Без компромиссов - Георгий Вайнер

– Здесь курить нельзя...

Кандауров зло сморщился и спрятал пачку в карман. Хлопнула дверь, и Кандауров вздрогнул, выворачивая голову. Не тот. Еще раз. Опять не тот. Кандауров как-то облегченно вздохнул.

– Вы в отпуске уже были, Кандауров? – спросил я.

– Бы-ыл, – удивленно ответил Кандауров и вдруг широко, довольно ухмыльнулся: – У меня дом есть в деревне...

Хлопнула дверь, и мы оба сделали стойку. Не тот. Я серьезно сказал:

– Это хорошо, когда дом в деревне...

Снова хлопнула дверь, и мы уже не могли оторвать взглядов от стеклянного прямоугольника, в котором, как в раме, фиксировались все входящие. И каждый раз стук двери заново ударял по оголенным нервам.

– Слушайте, Кандауров, а вы... боитесь? – неожиданно спросил я.

Хлопнула дверь. Кандауров стер со лба пот.

– Как вам сказать...

Хлопнула дверь. Не тот. Кандауров пожал плечами:

– Боюсь – не боюсь, а что поделаешь: взять-то его надо?

Кандауров посмотрел через мое плечо, потом крепко взял меня за локоть – чтоб не дернулся, не привлек внимания:

– Вот он... – и показал в сторону глазами.

Я посмотрел туда. Бандит стоял у прилавка и спокойно рассматривал какие-то запчасти. Да, это был он. Конечно, он. Я бы узнал его из тысячи тысяч людей.

Я старался не смотреть на него, но не мог. Голову, как магнитом, разворачивало. Я стоял, сжав в карманах кулаки, и чувствовал противную мучительную слабость. По спине текли теплые липкие струйки пота. Я понял, что сил у меня больше не осталось.

– Все... Я пошел... Ни пуха... – сдавленно сказал я.

– К черту, к черту, к черту... – почти весело ответил смертельно бледный Кандауров.

Я повернулся и впервые увидел лицом к лицу Бандита. Я шел мимо него деревянным шагом, а он, скользнув по моему лицу равнодушным взглядом, спокойно отвернулся к прилавку. Ему и невдомек было, что я сотворил его из ничего. Почти из ничего. Он ведь и не подозревает о моем существовании...

Я перешел через дорогу, сел в машину, на заднее сиденье в угол, и меня охватил такой колотун, что я придерживал челюсть рукой, чтобы не стучали зубы.

Начальник уголовного розыска негромко говорил в микрофон:

– Замкнуть оцепление. Шестому переместиться на пункт два. Закрыть улицу Коперника. Вызываю к себе патрульную машину двенадцать, вызываю к себе... Блокируйте выход... – Потом обернулся ко мне, достал из заднего кармана брюк плоскую фляжку и отвинтил пробку: – Глотните. Вы сильно устали...

Все произошло мгновенно. Бандит вышел на улицу, огляделся, и в это время от стены отделились двое. Сзади подъехала серая «Волга», и я лишь увидел, как Бандит присел и сразу же упал в распахнутую дверь машины, куда следом прыгнул оперативник. Машина, с ревом набирая скорость, пролетела мимо нас, и через окно я видел белые глаза Бандита с черными точками посередине...

Кандауров нагнулся, поднял с тротуара блеснувший вороненый пистолет Бандита и пошел через дорогу к нашей машине. В мгновенной схватке ему разорвали ворот рубахи и разбили нос. Испуганно улыбаясь, он вытирал его рукавом и растерянно повторял:

– Ишь, тоже хитрый какой нашелся... тоже еще...

ПРОТОКОЛ ЗАДЕРЖАНИЯ

Город Львов. 30 сентября, 19 час. 12 мин.

Я, дежурный городского отдела милиции Кучер, задержал по подозрению в совершении ряда тяжких преступлений (убийство, разбой и др.):

Фамилия _______________

Имя ___________________

Отчество _______________

Год рождения ___________

Место рождения _________

Национальность _________

Судимость _____________

Место работы ___________

Должность _____________

Место жительства________

Сообщить какие-либо данные о себе задержанный отказался.

Задержанный для установления его личности дактилоскопирован и водворен в камеру предварительного заключения.

Дежурный Львовского городского отдела милиции

капитан милиции Кучер

– Ничего говорить не буду... – Бандит равнодушно смотрел на меня белыми, пустыми, чуть прищуренными глазами, не подозревая, какую роль я сыграл в его жизни. Слова он произносил вяло, будто сонно, с трудом выталкивая их между губами.

– А я вас ни о чем не спрашиваю. Через час мне сообщат ваше имя. Но ведь не в этом дело... Я знаю о вас вполне достаточно.

Я подшил в дело последнюю страницу, с удовольствием разгладил папку, отложил ее в сторону. Бандит молча сидел напротив, а я просто рассматривал его. Высокий, темноволосый, с черными длинными, как у кота, зрачками. Все-таки мне удалось материализовать фантом. Вот теперь – аз воздам. Я прочитал книгу от начала до конца...

В ЦЕНТРАЛЬНУЮ ОПЕРАТИВНО-СПРАВОЧНУЮ КАРТОТЕКУ

МИНИСТЕРСТВА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ СССР

Направляя дактилоскопическую карту задержанного, отказавшегося дать сведения о себе, прошу проверить наличие регистрации; в положительном случае сообщить демографические данные задержанного и наличие у него судимостей.

Следователь

Начальник уголовного розыска сказал:

– Получено указание этапировать его завтра в Москву. Дальнейшее следствие будет вести Прокуратура Союза.

Я пожал плечами:

– Им виднее...

– Вас подвезти до гостиницы?

– Нет, спасибо, лучше пройдусь. Людям кабинетного труда надо больше гулять перед сном...

Я вышел на улицу. Дождь кончился. Ветер расшвырял облака. Над головой висели звезды, тяжелые, яркие. А я уже совсем отвык от звезд. Шуршали под ногами подсохшие листья платанов, ветер подхватывал их и с треском гнал по мостовой. В костеле часы пробили три.

Я шел по длинной пустынной улице, полого опускавшейся вниз, и думал о том, что хорошо бы приехать сюда вновь. Не ловить Бандита, а просто гулять по этим тенистым улицам и возвращаться ночью в гостиницу не из тюрьмы, а из ресторана. Или из театра. Мне все равно. Только бы не из милиции и не из тюрьмы. И ходить по магазинам, чтобы покупать гуцульские безделицы, а не поджидать в них бандитов.

Я ведь совсем не герой, и приключения Джеймса Бонда не по мне. Наверное, беда в том, что у меня совсем нет честолюбия, и следователем я стал случайно. Когда все мои приятели-пацаны мечтали быть летчиками, пожарными и пограничниками, я мечтал стать дворником. Честное слово! Мечтал стоять по утрам у дверей нашего дома, в белом фартуке с красивой бляхой, и первым, самым первым в этот день говорить всем жильцам: «Доброе утро!» Просто я хотел говорить всем людям «Доброе утро!». А получилось совсем наоборот. И когда я могу сказать людям «Спокойной ночи!» – во мне теплится глупая детская радость, что и я не зря живу на земле.