Чингисхан. Демон Востока - Алексеева

И да, действительно, стремена римляне уже украли, как украли и усиленные токи. Столкновение двух отрядов контариев привело к тяжёлым потерям с обеих сторон, что видно сразу, но аланы — это лучшие конники, какие есть у Эйриха и не римским конникам с ними тягаться. Когда первая фаза столкновения прошла, началась рубка на мечах и саблях.

У аланских ауксилариев на вооружении стояла утяжелённая сабля, сочетающая в себе свойства как илда, так и, непосредственно, сабли. В обоих случаях не очень, но жалоб от эквитов не поступало, ведь это вспомогательное оружие.

Резня продолжалась, перехват вражеских эквитов был успешен, поэтому Эйрих дал приказ на выдвижение эквитам правого фланга.

Сагиттарии противника уже спешно отошли в дым, но Эйрих даже не ставил перед собой целью тратить на них время. Важнее наголову разбить пехоту врага, а дальше — не расти трава.

Дым начал оседать, но Эйрих уже понял, что враг выработал какую-то контрстратегему против его приёма. Скорее всего, где-то по сторонам от поля боя есть замаскированные наблюдатели, которые отлично видят ход боя и отправляют визуальные сигналы флажками, чтобы держать командную ставку в курсе происходящего.

— Манджаникам. Облегчёнными дымовыми горшками, на максимальной нагрузке, по командной ставке врага — стреляй! — приказал он знаменщику.

Точность на такой дистанции будет сугубо приблизительной, с перелётами и недолётами, но Эйрих хотел, чтобы его противник ничего не видел, как и задумано.

Залп.

Дымовые горшки устремились к небесам, достигли апогея, после чего начали свободное падение. Упали они не очень близко к командной ставке врага, но зарядов у Эйриха навалом — он обязательно создаст вражескому командующему незабываемый и душный денёк…

На фоне, где-то в районе левого фланга, начал разгораться пожар, движущийся к небольшой роще, но всем было плевать. Эйрих подумал, что неплохо будет потушить его, чтобы не палить красивую рощицу понапрасну, но от подобных гуманистических мыслей его отвлёк иссиня-чёрный дым, появившийся на горизонте за позициями римлян. Значит, всё идёт по плану.

Эквиты левого фланга, отступившие за новыми контосами, отрапортовали о готовности.

— Эквитам. Атака по вражескому конному резерву, — приказал Эйрих.

Вражеский полководец если и поймёт, зачем именно он связывает ему резерв, то не сразу. А даже если прекрасно всё поймёт, ничего поделать уже не сможет…

Правофланговые эквиты нанесли сокрушительный удар по плотному построению контариев, проломили его, после чего вражеский строй был продавлен легионерами.

Тактика работает без сбоев, против кого бы они её ни использовали. Наверное, в будущем кто-то что-то изобретёт, придумает, но это точно будет не при жизни Эйриха. И вообще, он начал размышлять о том, что делает со своей жизнью и приходить к неоднозначным выводам. Битвы ему уже не приносят былого удовольствия, потому что он слишком хорошо в них разбирается. Даже вот, сегодня, была надежда, что всё осознавшие и понявшие римляне сделают ему пару сюрпризов, но…

Со стороны тыла римской армии начал доноситься топот тысяч копыт.

Весь конный резерв врага был связан боем и терпел тяжёлые потери, поэтому на четыре тысячи эквитов, официально числящихся в гарнизонах каменных каструмов, ответить было нечем.

Эквиты снесли палатинскую гвардию, охранявшую полководца и ворвались в палаточный лагерь, где начали сеять смерть и хаос.

— Резерв — на окружение пехоты, — тяжело вздохнув, приказал Эйрих.

Римских легионеров окружило готское войско, набранное из обычных племенных воинов. Эйрих ставил их в резерв якобы для того, чтобы они могли, если что-то вдруг, повлиять на исход тяжёлых сражений, а на деле для того, чтобы они просто нигде не участвовали и не гибли зазря.

В идеале, он видел всё готское войско состоящим исключительно из легионеров и эквитов с вкраплениями ауксилариев, но ему каждый раз скидывают минимум пять-шесть тысяч обычных воинов, коим уже давно место на свалке истории. Да, они оснащены дорогими бронёй и оружием, казна платит, но всё равно, выучки и дисциплины им сильно не хватает. Они похожи на псевдокомитатов, коих римляне набирают из лимитанеи, но в случае псевдокомитатов хотя бы делался вид, что их приводят к стандартам комитатских легионов…

И вот, бравые готские воины окружают римских легионеров с тыла, после чего битва будто бы прекращается, потому что готическим легионерам дан приказ прекратить натиск.

— Римляне! — крикнул подъехавший Эйрих. — Сдавайтесь, чтобы не терять свои жизни совершенно напрасно! Ваш полководец мёртв или пленён, командования нет, никто не даст вам новых приказов! Сдавайтесь и я обещаю вам жизнь и уход лекарей нуждающимся! Если же вы откажетесь, то мои воины закончат начатое, а о вас, героически погибших за императора, приславшего вас сюда на убой, не вспомнят уже завтра!

— Ты — Эйрих, прозванный Ларгом⁈ — раздался единственный вопрос со стороны римлян.

— Да, это я! — ответил Эйрих.

— Катись к Сатане, Эйрих Ларг! — выкрикнул тот же голос. — Мы не сдадимся!

— Что ж… — произнёс Эйрих. — Легат Атавульф, заканчивай с ними.

Он развернул коня и поехал к своей ставке. Рутинная битва, ничего удивительного, необычного и нового, Эйрих даже не испытал никакого азарта. Возможно, это связано с тем, что он часто думает сейчас о своих жёнах и детях, кои скоро появятся на свет, а возможно, он просто слишком устал от этой бесконечной подготовки. Настолько устал, что даже успех, ставший её следствием, не принёс почти никакого удовольствия.

— Всё в порядке, деда? — обеспокоенно спросил Альвомир, едущий рядом.

— Да, всё в порядке, — ответил Эйрих.

/11 августа 413 года нашей эры, Готическая республика, окрестности г. Массилия/

Когда легионы проконсула Эйриха прибыли к Массилии, всё уже давно было кончено. Альдрик и Брана, как и планировали римляне, «угодили в хитрую ловушку», в ходе чего разбили римские легионы. Разбить-то разбили, но потеряли почти половину легионеров, хотя тот же Эйрих потерял всего семьсот тридцать девять безвозвратными потерями. Впрочем, против него выступало три легиона, а против Альдрика с Браной выступило целых пять. Если помнить об этом, то результат отличный.

Римский консул, как стало ясно теперь, почему-то посчитал, что Эйрих будет более склонен первой деблокировать Массилию, но ошибся.

Это был полный провал Флавия Аэция, которого ничему не научил пример Ганнибала. Через Сельскую Италию атаковать нельзя, там и до готов всё было отлично с обороной, а при них всё стало совсем замечательно. Он это знал, поэтому сделал ставку на генеральные сражения, к которым готы готовились всё это время.

Складывалось всё очень грустно для консула Аэция, особенно учитывая тот факт, что местное население, например, в Массилии, начало за свой счёт собирать ополчение, чтобы поддержать Сенат в деле обороны Отечества. И в других регионах нашлись желающие с оружием в руках защитить свою державу, что дала им так много. Добровольная жертва людей, которые, наконец-то, почувствовали себя квиритами…

—… забрали казну Аэция… — продолжал доклад легат Альдрик. — Он взял с собой всего двенадцать тысяч солидов, преимущественно серебром — видать, хотел платить легионерам первое время, а потом брать средства с местной земли.

— Да, похоже на то, — кивнул Эйрих.

Магистр пехоты Литорий, ранее бывший императорским наместником на Балеарских островах, тоже возил с собой примерно такую же сумму, что и сам консул, что не может быть случайностью. Скорее всего, они не собирались жалеть местных, предавших императора, и рассматривали их как законную цель для грабежей.

Самого Аэция поймать не удалось, он бежал в Иберию, а оттуда, из Валенсии, убыл на Сицилию.

Потерю восьми легионов ему не простят, поэтому он может надеяться только на успех на Сицилии, где ещё предстоит взять отлично укреплённые города. И как выковыривать его оттуда — неизвестно. У готов слабый флот, за такой короткий срок создать что-то существенное было невозможно, поэтому у Эйриха не было рецептов выкуривания римлян с острова.

Можно было, конечно же, оставить на Сицилии легион, но когда планировалась оборона, никто не захотел запирать легион на острове, с которого нет выхода. Непонятно было, состоится ли вообще римская высадка в Сицилию, если они будут знать, что там засел полноценный легион, который просто не даст никому закрепиться на берегу, поэтому там был оставлен