Дитя феникса - Барбара Эрскин

Граф Map наконец смог оторвать глаза от рук и посмотреть на короля, но тут же пожалел об этом: на лице Александра отразилась боль. Уильям снова опустил глаза.

– Сэр Роберт также заявляет, что вы, сир, пытались убить его, – продолжал он тихо. – Даже если он отпустит ее… или умрет, то всегда будут присутствовать сомнения, сир! Даже если вы получите разрешение папы на брак, как вдовец ее тетки… – Уильям вздохнул еще раз, набрался смелости и договорил: – Вы не сможете жениться на ней, сир. Иначе Шотландия распадется на части.

– Я знаю.

На какой-то момент Уильям не поверил своим ушам. Король произнес это тихо и сдавленно, но со странным спокойствием.

Остальные трое, исподволь наблюдавшие за ним из угла, увидели, как король закрыл на какое-то время лицо ладонями, а потом так же тихо спросил:

– Как я скажу ей это, Уильям?

Лорд Map задумался.

– Я уверен, сир, что она поймет вас, – сказал он с надеждой, которую на самом деле явно не испытывал. Красавица леди Честер была известна своим вспыльчивым нравом, который, насколько понимал лорд Map, разгорался всякий раз, когда что-то мешало исполнению ее желаний. По иронической усмешке короля Уильям понял, что тот думает точно так же. – Вы можете, сир, просто оставаться вдали от нее, пока не придет ее время.

Александр покачал головой.

– Это было бы жестокостью и малодушием. – Он выпрямился. – Что же, Уильям, скажи мне, на ком, по мнению моих лордов, я должен жениться? У вас есть список ваших дочерей? Или, по-вашему, мне нужно взять в жены иноземную принцессу? – Александр вскочил и голосом, полным муки и страдания, почти выкрикнул: – Я люблю ее, Уильям!

– Она очень красивая женщина, сир. – Лорд Уильям тоже встал. – Я уверен, что она по-прежнему будет… – Он смущенно пытался подобрать подходящие слова.

– Будет моей любовницей? – Александр горько рассмеялся. – Нет, Уильям, она заслуживает большего. Гораздо большего!

XIII

Замок Перт. Февраль 1239

Элейн сидела на галерее и вышивала вместе со своими камеристками. За стенами замка бушевал ветер, срывавший крыши с легких построек, ломавший деревья и завывавший в каминных трубах, словно привидение. Дождь хлестал в узкие окна, неверный свет свечей дрожал, и женщины по преимуществу беседовали, изредка делая стежок-другой в своем рукоделии. Сегодня утром Элейн получила послание от Александра – тот сожалел о том, что дела все еще задерживают его на западных границах, и рассчитывал вернуться не раньше чем через неделю.

До Элейн доходили слухи о том, что Роберт остался жив, но у нее не было никакой возможности узнать правду. Неделя проходила за неделей; она чувствовала себя все более несчастной и теряла уверенность. Она плохо спала и теряла аппетит. То, что ее муж был жив, означало, что Александр не был виновен в убийстве, но в то же время лишало Элейн почти обретенной свободы. Посылал ли Александр прошение Римскому Папе с просьбой признать ее брак недействительным? Может быть, он до сих пор ждал ответа из Рима?

Элейн вздохнула, пробуя поудобнее устроиться на стуле: ребенок опять начал толкаться. Почему Александр задерживается? Неужели он не понимает, что время убежит сквозь пальцы? Им необходимо пожениться, пока ребенок не родился, и это сейчас гораздо важнее, чем решать споры между повздорившими на западе вассалами. У Александра есть люди, которые могут заняться этим, и королю совершенно не обязательно разрешать споры самому… Иголка выскользнула из рук Элейн, и она вскрикнула, уколовшись, и слизнула с пальца капельку крови.

За шумом ветра и дождя никто не услышал приближавшихся шагов, и, только когда дверь распахнулась, дамы с удивлением воззрились на вошедших. Впереди стоял сэр Роберт де Куинси, с обнаженным мечом в руках, а за ним – несколько вооруженных людей, на чьих плащах виднелись вышитые гербы графа Файфа.

– Так вот где ты, радость моя! – Роберт подошел к ней. На его плече вспыхивали неяркие отсветы пламени свечей; одна из дам вскрикнула, остальные смотрели на него, боясь пошевельнуться.

– Собирайся, мы уезжаем. Король Генрих ждет нас в Лондоне.

Элейн, побледнев, поднялась. Сердце ее, казалось, стучало не в груди, а где-то в горле, мешая говорить.

– Я никуда не поеду с вами. Наш брак расторгнут.

– Нет, наш брак вовсе не расторгнут, – сухо засмеялся Роберт, – он только начался, моя дорогая! Приготовь платье госпожи. – Он отыскал глазами Несту. – Мы отправляемся на юг сегодня же вечером!

Неста в волнении облизала губы.

– Моя госпожа не в состоянии ехать верхом, сэр Роберт! – Она, казалось, была удивлена своей смелостью.

– Не в состоянии? – Роберт изогнул бровь. – Моя жена едет со мной, и ничто не помешает этому. – Он повысил голос, стараясь перекрыть шум ветра. – Даже то, что она носит моего ребенка.

– Это не ваш ребенок. – Элейн инстинктивно прикрыла живот руками, защищая его. – И вы знаете это! Я ношу сына короля!

– Вы носите моего сына, мадам. – Голос Роберта был суров. – И он родится под крышей моего дома! Мы отправляемся на юг сегодня вечером, – повторил он.

– Нет. – Элейн отшатнулась от Роберта. – Король…

– Король за сотни миль отсюда, и мы окажемся в Англии раньше, чем даже он узнает, что мы уехали. Ты – моя жена, и ребенок – мой, а я настаиваю на том, чтобы он родился в Англии. Приготовь ее платье! – Последние слова Роберт выкрикнул в сторону Несты, а сам шагнул к Элейн и схватил со за руку. Меч его все еще был обнажен, а под плащом и накидкой Элейн увидела надетые доспехи.

– Стража! – закричала Элейн. – Где стража?

Она попыталась вырваться.

– Стража на месте, – усмехаясь, ответил Роберт, – но у нее нет приказа не пускать меня к моей жене. И я советую тебе, дорогая моя, не поднимать шума, – Роберт обхватил ее за плечи, – если ты не хочешь навредить себе и моему сыну.

Смертельно бледная Неста схватила теплую накидку и стала помогать Элейн надеть ее, но Роберт отпихнул служанку.

– Моей жене не нужны слуги. Прочь с дороги, женщина! – Он повернулся к двери и потащил Элейн за собой. Она вырывалась, но ничего не могла сделать – Роберт был слишком силен.

– Позовите на помощь, – простонала она, обращаясь к женщинам, – сообщите королю, ради Бога!..

Сильным толчком Роберт швырнул Элейн прямо в руки своим людям, один из них подхватил ее ноги, и через мгновение они унесли слабо отбивавшуюся Элейн прочь. Роберт повернулся к замерзшим женщинам и тихо сказал:

– И чтобы никто не звал на помощь, никто! – Он поднял меч и осторожно приставил его острие к шее Несты, окаменевшей от страха. – Иначе я всем вам посворачиваю шеи, как курам. – Роберт сделал едва уловимое движение мечом, и на шее Несты появилась струйка крови, которая поползла вниз и быстро пропитала ворот ее платья. Неста застонала от боли и ужаса, Роберт издал короткий лающий смешок, убрал меч в ножны и вышел вслед за своими сообщниками. Закрыв за собой тяжелую дверь, он повернул в замке ключ, а затем, проходя через двор, бросил его в колодец.