Хозяин вечности. Дочь наемника - Олег Костенко

– Антуан? – на всякий случай спросила она.

В общем-то, Герда поняла всё и так, как только увидела его автомат у Романа.

– Мёртв, – резко бросил тот.

Герда коснулась его руки, но паренёк уже успокаивался сам собой.

– В конце концов, это просто прислужники сил, – пробормотал он.

Но Герда видела, что облегчения ему это фраза не принесла.

– Антуан сказал, что бы мы шли к Алефу, – произнёс Роман, – сказал, что именно там решится всё.

– Что ж, он был прав.

Чуть в стороне от убитого им, Роман заметил некрупный предмет, похожий на средних размеров шишку. Сделав пару шагов, он нагнулся, поднял с пола гранату, очень внимательно оглядел.

– Знаешь, – каким-то ровным голосом сказал он. – Я думаю, что их лучше добивать сразу. Он вполне мог бы унести тебя с собой, если бы вот эта штука из руки не выпала.

Его слова звучали тем жутче, что Герде было нечего возразить.

Роман, спрятал гранату в карман.

– Ладно, идём, что ли?

И они снова двинулись в направлении вероятностного разрыва, минуя труп Антуана. Шагали через большое не хочу и большой страх, прислушиваясь к каждому шороху. И на этот раз, группа разумных, выскочившая из очередного прохода, вовсе не застала их врасплох. Каким-то чудом Роман сумел удержаться, не открыть пальбу вовремя признав в них своих.

Разделённые недавней аварией обе группы воссоединились вновь, и теперь молчаливо осматривали друг друга, оценивая потери. Герда испытала сильное облегчение, поняв, что в группе Горда больше нет погибших. Облегчение было настолько сильным, что она даже не сразу поняла, что перед ней не три, а четыре разумных.

* * *

Ксеронг осознавал, что схватка вступила в финальную стадию: равновесие было чересчур шатким и явно не могло долго держаться. Кроме того, его несколько удивляло, что до сих пор не совершилась космическая перезагрузка. Странно, уж за это-то время, кто-то из кандидатов должен был добраться до алефа. Неужели этот проклятый узел попросту отфутболил всех кандидатов, не пропустив ни единого.

Это было очень плохо: с момента раскрытия алефа, скорость распространения пространственно-временных трещин должна была начать стремительно увеличиваться. Но долго раздумывать над заминкой Ксеронг не мог.

Заговорщикам приходилось отчаянно сдерживать натиск Арманда со сторонниками, и перейти в наступление по-прежнему не удавалось. Ну, нет, мы ещё поборемся, – подумал Ксеронг, незаметно скапливая рядом с собой мощный заряд из сэкономленных энергоресурсов.

Некоторое время заговорщики по договоренности изображали панику и резкое падение уровня защиты, демонстрируя исчерпания ресурсов. Когда же Арманд, уже полностью уверившись в своей победе, перестал быть осторожным, они совместными усилиями резко протолкнули заряд на сторону противника.

Лишившись стабилизации, оболочка заряда тут же разрушилась. Удар вышел даже более сильным, чем планировали заговорщики. Нескольких сильных сторонников владыки полностью дестабилизировало. Они утратили структуру и обратились в ничто. Ещё трое быстро теряли энергию. Будь Ксеронг человеком, он бы сейчас злорадно ухмыльнулся. Однако радость его омрачало то, что ни Гоплит, ни сам Арманд серьёзно не пострадали. Внутренняя структура Каурука была несерьёзно повреждена, но он быстро востанавливлся.

И все-таки перевес теперь был на стороне заговорщиков. Силовой щит медленно, но верно наползал на владык.

* * *

Теперь, когда они уже находились в непосредственной близости от алефа, Инори своим ментальным зрение хорошо различала этот жутковатый разрыв. Место, где гасли любые возможности, где не могло ничего произойти, и одновременно вершилось всё.

Алеф был одновременно нулём и непоколебимым абсолютом, существовал на самой грани не бытия и бытия. Вырывавшиеся из него непостижимые вероятности, казалось, пронизывают всё вселенную, что бы пройдя через бесконечность вернуться обратно. Они были и одновременно не были.

Впрочем, Инори была бесконечно опытней Герды и быстро поняла природу этих странных полей. Самое лучшее определение, которое подходило к ним, было мнимые. Покуда не произведена космическая перезагрузка существованье вселенной, с точки зрения внешнего наблюдателя, было не совсем законным. Она существовала словно бы в долг.

Если перезагрузка не будет произведена во время, то космос исчезнет в настоящем, прошлом и будущем. Его бытие станет мнимым, чем-то не существующим, фикцией вроде квадратного корня из минус единицы. Именно на это указывала странная форма этих необычных полей. Но если перезагрузка всё-таки свершится, то существование вселенной станет действительным, бытие стопроцентным, а прошлое, с момента творения, будет зафиксировано намертво.

Потом Инори поняла, что её утверждение о невозможности никаких событий в алефе было не совсем верным. Алеф был вместилищем противоположностей, совмещением не совместимого. Если всмотреться по пристальней, то можно было различить, как внутри него и одновременно где-то в запредельности вершилась дикая пляска вероятностных полей.

Они то вздымались до стопроцентности, то падали до абсолютного нуля. Само время то перематывалось назад, то скачком прыгало в будущее. События становились мнимыми и стирались из бытия, словно никогда не были. Алеф был мембранной между вселенной и хаосом, мембраной которую можно было прорвать, а можно зацементировать намертво.

Разрыв притягивал взгляд, будто какой-то визуальный наркотик. Кавай потребовалось усилие, что бы оторваться от его созерцания. Умственным усилием, она уменьшила резкость своего псионического восприятия, свела его почти к нулю. Генерируемые алефом помехи всё равно не позволяли ей успешно сканировать вероятностные поля. Не в силах предвидеть возможности даже самого ближайшего будущего, в отношении возможных опасностей она была теперь так же слепа, как и остальные.

С момента объединения групп они двигались очень быстро. Каждому хотелось, что бы всё побыстрее закончилось, каким бы ни был конец. Неопределённость и неимоверная ответственность выматывали всех. Они по-прежнему продолжали двигаться по сложной извилистой кривой, через коридоры и залы, заполненные самым немыслим оборудованием, но к алефу все-таки приближались, пусть и не так быстро, как хотелось.

Шедший впереди Борис вдруг застыл, потом указал рукой чуть в сторону. Они находились в большом круглом зале, абсолютно пустом. Это если не считать, лежащей примерно по центру груды тел. Казалось смерть обрушилась на разумных мгновенно, так что они попадали друг на друга.

Герда невольно вгляделась, и тогда ей стало по настоящему жутко. Хотя вроде бы, куда уж страшней. Да, это были тела, но какие! Казалось, они внезапно лишились костей или оплыли подобно воску, что сделало их уродливыми и гротескными. Такие статуи мог бы изваять сумасшедший скульптор, задавшийся целью вызвать омерзение у своих зрителей.

Герду затошнило. Она покосилась на приёмного отца, но тот был невозмутим как всегда. Значит и я смогу так же, – решила она, – не зная, что Зимин уже видел такое на Хризе. Применив свои псионические способности, девочка подавила рвотный позыв. Потом быстро глянула на остальных.