Хищник. В 2 томах. Том 2. Рыцарь "змеиного" клинка - Гэри Дженнингс

Таким образом, таверна эта стала пристанищем для меня и моего маленького отряда. А энергичный и общительный Эвиг, который теперь довольно бегло говорил на латыни, а также хорошо знал город — по крайней мере, те его части, которые доступны для простого люда, — стал моим провожатым по Риму. В его компании мне удалось посмотреть все знаменитые монументы и достопримечательности, которые стремится увидеть каждый приезжий. Вдобавок проныра Эвиг показал мне также еще много таких местечек, о которых, насколько я могу себе представить, многие приезжие даже не подозревают, — такие, например, как квартал Субура, где, согласно римскому закону, находятся все публичные дома.

— Обрати внимание, — сказал Эвиг, — на каждом доме крупно написан номер — это номер документа, согласно которому владельцу разрешается иметь такого рода заведение. И вот что еще интересно: все ipsitilla светловолосые. Это также записано в законе: шлюхи должны либо обесцвечивать свои волосы, либо носить желтый парик. Никто не протестует против этого: ни сами женщины, ни их клиенты. Поскольку большинство римлян темноволосы, то им это даже нравится. А некоторые шлюхи — выражаясь языком конника — обесцвечивают даже свои хвосты, а не только гривы.

Едва ли мне надо описывать многочисленные достопримечательности и пейзажи Рима, которые известны во всем мире и знакомы всем, даже тем, кто никогда там не был. К примеру, нет, наверное, на Земле такого человека, кто бы не слышал об амфитеатре Флавия, который предпочитают называть Колизеем — из-за колосса Нерона, который возвышается сразу за его стенами. Там проводятся многочисленные игры, выставки, спектакли, состязания борцов, кулачные бои, схватки между вооруженными воинами и дикими зверями. Однако я очень сомневаюсь, что случайный посетитель, который просто стоит себе перед Колизеем и восхищается этим грандиозным сооружением, заметит то, что солдафон Эвиг тут же показал мне.

— Смотри, сайон Торн, сколько желтоволосых женщин мигом начинают слоняться поблизости, как только отсюда выходит толпа. Шлюхи, разумеется, специально собираются здесь к концу представления. Да уж, они не промах — понимают, насколько выгодно приставать к мужчинам, которые приходят в настоящее возбуждение, наблюдая все, что показывают внутри Колизея.

Так или иначе, единственным возбуждающим зрелищем, которое мне самому довелось здесь увидеть (хотя я и не воспылал от этого похотью), было тушение ночного пожара в городе специальными караульными, которые и занимаются подобным делом. В других городах тоже происходят разрушительные пожары, видит Бог, но такой устрашающий мог вспыхнуть только в Риме, потому что там, на Целиевом холме, имеются резиденции в пять или шесть этажей высотой. А теперь представьте, что началось, когда загорелось одно из таких зданий. Ясное дело, мигом явилось огромное количество пожарников. Они притащили с собой набитые тряпьем матрасы, пропитанные дешевым вином, выставили перед собой эти щиты и ринулись внутрь здания, чтобы спасти его обитателей. Одновременно также использовались катапульты: чтобы забросить цепляющиеся крючья на крышу высокого здания и при посредстве привязанных к ним веревок помочь людям спуститься вниз, на мягкие матрасы, разбросанные на улице. В то же самое время еще несколько пожарных боролись с пламенем, используя ручные механизмы, которые назывались «Ктесибиевы сифоны». Двое мужчин, стоявших с каждой стороны от повозки, поочередно то поднимали, то опускали крепкие ручки и при этом каким-то образом качали воду из бака через патрубок, который еще один человек направлял на пламя. При помощи водной струи, которая доставала до самой крыши, и пропитанных вином матрасов и метел пожарные очень быстро погасили пламя во всем здании: так моментально потух бы костер, если бы я на него помочился.

Эвиг несколько раз брал меня с собой, когда шел на рынок с маленькой, запряженной осликом тележкой, чтобы доставить на ней в таверну все необходимое. Однако мы никогда не проходили поблизости от базарных площадей, и вскоре я понял, что трактирщик знакомил меня с людьми, которых едва ли можно было назвать респектабельными. Мы нередко заглядывали на улицу Януса, где жили менялы и ростовщики, ссуживающие деньги. И еще мы часто ходили в район складов, который назывался «Перечные Амбары», хотя там кроме перца хранилось и много других товаров. Как-то раз мы даже посетили Виа Нова[126], где расположены самые лучшие в Риме лавки, торгующие самыми дорогими товарами. Однако Эвиг, похоже, предпочитал обделывать свои делишки, так сказать, с черного хода. Чаще всего мы бывали на реке, в Торговой гавани. Однажды Эвиг проскользнул в какой-то сарай на пристани и вернулся оттуда с двумя кожаными мешками. Когда он начал грузить их в тележку, я заметил без всякого осуждения:

— Caupo, похоже, ты угощаешь посетителей таверны только тем, что тебе удается украсть?

— Ну что ты, сайон Торн, я в жизни ничего не воровал. Эти меха с прекрасным кампанским маслом и вином я приобретаю у моряков вон с того судна, которое только что пришло из Неаполя. На этом корабле полным-полно таких бочонков. Во время плавания моряки лишь чуть-чуть ослабляют обод на бочонке и буравят в нем маленькое отверстие — в том месте, где располагается бочарная клепка. Затем они отливают капельку содержимого и снова возвращают обод на место. После того как груз доставляют на место, такие потери списывают на «утечку». Я надеюсь, ты не будешь возражать, маршал, когда я угощу тебя великолепным вином за вполне разумную цену. Или ты меня осуждаешь?

— Да ничего подобного, — сказал я, смеясь, — я всегда восхищался находчивыми и предприимчивыми людьми.

Всякий раз, оказавшись в центре города, я тут же направлялся в капитолийский уголок форума, чтобы почитать там «Ежедневные новости»[127], которые расклеивали возле храма Конкордии. Эвиг редко сопровождал меня туда, потому что не знал грамоты. Каждый день ровно в двенадцать accensus[128] форума приклеивал «Ежедневные новости» на стену храма (он также громко выкрикивал: «Meridies!»[129], дабы уведомить всех прохожих, который час). «Ежедневные новости» представляли собой письменный отчет о том, что произошло за последние сутки в Риме и его окрестностях: перечислялись все рождения и смерти, имевшие место в известных семьях, важные деловые сделки, различные происшествия и несчастья — вроде пожара на Целиевом холме. Там также публиковались объявления о сбежавших рабах, о грядущих играх или готовящихся постановках и тому подобном.

В других случаях я неспешно прогуливался в одиночестве по местам, которые нисколько не заслуживали внимания Эвига (ибо там трактирщику было нечем поживиться), таким, например, как Аргилет — улица, на которой располагались книжные лавки. Там я подметил интересную особенность: все книготорговцы обычно были просто невыносимыми людьми, отличавшимися отвратительным характером. Я вообще-то догадывался, чем это объяснялось: их в последнее время постоянно донимали епископ Рима или его consultores inquisitionis[130], священники, которые бесцеремонно врывались в эти лавки и тщательно обыскивали полки и склады. Пока у этих consultores не имелось полномочий забирать какие бы то ни было книги из числа составленного Геласием Index Vetitae[131], но они настаивали на прикреплении пометок на обложки, так, чтобы посетитель-христианин, просматривающий свитки и рукописи, мог легко определить, какие из них разрешены для покупки и чтения, а какие являются perniciosus[132] по своему содержанию.