Схимники. Четвертое поколение - Сергей Дорош

– Пять схимников за ночь. Причем, если я правильно понимаю, по всему городу. Не многовато ли для одного?

– Давайте прикинем.

Кислота вскочил, порылся в груде свитков, сваленных в углу, и извлек оттуда карту города. Взмахом руки он расчистил часть стола, развернул свиток, прижал уголки пистолями Хомяка, чернильницей и пухлым фолиантом. Прохор достал с полки пять метательных кинжалов. Глава тайного приказа водрузил на фолиант кипу пергаментных листов – копии тех сведений о схимниках, которые Книжник собирал для Механика. Хомяк придвинулся ближе. Табурет скрипнул под его грузным телом.

– Тебя впору не Хомяком, а Медведем кликать, – заметил Прохор.

«Серебряный» в ответ лишь добродушно улыбнулся. Он давно привык к шуткам по поводу своего веса. А кривоногому помощнику Кислоты сходило с рук многое. Он был слишком полезен.

Карта была вся в небольших дырочках. Хомяк ковырнул одну ногтем, пытаясь понять, что бы они значили. Словно в ответ на его невысказанный вопрос, Прохор воткнул в карту один из кинжалов.

– Первая смерть – Бродяга.

– Кажется, где-то рядом дом Книжника? – уточнил Кислота.

– Не где-то рядом. В его доме все и случилось. На чердаке. Там по приказу Механика была оборудована лежка со слуховыми тоннелями и тайным проходом в дальней от входа стене. Мы попользоваться не успели. А вот Бродяга, а потом и его убийца – очень даже.

– Место убийства осмотрели?

– Обижаешь, начальник. Чай, не первый год служим. И службу знаем. Тело на леднике.

– Как убит?

– Сабельный росчерк по горлу, и вспорото брюхо. Все как с Атаманом. И кстати, он успел написать кровью несколько знаков. Однако я думаю, на самом деле все лишь представлено так, что писал Бродяга. На самом деле это сделал убийца.

– Послание остальным схимникам?

– Можно и так сказать. Только я думаю, послание – Ловцу. Вернее, в расчете на то, что его прочитает Ловец. Это тайнопись ордынских лазутчиков и убийц. Надпись интересная, и трактовать ее можно двояко. Скорее всего, Ловец понял ее так: «Смерть принес Атаман». Однако, как показало время, читать ее нужно было, как «Смерть ждет Атамана». И он действительно стал следующим. – Прохор воткнул второй кинжал, обозначив дом, где приняли свой последний бой чубы, а потом и их враги.

– Про это я немного знаю, – кивнул Кислота. – Атамана зарубили под носом у его учеников. Хотя те, отбиваясь от имперцев, устроили такой шум, что услышать звуки битвы наверху было бы мудрено. Лично я знаю лишь одного человека, способного на такое.

– Девчонка Искателя? – блеснул осведомленностью Хомяк.

– Она. Нельзя отбрасывать и того варианта, что Атамана прикончил Император с учениками. Кстати, сделал это так же, как с Бродягой: разрубил горло и выпотрошил.

– Почему тогда Атаман не вмешался в бой между чубами и имперцами? – Похоже, капитан «Серебряных шпор» действительно решил активно участвовать в разговоре.

– Это и есть главный вопрос. Но ведь вначале Император бросил на штурм простых ратников. Как знать, возможно, Атаман выжидал, когда вступят познавшие схиму. А к тому времени чубов осталось слишком мало.

– Ерунда. – Прохор скептически поморщился. – Атаман никогда не сторонился боя. А с другой стороны, Император держался в тени. Все внимание было приковано к сражающимся. Он вполне мог в это время незаметно проникнуть на третий этаж…

– И убить Атамана в поединке? – Хомяк чуть не расхохотался в голос. – Ты хоть человек башковитый, но все, что касается боя, оставь нам. Я заявляю тебе, что Император никогда, трижды никогда не смог бы убить Атамана один на один.

– Так, все, хватит, мы сейчас не о том, – оборвал их спор Кислота. – По времени тот, кто убил Бродягу, вполне мог поспеть к Атаману. А значит, места для второго человека все еще нет. Кто там дальше?

– Дальше Ведьма. – Еще один кинжал воткнулся в карту. – Почти сразу за Атаманом. По времени схимник успел бы туда, если бы убил Атамана в самом начале штурма.

– Что твои соглядатаи говорят? От Ведьмы-то их не отвадили.

– Говорят, она осталась одна, вылезла на крышу зачем-то. Потом к ней явилась ученица Искателя, та, которая на скрипке играет. Они о чем-то говорили. В это время кто-то подкрался к Ведьме сзади, перерезал горло и вскрыл брюхо. Все как и в предыдущие два раза. Телосложением он, конечно, напоминал Императора. Однако Император в это время совершенно точно был возле дома Атамана. Его видели слишком многие, в том числе ваш учитель. Потом убийца о чем-то поговорил со скрипачкой и ушел, не тронув ее. Так что всплывает еще один подозреваемый – Искатель.

– А он почему?

– Дождь тогда сильный был, и определить телосложение убийцы простым людям не так уж просто. А Искатель немногим шире в плечах Императора. Словом, по такой погоде легко спутать. К тому же скрипачка увидела убийцу и осталась жива. Раньше такого не случалось.

– Где она сейчас?

– Все четверо там же, в «Морском коньке».

– Это подождет. Дальше рассказывай.

– Книжник, убит на мосту, на Третьем. Изрублен антами… – Прохор загадочно улыбнулся.

Для него погибшие схимники не были живыми, знакомыми людьми. Он не расстраивался по поводу их смертей. Еще одна интересная головоломка – вот и все. И Кислота не мог осуждать его. Сам чувствовал нечто подобное.

– Договаривай, – нахмурился он, прекрасно зная манеру своего помощника и эту его улыбку.

– Один мой соглядатай засел под мостом. Вообще-то он наблюдал за строительством баррикады, а все остальные – за происходящим на том берегу. Стрелы лесных братьев легко перелетают Кипень. Одна отбитая Книжником упала совсем рядом с баррикадой. Один из имперцев подошел, поднял ее, повертел в руках – и вдруг резко бросил обратно, тем же манером, каким кидал Книжник. Когда мы нашли труп, антские мечи не оставили сомнений, откуда пришла смерть. После донесения соглядатая я осмотрел тело сам и нашел отверстие на шее, оставленное стрелой. Книжнику перебили позвоночник. Только поэтому он не смог разбросать антов.

– Понятно. – Кислота забрал последний кинжал и воткнул в то место, где умерла Паучиха. – Получается, один человек вполне успел бы сделать все это.

– Выходит, так, – согласился Прохор.

– Осталось понять, кто это, – заметил Хомяк.

– Кто – не столь важно. Главное – зачем, – возразил ему собрат по схиме. – А еще понять, кто станет следующим.

– Ты меня всегда учил искать ответ на вопрос «Кому выгодно?», – напомнил Прохор.

– Здесь скорее надо понять, чего этот убийца достиг.

– С этим, однако, не все ясно. В таком раскладе получается, что всех схимников настраивали против выводка Экспериментатора.

– Почему? – удивился Хомяк.

– Давай по порядку. Первым, кажется, умер Отшельник, причем все указывало на Императора как на его убийцу. И все бы ничего, на Отшельнике была «печать убийцы». Но погиб он, защищая Мятежника. Чем не попытка столкнуть лбами этих двоих? Это, однако, если предположить, что Император невиновен. Дальше – Акын: явная попытка натравить уже Императора на Атамана. С Палачом все наиболее загадочно. С одной стороны, в конфликт вовлекаются его братья, вернее, брат, Ловец, и его друг Искатель. А с другой, если принять на веру то, что у Императора намечался с ним союз, следы ведут к Мятежнику.