Записки из чемодана. Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти - Иван Серов

Прилетели в Москву к вечеру. На следующий день я сижу в кабинете, в два часа дня звонок по «кремлевке»: «Здравствуйте! Сталин говорит».

Я, естественно, опешил, сразу в мыслях: «А вдруг спросит, чего я не знаю?» А мне не раз приходилось наблюдать совершенно неожиданные вопросы, когда он задавал наркомам.

Тут так и случилось. Я ответил на приветствие. Т. Сталин спрашивает: «Вы знаете об авиазаводе в Дессау?» Я ответил утвердительно. И далее: «Мне вот Василий говорит, что там немцы сделали реактивный бомбардировщик и истребитель».

Я ответил, что по моему указанию работает группа немцев под руководством наших офицеров авиаторов и немецкого профессора Бааде. Т. Сталин: «Я думал, что Василий врет».

Я промолчал, думаю: «Уж очень откровенно говорит, что Васька может соврать. Для меня — не диво». Далее, после паузы, т. Сталин говорит: «Было бы неплохо создать комиссию и проверить, что там есть, а затем и вывезти в СССР Как вы думаете?» Я сказал, что это будет правильно.

Т. Сталин далее говорит: «Вот вы возглавите эту комиссию и доложите в ЦК». Я ему ответил, что было бы лучше, если бы ее возглавил авиатор. Тогда т. Сталин подумал и говорит: «Ну, ладно, вы можете сюда вечером в Кремль приехать?» Я говорю: «Могу». — «Тогда мы и обсудим. Всего хорошего», — закончил он.

Я сразу же начал разыскивать Василия, чтобы выругать, но искать не пришлось. Через 10 минут он сам позвонил. Я ему говорю: «Как тебе не стыдно?! Летел вместе и хоть бы словом обмолвился, что будешь что-то по Германии докладывать». Василий стал выворачиваться и говорит: «Я к вам заеду».

Когда приехал, рассказал следующее. Когда он был со мной в Дессау и видел, что немцы работают, то взял у них альбом, в котором были фотографии и модель 6-двигательного реактивного бомбардировщика (в миниатюре) и реактивного истребителя с двигателем Вальтера (в миниатюре), и повез в Москву показать отцу.

Так как в нашем авиационном ведомстве только начинали работать над реактивными самолетами и случайно купили у англичан реактивные двигатели к самолетам «Нин» и «Дервент»[342], то эти фотографии и модели будущих самолетов произвели впечатление на Сталина, да еще к этому Василий «ввернул», как он говорит, что самолеты он видел почти готовыми. Отец, естественно, усомнился, так как это была просто находка.

Василий, видя, что отец не верит, сказал: «А ты позвони Ивану Александровичу, и он тебе подтвердит». — «Какому Ивану Александровичу?» — спрашивает Сталин. «Серову». И далее Василий набрал ему мой телефон и состоялся разговор со Сталиным. Вечером Сталин сказал: «Соберемся». Я еще раз Василия выругал, и он уехал.

Вечером собрались у т. Сталина — нарком авиапромышленности Хруничев* М. В., Яковлев* А. С., академик Келдыш* — аэродинамик, профессор Шишкин* — моторист, и я. Т. Сталин рассказал про Дессау и в конце говорит: «Надо разобраться, вылететь на место и дать предложение в ЦК». Опять назвал меня председателем комиссии[343].

Я попросил назначить авиаконструктора Яковлева А. С., все согласились, и добавил В. Сталина, в расчете на то, что он уже не будет самостоятельно докладывать о работе Сталину И. В.

На другой день мы вылетели в Берлин, а оттуда на следующий день членов комиссии я отправил на автомашинах в Дессау, а Василий уговорил меня лететь на двухместном немецком трофейном самолете в Дессау…

В Дессау мы были три дня. Все выяснили. Самолеты могут быть готовы через 2 1/2 — 3 месяца. В общем, перспектива неплохая. Особенно с истребителем, который может развивать скорость на высоте несколько тысяч километров в час! Запускается на высоте 8-10 тысяч (туда доставляется подвешенным на бомбардировщике) и на высоте может летать несколько минут (до 30), развивая бешеную скорость. Руководитель работ был немец, профессор Бааде[344].

В общем, дело стоящее, так мы и доложили запиской в ЦК. Там же мне Яковлев сказал, что американцы вывезли чертежи такого самолета, которые добыли через инженера, сбежавшего к ним, в последующие годы американцы назвали его «самолет X»[345].

Весной 1946 года ко мне приехали в Берлин родные: Вера, Вовка, Светланка и Харитина[346]. Все обрадовались. Устроились хорошо. Я с ними кой в какие города съездил, а потом они освоились и ездили с адъютантом Никитиным, так как я был занят. По-семейному встречались с Жуковым Г. К., Александрой Диевной и их девочками Эрой и Эллой. Жили на берегу озера Ванзее, иногда купались вместе. Через некоторое время, в апреле, Г. К. Жуков был назначен заместителем товарища Сталина (зам. наркома обороны) и главнокомандующим сухопутных войск. Проводили хорошо, по-товарищески[347].