Идущие в ночь - Владимир Васильев

А потом боль отступила, и я, Моран, поднял голову. Пошатываясь, встал на ноги. А вокруг воцарилась Ночь.

Ночь. Тьма. Смутное время.

Говорить уже не оставалось времени. Я как мог быстро раскидал руками листья и рыхлую землю, развернул свой плащ, оделся и обулся, и обнажил хорингский клинок.

— Ну, Тури, — выдохнул я. — Начнём!

Она поняла меня с полуслова. Сдёрнула ножны и швырнула мне.

— Возьми! Ты мечник. А я…

Я покосился на неё, поймав ножны Опережающего. В руках у Тури уже пристроился арбалет, а на поясе — колчан.

— Ну! — сказал я, навешивая на себя одну из сумку, принесённую девушкой-карсой и нашаривая внутри свёрнутый ыплыкитет.

— Двинули?

— Погоди, — остановила меня Тури. — Может быть, у нас потом не хватит времени…

Её поцелуй был жарким, как пламя в очаге, а рыжие волосы пахли дымом и ромашкой.

— А теперь — пошли! Тури вскинула арбалет и рванулась вверх по склону. Я постарался не отстать. Одновременно, как две птицы в два окна, мы прошли в две соседние арки, пересекая границу внешнего круга дольменов.

Мы пришли в Ночь и пришли в Каменный лес. В Светлую, несмотря на Тьму, У-Наринну, которая всех рассудит.

В мир пришла тьма.

Только багровеющие отсветы в тёмных, прижавшихся к западному горизонту облаках говорили о том, что существует Четтан. И ничто, вообще ничто не напоминало о существовании Меара.

А среди звёзд, становящихся с каждой секундой всё ярче и колючей, носились крылатые тени, и Песня Ночи лилась с неба, как хрустальный дождь, и звонкое эхо металось меж дольменов, осыпая осколками звуков скалы Каменного леса.

Настало время Идущих.

Незримые Врата У-Наринны распахнулись.

Тури, отшвырнув ошейник, пролетела в створ дольмена и замерла.

Справа от неё, в соседний проход, ворвался Моран и застыл в нескольких шагах от рыжего мадхета, задумчиво, скорее по старой привычке, нежели по необходимости, раскручивая ыплыкитет.

И прямо между ними из мерцающего воздуха сконцентрировался чародей Лю, а перед его лицом медленно вращался золотистый знак неведомого алфавита.

— Круг первый, — сказал он неожиданно молодым и чистым голосом. — Приготовьтесь, братья.

У-Наринна освобождалась от фантомов прошлого и грядущего. Призраки таяли во тьме, уступая место тем, кто пришёл к Трону сегодня.

Идущие вступали в круг через разные проходы, они пришли из разных миров, но у всех была одна цель, и все взгляды были обращены к центру круга. К Трону.

Ульфенор и его хоринги. Седракс во главе Одиннадцати. Трое из мира людей. Клан хоргов. Безымянный гигант, сотканный туманом, и его тёмный собрат-соперник. И другие, чьи имена и названия были неведомы Тури и Морану. Вот последний из Идущих, там, на дальней стороне круга, пересёк границу между каменными глыбами. И наступила Ночь.

Тури быстро притронулась к рукаву чародея.

— Что дальше?

Лю не успел ответить. Моран вдруг издал совершенно звериное рычание и едва различимой в темноте серой тенью, совсем как вулх, метнулся влево. А из темноты ему навстречу качнулись лиловые балахоны — меч в правой руке, факел в левой.

— Чистые братья!.. — поражённо выдохнула Тури. Лицо её неприятно исказилось, и, зашипев по-кошачьи, она прыгнула вслед за анхайром. В середине прыжка она ещё успела на миг обернуться — в глазах был немой вопрос и даже капля сожаления, но рвущаяся наружу ненависть уже стирала все остальные чувства.

— Бей, — коротко и жёстко сказал Лю и шагнул следом за Тури.

Чистых братьев внезапное нападение не застало врасплох. Они знали, куда пришли, и были готовы сразиться с любым противником. Высокий бородач, на груди которого холодно сверкала бриллиантовым крошевом круглая бляха Магистра, повелительно взмахнул факелом.

Лиловый отряд развернулся, насколько позволяли дольмены, охватывая нападающих плотным полукольцом.

Единственное, чего не ждали и не учли лиловые — это звериной ненависти противника и бешеного напора атаки.

— За Храгги! — взревел Моран.

Движение его руки было похоже на жест ритуального вызова, но Морану давно было не до ритуалов. Да ещё в стычке с Чистыми братьями. У него достало времени в этой жизни научиться ненавидеть лиловые балахоны. Тихий свист утонул в нахлынувшей ночи. Ыплыкитет, почти незаметный в хаотичном полёте, опутал первого из Чистых братьев, отчего тот сразу стал похож на муху, угодившую в сеть к пауку. Бородач рухнул, хватая ртом воздух.

И тут же рука Морана скользнула за плечо, и ослепительной молнией сверкнул короткий меч — прямой и широкий, как древнее оружие хорингов, но с хадасской заточкой. Опережающий взвился над вторым из Чистых братьев и обрушился на него.

Меч разрубил шею и ключицу. Брызнула кровь. Чистый брат рухнул анхайру под ноги, как деревянная колода, а Моран уже занёс клинок над следующим. Вверх Моран не глядел, привычный, что небо над схваткой всегда свободно. Здесь, в У-Наринне, даже это складывалось не так.

Меч на замахе задел за что-то податливое и живое, и липкий сгусток крови выплеснулся прямо на голову Морана. Большая птица с немигающими глазами выронила из лап топорик и рухнула, распадаясь на две части. Ещё несколько крылатых силуэтов мелькнули над головами и пропали за дольменами. Сердитый клёкот донёсся издали. Наверное, это было обещание отомстить. Увернувшись от удара Чистого брата, Моран вновь вскинул меч, на этот раз покосившись вверх.

Зазвенело железо.

Тури, ещё в прыжке взведя арбалет, выхватила из колчана толстую стрелу и наложила на тетиву. Стрела коротко свистнула в воздухе и вошла под всклокоченную и грязную бороду Чистого брата. Лиловый опрокинулся навзничь, смертный хрип рвался из пробитого горла.

Двое братьев тут же рванулись к Тури, но Моран, выбив меч у своего противника, злобно пнул его в пах и сразу с разворотом полоснул по спине одного из бегущих. Чистый брат протяжно взвыл. Его товарищ резко обернулся к анхайру, и тут ему под лопатку вонзилась следующая арбалетная стрела. А Тури снова вскинула арбалет.

Опережающий описал петлю над головой Морана и скрестился с мечом врага. Лязгнула сталь.

Магистр Чистых братьев вдруг оказался за спиной анхайра и протянул руки к его затылку, что-то тихо шепча. Лю мягко шагнул к Магистру, успев окинуть быстрым внимательным взглядом всё, что происходит вокруг.

Во внешнем круге У-Наринны одновременно кипели несколько жарких схваток. Хоринги рубились на коротких мечах с приземистыми зверолюдьми. Зверолюди наседали, прикрываясь медными щитами. Их было больше, чем хорингов, и они бросались в атаку с неменьшей яростью, чем оборотни на Чистых братьев. Ульфенор, без меча, прикрываемый пятёркой хорингов, стоял неподвижно, и голубоватое сияние разгоралось в воздухе над ним.