У мечты должны быть крылья - Юлия Кривопуск

— Нет. Всё как-то само собой вышло, — ответила вдова.

— Значит, вы ещё и умная. — Вахак Зурабович повернулся и посмотрел в лицо Лене долгим взглядом. Глаза его были чёрные и бездонные. — Красивая, нежная и умная, — неожиданно добавил он.

Женщина промолчала, продолжая смотреть в окно.

— Знаете, Вахак Зурабович, — сказала она после долгой паузы. — У меня к вам есть одно дело. Сегодня вечером мне должен позвонить некий молодой человек…

* * *

На опустевшем кладбище, возле свежей могилы, под палящим солнцем маячила одинокая мужская фигура. Это был Славка. Он стоял и смотрел на деревянный памятник без креста с прибитой на нём табличкой.

«Штырь Степан Васильевич. 15.04.1953 — 17.06.1999», — читал парень в сотый раз, как будто не понимая смысла написанного. Потом шмыгнул, потёр кулаком нос и вдруг заплакал. Он стоял и плакал. Никого рядом не было, и никто не видел его слёз. Слёз единственного человека, заплакавшего на этой могиле.

К хорошему быстро привыкаешь.

Если каждый день светит солнце, кажется, что дождь не пойдёт никогда. По утрам открываешь глаза в полной уверенности, что за окном — бесконечное жаркое лето, недалеко — тёплое ласковое море, а унылая Москва — где-то на краю Галактики, куда и возвращаться-то не хочется. Но отпуск не резиновый, время подпирало, и именно эта мысль мучила Сашку, валяющегося сейчас на пляже.

Ночью он спал плохо. Липкий страх не давал мозгу отключиться, сердце постоянно колотилось, желудок противно сжимался. Парень сбегал в палатку за водкой, но спиртное помогло мало. Ему удалось забыться лишь на несколько часов. Сон был тяжёлый, с кошмарами.

Сашке снилось, что его сажают в тюрьму. Он идёт в наручниках по длинному узкому коридору с облупленными стенами и дощатыми полами. Впереди маячит железная дверь камеры с маленьким решётчатым окошком. Ноги, налитые свинцовой тяжестью, не слушаются, он с трудом их переставляет. Чей-то голос надрывно кричит: «Шевелись! Быстрее, мать твою!» Сашка не хочет быстрее. Он вообще не хочет туда, к этой ужасной железной двери. И тогда он загадал: «Если я успею проснуться до того, как меня запихнут в камеру, значит наяву всё сложится хорошо». Так и не достигнув железной двери, парень открыл глаза.

Получается, есть надежда на удачный исход дела.

Теперь Сашка лежал на пляже, подставив спину солнечным лучам, и мысли кружились хороводом.

Сегодня он должен позвонить вдове и снова потребовать у неё деньги взамен негативов. По идее, нужную сумму она уже должна была найти. Хорошо, а как получить у неё эти деньги? Опять назначить ей встречу в кафе? Прийти, забрать сто тысяч долларов и уйти, отдав женщине плёнку? Парень попытался представить, как он шагает по набережной с чемоданчиком, в котором лежит целое состояние. Картинка не складывалась.

А если она придёт не одна или вызовет милицию? Доблестные хранители правопорядка будут наблюдать за ними из толпы, дождутся, пока вдова передаст ему деньги… И что тогда?

Тогда явно ничего хорошего.

С другой стороны, какие ещё есть варианты развития событий? Сашка начал припоминать, что более-менее подобное он видел в кино. Можно арендовать ячейку в камере хранения и положить плёнки туда. А при встрече, получив деньги, передать вдове ключ. Но сначала напугать её, что у его сообщника есть дубликат ключа и, если что-то пойдёт не так, он доберётся до ячейки быстрее, чем милиция.

То есть сейчас вместо того, чтобы валяться на пляже, он должен ехать на вокзал и искать камеру хранения. А если её там нет? Да и сообщника тоже нет…

Можно заставить вдову положить деньги на его банковский счёт и только тогда отдать ей негативы.

Ага, очень умно! Равносильно тому, чтобы продиктовать ей паспортные данные и адрес прописки. Интересно, открывают ли в наших банках анонимные счета? На предъявителя, например? Бред.

А вот по почте послать что-либо до востребования можно. Выслать плёнки и фотографии на имя Штырь Елены Вячеславовны. А при встрече, взяв деньги, объявить ей номер почтового отделения, куда придёт письмо. Опять же если всё пройдёт гладко. А если нагрянет милиция, то он скажет, что деньги эта женщина передала ему добровольно, в качестве подарка. И пусть попробуют доказать, что это не так.

А если она запишет их разговор на диктофон? Надо потребовать, чтобы она выложила на стол содержимое сумочки и всех карманов.

Что ж, последний вариант, наверное, самый приемлемый. Времени только мало, в пятницу вечером он уже должен уехать домой, в Москву. Сегодня вторник, надо успеть провернуть всё максимум за два дня.

А если вдова откажется платить? Скажет, что не нашла деньги? Дать ей эти два дня, чтобы она всё-таки собрала нужную сумму? Или бросить всё и больше с этим не связываться? Отнести фотографии в местную газету — просто так, забесплатно, только чтобы отомстить?

Сашка нервно заёрзал и повернулся к солнцу животом. Времени осталось мало …

* * *

День клонился к вечеру. Осоловевший от жары Сашка вошёл в подъезд и поднялся по ступенькам на второй этаж. Не глядя по сторонам, всунул ключ в замочную скважину и открыл дверь.

Наверное, поминки уже закончились и Елена Вячеславовна сейчас должна быть дома. Надо ей позвонить.

В следующую секунду Сашка получил ощутимый тычок в спину и чудом не упал, повиснув на дверной ручке. Обернул изумлённое лицо — второй удар пришёлся ему в челюсть. На этот раз парень не удержался и рухнул на пол прихожей. В голове стоял звон, перед глазами плыли круги. Слышно было, как кто-то, переступив через его тело, вошёл в квартиру и захлопнул за собой дверь. Сашка приподнялся на руках и с трудом сел, прислонившись к стене. Туман перед глазами постепенно рассеивался. Прямо перед ним стояли два накачанных парня.

— Живой? — спросил один из них.

Сашка в ответ закашлялся.

— Живой, — подтвердил другой. И, вытащив сотовый телефон, набрал номер.

— Вахак Зурабович, — произнёс он в трубку. — Всё в порядке, мы его взяли. Можете подъезжать.

С этими словами незваные гости прошли в комнату и, как ни в чём ни бывало, плюхнулись на диван.

— Вы кто? — хриплым голосом спросил Сашка, вытирая кровь, сочащуюся из губы.

— Сейчас узнаешь, — лениво произнёс один из парней. — Подожди — хозяин приедет, расскажет. Мы бы сами тебе рассказали, да он не велел.

«Вот и всё, — мелькнула мысль. — Допрыгался. И сон не в руку оказался».

Страха, преследовавшего его целые сутки, почему-то уже не было. Он испарился вместе с ударом в челюсть. Взамен навалилось тяжкое чувство обречённости.

Воцарилось молчание, все ждали. Сашка пошевелился и попытался подняться.

— Э! — дёрнулся один из парней. — Ты куда?