Знак расставания - Лиз Райан

— Он меня не соблазнял, я — я его просто пожалела, он был такой растерянный на вечеринке. Я подошла к нему, мы разговорились, и что же мне теперь делать? — всхлипывала Рани.

— А он чего хочет-то? — хихикнул Бен.

— Ну, он говорит, что он не может сейчас ехать в Индию, ведь всего год прошел, как он нашел здесь работу, он же приехал сюда из-за Эран, только начал осваиваться, он не может сейчас срываться. Я думаю, он подозревает, что я могу поступить, как Эран. Но я так не поступлю. Он такой чудесный, он так обо мне заботится… — Рани смутилась.

— Заботится о тебе? С каких это пор тебе понадобилось, чтобы о тебе заботились? — «подколол» ее Бен.

— Ну, я не знаю, может, мне и не надо этого, а может, всем надо, но я нужна ему, и он нужен мне. И в Индии я нужна, эти бедные дети… — Рани совсем сбилась.

Бен пытался сдержать смех, а Эран продолжала пребывать в недоумении, ее охватило даже некое раздражение, обида. Конечно, трудно было ожидать, что бедный Тьерри покинет Англию, после того как он уже покинул Францию. Но «бедный Тьерри» не так уж и долго убивался по ней, как она опасалась!

— Рани, он менеджер в супермаркете. Он вообще будет ни к чему, он будет только отвлекать тебя — учти! Это первые два года твоей карьеры! Они очень важны! — сказала Эран.

Еще один беспомощный всхлип:

— Легко тебе говорить, ты его не любила так, как я!

Эран взглянула на Бена.

— Это Тьерри так сказал? — нахмурилась она.

— Ну да, мы однажды весь вечер это обсуждали. Тьерри сказал, что только сейчас понял, что ты чувствуешь к Бену и почему бы ты никогда не смогла жить без него. Но если я поеду в Индию, я не смогу там жить без Тьерри. Моя жизнь будет разрушена! — сказала Рани.

Бен улыбался до ушей:

— Рани, дорогая моя, если это такое серьезное чувство, я уверен, он тебя дождется. Что такое два года для мужчины, который встретил свою суженную, свою возлюбленную? — хихикнул он.

— Да, ты смеешься! Да ты просто сам загибался, когда рядом не было Эран, — заметила Рани.

— Но Эран сейчас рядом со мной. Спустя четыре года разлуки мы снова вместе, и это блестящий пример для вас обоих, — сказал Бен.

Рани взглянула на брата чуть бодрее:

— Ты думаешь, что Тьерри подождет меня? То есть я хочу сказать, уже поздно отказываться от Индии…

Эран подумала, что она ослышалась.

— Отказаться? От работы? Рани Хейли, это твой приоритет, ты просто несерьезно говоришь!

— Да у меня теперь целых два приоритета — и оба главные: мы хотим пожениться и иметь детей. Что в этом ужасного? — спросила Рани.

Это было бы ужасно, подумала Эран, если бы я когда-нибудь послушала тебя, дорогая Рани. Если ты когда-нибудь выйдешь замуж за Тьерри, моего бывшего жениха — ни больше ни меньше, — я подарю тебе волнистого попугайчика на свадьбу! Чтоб вас! А через годик и малыш появится. «Розовое белье или голубое, с мишками или с зайчиками? Папочка отвезет принцессу?»

Вспомнив про Гая, Эран содрогнулась. Породистый британский зять разорился, а сын-рокер — преуспевает! Чанда развелась, а Бен счастлив. У Гая уже есть внучка, наполовину ирландка, а сейчас ему светили внуки — наполовину французы. Боги не очень-то жаловали Гая!

Рани провела оставшиеся дни дома в плохом настроении, будучи не в состоянии решить, правильно ли она поступает. До самого дня отъезда ее раздирали сомнения, она к каждому обращалась за поддержкой. Ее родители уверяли, что ей надо ехать, что все будет хорошо, но Эран не была в этом уверена.

А что, если Тьерри ее не дождется?

Для Рани потерять свой талант и навыки было бы трагедией. Но ей понадобилось столько же времени, чтобы найти любимого, сколько она потратила на учебу! Что, если ценой ее карьеры станет единственная в ее жизни любовь? Была ли в книгах «правил для феминисток» глава, которая подсказывала, как правильно поступать в таких ситуациях?

Бен с иронией отнесся к безумной помолвке сестры, но Эран знала, что он тоже переживает за Рани. После того как прошел первый шок, Эран и Бен испытали чувство жалости к этим беднягам и обнаружили самих себя в нелепом положении, которое обязывало их «присматривать» за Тьерри в отсутствие Рани. Рани уехала в Лакнау вся в слезах.

Но Эран еще никогда не была так счастлива! Писать стихи всегда было для нее наслаждением, а писать для Бена — значило что-то совсем особенное, была в этом какая-то особая цель. Пару раз она пыталась писать вместе с Кельвином, но эксперимент не удался. У Кельвина была своя система, и он видел в Эран некую угрозу. После нескольких попыток они перестали пробовать. Но со студией сотрудничали и другие звезды, так что на стихи Кельвина всегда был спрос. Как и Тьерри, Кельвин недолго оставался не у дел.

Осенью Бен решил изменить свой имидж. Джейк беспокоился, он не понимал, зачем изменять то, что уже принесло успех. Но Бен был непреклонен: если ты не согласен, ты пролетаешь. Бен коротко подстригся, в его облике стало больше элементов грубой мужской силы, в сценическом костюме на смену балетным туфлям пришли сапоги, кожа вместо лайкры. Эран была потрясена.

— Зачем это? — спросила она.

— Затем, что, если я выгляжу грубее, я гораздо выигрышнее смотрюсь с более мягким репертуаром — по контрасту. Доставай свой гобой, Эран. Нам придется еще поработать над реквиемом.

Неделями они играли и пели, и вдвоем, и с музыкантами. Эран нравилось быть со всеми вместе, нравилось, как Бен интерпретирует ее слова, но она не понимала, к чему все это.

— Мы исполним эту песню вживую, на концерте в Элли-Пэлли, — заявил Бен.

— «Мы»? Что? — переспросила Эран.

— Мой концерт в Александр-Палас состоится в ноябре. Мы не скажем заранее Джейку или кому-нибудь еще, кроме Кевина и музыкантов, с которых возьмем клятву молчать. Ты тоже будешь с ними играть — сама, свое соло! — заявил Бен.

Сама эта мысль ошеломила Эран. Но она и возбуждала, подумать только — их реквием наконец прозвучит для публики! А что касается выступления на сцене — что ж, Ханнак Лоури, пожалуй, сказала бы, что самое время! Эран настроилась на круглосуточную работу, поддерживаемая верой Бена в ее силы.

Но Элли-Пэлли! Джейка Роуэна хватит удар, когда он увидит, как Эран поднимается на сцену, Майлс разнесет ее в пух и прах за малейший промах. А публика — о, милостивый Боже!

— Эран, эта песня для Эмери, для Конора и Дерси. Ты только представь, что они сидят в зале. Ты будешь играть только для них, и забудь обо всем остальном, — сказал Бен.

За неделю до концерта Эран не могла ни спать ни есть, была вся на нервах, не воспринимала попытки Бена как-то ободрить и поддержать ее. Все же она попросила Шинед прийти и снять концерт на пленку: если вдруг случится чудо и все получится хорошо, она пошлет пленку Дэну и Аймир, чтобы они послушали.