем получать от них информацию, которая поможет нам открыть больше рынков»[645].

А в завершение Дэн Сяопин выступил против «левых» в коммунистической партии, которые в некотором смысле являлись частью его самого на его ранних этапах жизни, когда он был «контролером» Мао Цзэдуна в деле создания сельскохозяйственных народных коммун: «В настоящее время на нас оказывают воздействие как правые, так и „левые“ тенденции. Но именно „левые“ тенденции имеют самые глубокие корни… В истории партии эти тенденции приводили к ужасным последствиям. А некоторые хорошие вещи уничтожались в одночасье»[646].

Подталкивая соотечественников призывами к их национальной гордости, Дэн Сяопин призывал Китай догнать по темпам роста своих соседей. Чтобы посмотреть, как далеко продвинулся Китай меньше чем за 20 лет после поездки на юг Дэн Сяопина, надо вспомнить о «четырех больших вещах», расхваливаемых Дэном в 1992 году, когда потребителю в деревне престижным считалось иметь велосипед, швейную машинку, радиоприемник и наручные часы. Он заявил, что экономика Китая может «выходить на новые рубежи каждые несколько лет» и что Китай достигнет успеха, если китайцы осмелятся «освободить свое сознание и действовать свободно» в ответ на проблемы по мере их возникновения[647].

Наука и техника были ключом. Повторяя свои речи первопроходца времен 1970-х годов, Дэн Сяопин настаивал на том, что «интеллигенция является частью рабочего класса», другими словами, представителей интеллигенции можно принимать в коммунистическую партию. В попытке примирения со сторонниками тех, кто участвовал в событиях на площади Тяньаньмэнь, Дэн призывал находящихся в изгнании интеллектуалов вернуться в Китай. Если они обладали профессиональными знаниями и опытом, их будут приветствовать независимо от их прежних поступков: «Им следует сказать, что, если они хотят внести свой вклад совместными усилиями, им лучше всего будет вернуться домой. Я надеюсь на наши совместные усилия для ускорения прогресса в научно-технической сфере и в деле образования в Китае… Мы все должны любить нашу страну и помогать ее развитию»[648].

Какой необычный поворот в убеждениях 87-летнего революционера, помогавшего строить, часто с большой жестокостью, экономическую систему, сейчас же им и демонтируемую. Когда он работал в Яньани вместе с Мао Цзэдуном во время гражданской войны, ничто не предвосхищало того, что Дэн Сяопин через 50 лет, путешествуя по стране, будет настаивать на реформе именно той революции, которую он насаждал. До тех пор пока он не оказался в тенетах «культурной революции», он являлся одним из главных помощников Мао, отличавшихся своей целенаправленностью.