Пляска смерти - Лорел Гамильтон

– Если мои львы вкуснее, это может быть не потому, чтоони мои, а потому что твоя сила ищет что-то более доминантное, чем вот это вотна полу на четвереньках. Я думаю, что ваш Рекс, опасаясь дать силу сопернику,послал тебе такую пищу, которую твоя внутренняя львица ни за что не примет.

– Моя внутренняя львица, – сказала я презрительно,хотя стоять на коленях перед возвышающимся над тобой мужчиной – не оченьудачная поза для таких интонаций.

– Пусть внутренний зверь, – сказал он ровнымголосом, и на лице его ничего не отразилось. Наконец он стал себя вести, каквсе старые вампиры, которые мне в жизни попадались. Кто тут настоящий Огюстин,покажитесь, пожалуйста.

– А львы более склонны хотеть доминанта? –спросила я.

– Я думал, ты о них читала, – ответил он.

Я подумала, потом кивнула головой:

– Если прайд захватывает новый самец, первое, что онпосле этого делает – убивает всех львят. Таким образом он не дает размножатьсяизгнанному льву, а у самок быстрее начинается течка, и он получает возможностьспариваться.

Огги кивнул:

– И поэтому на львиц большинства оборотневых прайдовочень трудно произвести впечатление.

Я замотала головой:

– Ты же не хочешь сказать, что прайды оборотней живутпо законам обычных прайдов? И новый вожак убивает детей? Это же смешно!

Он пожал широкими плечами под плащом:

– Такое бывает.

Я обернулась к Ноэлю и Тревису:

– А вы знаете, чтобы такое на самом деле бывало?

– Нет, – ответили они в один голос.

– Они слишком молоды и не знают, что бывало до того,как нас легализовали.

Это сказал Пирс.

– Ты хочешь сказать, что есть львы, убивающие детейпрежнего Рекса?

– Я такое видел, – сказал Пирс очень сдавленнымголосом.

Я чуть не спросила: «На чьей же стороне ты был в тойдраке?», но промолчала. В его глазах мелькнуло что-то вроде ужаса – либо он былжертвой, либо делал что-то такое, что преследует его с тех пор. Мне хватает своихкошмаров, Пирсовы мне не нужны.

– Я думаю, поэтому они хотят самого сильного льва извсех, что есть, – сказала я несколько подсевшим голосом.

Страх беременности был еще слишком свежим. Как можнопромучиться девять месяцев, отстрадать роды, а потом какой-то чужак убиваеттвоего ребенка, сперва убив твоего мужа? Я высказала свои мысли вслух:

– Если бы кто-то поступил так со мной, он бы оченьнедолго прожил.

– Прайды с по-настоящему сильными самками редкозахватывают, – сказал Пирс, – потому что иногда все-таки надо спать.

Он почти улыбнулся при этих словах.

Я кивнула:

– Вот так бы я и подумала.

– В вашем местном прайде самки очень слабые, –сказал Огги, все еще ровным голосом мастера, таким, которым мог бы говорить ктоугодно. – Жена вашего Рекса слаба, а поскольку самки львов ведут себя каксамцы, ему приходится отказывать многим сильным женщинам.

– Ты хочешь сказать, что если кто-то убьет Джозефа,прайд не особенно станет за него драться?

– Брат его может оказаться проблемой, – ответилПирс, – но в остальном – да, так.

– Определенно пришлось бы убивать обоих братьев, –сказал Огги, – но после этого прайд остался бы беспомощным.

Он посмотрел на львов у меня за спиной.

Ноэль смотрел на него с выражением тихого ужаса. Зато Тревиссказал:

– Похоже, что ты это уже продумал.

– Вот почему ты привез с собой доминантов, –сказала я. – Намечал, чтобы Пирс или Хэвен захватили местный прайд.

Огги посмотрел на меня пустыми глазами.

– Злобная сволочь.

– Это не я оставил прайд беззащитным, созревшим длязахвата. Это он сам.

– Он любит свою жену. Это не преступление, –сказала я.

Огги пожал плечами.

– Анита! – Робкий голос Ноэля привлек к нему моевнимание. Он подполз чуть ближе, протягивая руку, страх был написан на еголице. – Анита, пожалуйста, прошу тебя, попробуй меня.

Я хотела сказать: «Я не дам им обижать тебя и твой народ»,но не смогла. Это могло быть неправдой. У нас есть союз со львами, это правда,но если Джозеф действительно так распустил свой прайд, и у львов действительнопринято так захватывать прайды, то ни одна другая группа животных не моглавмешаться. Мы могли помогать друг другу, но прямо вмешиваться в иерархическуюструктуру других групп – не имели права. Если, конечно, не хотели бы слепитьогромную супергруппу из разных видов, но оборотни плохо взаимодействуют вмежвидовых группах. Слишком много культурных различий.

Но единственный способ отослать Хэвена домой – найти другогольва, который понравится моей львице. Черт, хреново. Ноэль смотрел на меня,протягивая руку. От страха он казался еще моложе и неопытней. Ни одна группаоборотней не может существовать без доминантов – нужны мышцы, сила, и еще –сила воли. Если Джозеф действительно действовал так, как сказал Огги, то егопрайд был в смертельной опасности. Если не сейчас Хэвен и Пирс, то потомкто-нибудь другой. Конечно, если кто-то из них станет моим полупостоянным pommede sang, другие львы дважды подумают, прежде чем нападать.

Черт, и мастера вампиров со всей страны, даже техтерриторий, где балетная труппа и мимо не проезжала, предлагают кандидатов вpomme de sang. Нам придется принимать потенциальных кандидатов в пищу ещемесяцы, когда вся компания разъедется. И уже поступили заявки от групп оборотней,не связанных ни с одним вампиром. Вот когда с тобой начинают заигрывать акулы,тогда и понимаешь, что ты – крупная рыба.

Я сделала единственное, что мне пришло в голову: взяла рукуНоэля и притянула его к себе. Что делать после этого, я толком не знала, ночто-нибудь придумаем.

От Ноэля пахло страхом. Пищей от него пахло, но не пищей дляardeur'а. Пахло мясом, которое еще не перестало дергаться. Я толкнула его напол, задрала рубашку ему до плеч, уставилась на обнаженные грудь и живот. Ондышал так часто, так глубоко, что живот поднимался и опускался. И я опустиларот к этой бледной и мягкой коже, но не вплотную, а так близко, что мое дыханиеотражалось от него теплым, а с этим теплым дыханием пришел его аромат –сильнее, гуще. Я даже глаза закрыла, но я слишком погрузилась в разум зверя,чтобы зрение могло сильно помочь или помешать. Главное было в запахе его тела,в звуке его дыхания и биений сердца. Я прильнула ухом к его груди, и слышалаэтот лихорадочный стук, такой ясный, с таким чудесным испугом. Приложив руку кего животу, я наслаждалась его движением, его дыханием.