Возвращение - Геннадий Ищенко

– Поздновато для посиделок, – сказала Люся, заканчивая наводить марафет. – Он не сказал, для чего мы нужны?

– Тебе, наверное, судьба сидеть с подругой.

– Ну и ладно. Мне не больно интересна ваша политика. Расспрошу Вику о ВГИКе, я давно в нём не была.

С сентября внучка Брежнева поступила на первый курс и училась в студии Герасимова, так что у них теперь были общие темы, кроме обсуждения меня. Встретила нас Виктория Петровна, которая обняла обоих и увела Люсю, сказав, что меня ждут в кабинете. Помимо Брежнева, в нём сидел Суслов. Я увидел его в первый раз за последние два года. Что же у них случилось?

– Удивлён? – спросил Михаил Андреевич. – Не беспокойся, ничего не случилось, просто хочу посоветоваться, делать уколы или нет. Врачи говорят разное, поэтому хочется знать твоё мнение.

– Большого эффекта не будет из-за возраста, – откровенно сказал я. – Возможно, проживёте немного дольше. А вот таблетки пить советую. Они не так сильно действуют, но оздоравливают весь организм. Мне неплохо помогли, а я был старше вас. А вот Леониду Ильичу будет большая польза.

– А побочные эффекты? – спросил Брежнев.

Я не только подрабатывал у него совестью, но уже стал кем-то вроде родственника, поэтому решил сказать всё, что думаю.

– Побочный эффект может быть один для всего Политбюро. Вы почувствуете себя лучше и моложе, и многие будут продолжать зубами цепляться за власть. В моей реальности старение членов Политбюро принесло немало бед. Я об этом писал. Главное – это вовремя уйти, отдав всё в надёжные руки.

– В руки Машерова?

– Если найдёте кого-нибудь лучше, отдадите ему, – сказал я, – только не таким, как Черненко. Константин Устинович – чистый аппаратчик. Он может быть очень полезен, даже незаменим, но только на вторых ролях, первые не потянет.

– Это мы решим сами, – недовольно прервал меня Брежнев. – А уколы сделаю и твои таблетки попью.

– Спасибо, – поблагодарил я Суслова. – Я ведь знаю, кому обязан тем, что фильм не укоротили на треть.

– Кто бы мне раньше сказал, что буду отстаивать эротику в кино, – вздохнул он. – Фигурально выражаясь, плюнул бы ему в лицо. И тебя не стал бы защищать, но уж больно талантливо снято. В твоё время был такой фильм?

– Нет. Сценарий я придумал на ходу и написал на коленке. Не всё же переписывать чужие вещи, тем более что я уже плохо их помню.

– Почему? – спросил Брежнев.

– Подсела память, – объяснил я. – Сюжет помню, а текст – только местами. Написать смогу, но книга будет уже моя, хоть и с ворованным сюжетом. Михаил Андреевич, можно задать вопрос? А то когда я вас ещё случайно встречу.

– Встретимся ещё, не собираюсь я от тебя бегать. А вопрос задавай.

– Чистка партийного и государственного руководства была у меня в первом пункте рекомендаций. Вы взялись за этот неподъёмный труд и, судя по сообщениям в газетах, продолжаете им заниматься. Можете в двух словах сказать, какой результат?

– В двух словах описать работу нескольких лет? – усмехнулся Суслов. – Это у меня не получится. Всё очень сложно. Нельзя только карать. Слышал легенду о гидре? У неё рубят голову, а взамен вырастают две других. Вот нам и нужно сделать так, чтобы не вырастали. Легко было Гераклу: прижёг – и готово! У нас всё намного сложнее. Я трачу большую часть времени на контроль своих людей. У них сейчас огромная власть, а люди бывают всякие. Не дай бог развязать то, что у нас уже было раньше! Всякой мерзости убрали много. Сейчас заканчиваем с Российской Федерацией и занимаемся Киргизией.

– Не выступают?

– Киргизы? После Грузии все сидят тихо, как мыши, так что не зря пролили кровь. А с грузинами работает новое руководство. Они люди умные, и всё поймут. Есть, конечно, и шваль, и просто обиженные, но эксцессов уже нет. Нужно было один раз проявить твёрдость и показать стремление идти до конца. Мы показали и проявили, наплевав на хай с Запада. Теперь всё пойдёт тихо. Кстати, в Киргизии стали сами приходить с повинной, раньше такого не было. Я думаю издать постановление о том, что в случае явки с повинной, дела будут рассматриваться с очень большой скидкой.

– Хорошая мысль, – одобрил Брежнев, – поддерживаю. Сейчас у провинившихся нет выхода, только ждать, пока ты до них доберёшься, или пускаться в бега.

– Вы сами побереглись бы, – сказал я Суслову. – Я даже представить не могу, сколько в прошлом влиятельных людей спят и видят вас мёртвым. А ведь вы при всём желании не рвёте все связи.

– Спасибо за заботу, – кивнул Суслов, – поберегусь. Леонид, уже поздно, я поеду. Вы тоже уже ехали бы.

– Сейчас поедут, – сказал Брежнев. – Будешь уезжать, скажи, чтобы им тоже подогнали машину.

Через полчаса мы подъехали к дому и поднялись к себе. У родителей сегодня уже были, поэтому к ним не пошли и занялись ужином.

– О чём болтали с Викой? – спросил я жену, которая готовила на кухне бутерброды.

– Немного о тебе, немного об институте и много о том, что тебе знать необязательно. Скажи лучше, когда будем снимать фильм. Убил меня в конце первой серии, и больше я такого не допущу! Наверное, избавился от родной жены, чтобы Наташка хватала тебя под одеялом за что не надо! И это перед камерой! Совсем потеряли стыд, чуть было не провели в натуре брачную ночь!

– Не надо преувеличивать, – примирительно сказал я. – Это получилось случайно.

– Случайно можно даже зачать ребёнка! Кстати, я уже хочу своего. Только сначала сыграю хоть в одном фильме. Если будешь тянуть, уйду сниматься к Бондарчуку. Он сказал, что будет сценарий специально для меня.

– Будешь бить морды? – спросил я. – Ты же у нас королева мордобоя, лучшая из лучших!

В Каннах жюри присудило мой жене на пару с Натальей приз за лучшую женскую роль. Организаторы кинофестиваля пришли в такой восторг от боевых сцен с участием моей жены, что придумали ещё одну награду для женщин. Назвали её «Королеве боя».

– Сейчас как врежу! – замахнулась она на меня недоеденным бутербродом. – Из-за твоей картины и этого Лю я стала психованная. Тебе Ерёменко не жаловался?

– Нет, а что?

– А то, что он из-за меня пострадал. Вы научили меня сначала бить, а потом думать, так я никак теперь не избавлюсь от этой науки. Он схватил сзади за плечи, я ему и врезала! Хорошо, что успела остановиться, и он отделался одним ударом.

– Хорошо, что предупредила, – сказал я. – Буду подходить осторожно и только спереди. А о фильме начну думать в самые ближайшие дни, так что Сергей Фёдорович подождёт.

– Сегодня мы отмечаем день рождения сына! – сказал отец, подняв бокал с шампанским. – В свои двадцать четыре года он очень многого добился в жизни и, я надеюсь, добьётся ещё большего! А для нас главное, что скоро будут внуки!

Внуки у них действительно должны были скоро родиться, и именно во множественном числе. Этот день рождения был первым за несколько лет, на котором присутствовала сестра со своим мужем. Размером живота она могла поспорить с моей женой. После второго фильма мы перестали предохраняться, и уже через три месяца Люся обрадовала нас будущим ребёнком. Я временно забросил кино и, чтобы быть рядом с женой, сел за написание книг. Кроме того, мы с ней, пока не мешала беременность, выступили на нескольких концертах с новыми песнями.