И никакая сила в мире... - Лори Макбейн

– Скорее это я получил тебя, – отозвался Данте. Воровато оглядевшись по сторонам и убедившись, что рядом никого нет, он прижал ее к груди. И вновь тепло ее тела опалило его огнем. Их губы встретились в долгом страстном поцелуе.

Бесс Сикоум оглянулась назад как раз вовремя, чтобы успеть увидеть это страстное объятие. Глаза ее наполнились слезами. Это несправедливо, подумала леди Бесс, чувствуя горечь во рту, будто выпила яд.

– Мама! Как тебе пришло в голову, что мне всего одиннадцать?! – с обидой в голосе спросила Энн. К сожалению, менее удачного времени, чтобы задать вопрос, она выбрать не смогла бы. – Ты же прекрасно знаешь, что мне уже пятнадцать! Мы совсем недавно обсуждали, что другие девушки в моем возрасте выходят замуж и даже имеют детей, – ворчливо добавила Энн.

Только этого не хватало! Мысль о том, что в скором времени она, возможно, станет бабушкой, змеей ужалила Бесс в самое сердце.

– Ах, моя дорогая, ты не понимаешь, как ужасно чувствовать себя старой… – пробормотала леди Бесс сквозь стиснутые зубы, явно не отдавая себе отчета, как она дивно хороша в эту минуту – с растрепанными ветром черными волосами, пылающими, как в юности, щеками и темными глазами, в которых сверкал гнев.

– А какая красавица леди Рея! И к тому же очень добрая и милая! Трудно поверить, что она дочь герцога, – не унималась Энн, не заметив, как мучительно исказилось лицо матери. – Ах, мама, теперь я понимаю, почему ты была так влюблена в Данте Лейтона! По-моему, красивее его я никого не встречала! – продолжала восторженно Энн. – .Красив, как греческий бог. Ты согласна, мама? А этот мистер Мар-лоу, он, по-моему, тоже очень славный, как ты думаешь? – неуверенно спросила Энн и вспыхнула.

– Ну, я бы так не сказала, – пробормотала Бесс. – Но раз уж у нас зашел об этом разговор, то я на твоем месте присмотрелась бы к лорду Чардиналлу. В один прекрасный день этот юноша унаследует герцогский титул и будет очень-очень богат. К тому же он красив, – немного жестко добавила Бесс.

– Но мистер Марлоу тоже богат, мама. Ему досталась часть тех сокровищ, что они нашли. Я слышала, как об этом упомянул мальчик, Конни Бреди. Ах, это было восхитительное приключение! Но я уверена, тебе было бы приятно, если бы я думала вначале о самом человеке, а потом уже о его банковском счете. В конце концов, когда-то ты уже сделала подобную ошибку, и мне не хотелось бы повторить ее, – напомнила Энн именно о том случае, который Бесс предпочла бы забыть.

Девушка с некоторой робостью взглянула на мать, которую слегка побаивалась из-за ее неукротимого нрава. И не то чтобы Бесс была жестока к детям, совсем нет, просто временами с ней было непросто ладить.

– В чем дело, мама? Я тебя обидела?

– Обидела? Конечно, нет, дитя мое, – сдавленным голосом произнесла Бесс. – Просто мне странно слышать, о чем ты думаешь в последнее время. О мужчинах, например, – не удержалась Бесс. – Не рано ли, Энн?!

– Но, мама, ведь тебе было почти столько же, сколько и мне, когда ты обручилась с Данте Лейтоном! Что же тут страшного – возмутилась дочь.

– Мама, Конни и лорд Робин сказали, что будут рады, если я приеду к ним. Мы сможем играть вместе, – перебил их Чарльз. Бесс невольно помрачнела, вспомнив о том, что ее сын – ровесник юного брата Реи. – Можно, мама? Ты мне разрешишь?

– Ах, Чарльз, умоляю тебя, не сегодня, – буркнула Бесс, невзирая на его мольбу. Но, заметив, как расстроился сын, она постаралась взять себя в руки. – Ну в общем, я хотела сказать, что подумаю. Поговорим об этом завтра, хорошо?

– Ладно, – согласился Чарльз.

– По-моему, мама, ты была на редкость груба с леди Реей, – вдруг заявила Энн, к величайшему удивлению Бесс. – А она очень воспитанная, и потом, я сама видела, как она изо всех сил старалась быть внимательной к тебе.

– Внимательной? Да нет, скорее это была просто жалость, – резко ответила Бесс, давая волю давно сдерживаемому раздражению. – Так и хлопала своими фиалковыми глазами! Да разве у людей бывают глаза такого цвета?! С радостью выцарапала бы их! – прошипела Бесс, украдкой оглянувшись, чтобы убедиться, что никто из слуг не может слышать ее.

– Знаешь, мама, я тебя просто не понимаю! – возмущенно фыркнула Энн. Она была еще слишком молода, чтобы понять женщину, прошедшую через горнило страсти, и сейчас не догадывалась, какая буря бушует в душе матери.

– Ты еще совсем девочка, радость моя. Подожди немного, доживешь до моих лет, и тогда посмотрим, что ты почувствуешь, если человек, которого ты безумно любила в юности, вернется домой с молодой женой. Думаю, вряд ли ты встретила бы их обоих с распростертыми объятиями! – всхлипнула Бесс, и слезы застлали ей глаза. – Будто недостаточно, что я много лет назад сломала себе жизнь, – нет, я продолжаю расплачиваться за этот грех до сих пор. Нет, с меня хватит! В конце концов, что он думает о себе?! Подумаешь, вернулся в Мердрако богатый как Крез, так что из этого?! Боже милостивый, прости меня! – воскликнула Бесс, не в силах сдержать рыданий.

– Мама!

– Что такое? – Бесс шмыгнула носом, утирая лицо затянутой в перчатку рукой.

– По-моему, это Джек Шелби едет нам навстречу с кем-то из своих людей, – дрожащим голосом пробормотала Энн. До сих пор ее мучили кошмары при воспоминании о той жуткой ночи, когда она застала Шелби в спальне матери.

Бесс Сикоум молча проглотила комок в горле. Джек Шелби становился самой большой угрозой для ее жизни. Теперь Бесс была рада, что Данте настоял на том, чтобы отправить с ней слуг. Хотя, случись Джеку впасть в привычное для него бешенство, вряд ли они смогут ее защитить.

– Ба, кто это к нам пожаловал?! – окликнул их голос, от которого тошнота подступила к горлу. – Не иначе как решили немного прогуляться?

– Скажите, какая наблюдательность, – холодно промолвила Бесс.

– Крошка Бесси – высокомерна, как всегда? – спросил бандит, подумав, что никогда еще не видел ее столь вызывающе соблазнительной. – А ведь я, кажется, позаботился о том, чтобы дать тебе урок хорошего тона, не так ли? – спросил он, бросив многозначительный взгляд на ее грудь. Бешено заколотившееся сердце заставило Бесс шумно перевести дыхание. Белоснежное жабо, которым был украшен ворот амазонки, предательски затрепетало, словно испуганная бабочка.

– Что-то не припомню, – небрежно отмахнулась Бесс, будто речь шла о мелочи, которую и упомнить-то трудно.

– Ах Бесси, ну что ты за женщина! Боюсь, мне придется повторить мой маленький урок, и очень скоро. Только на этот раз, – со зловещей улыбкой молвил он, бросив коварный взгляд на помертвевшую от ужаса девочку, – я позабочусь, чтобы нас не прервали. Слышишь, крошка Энни?

Бесс заметила смертельный страх в глазах дочери и от всей души пожелала, чтобы черная душа Джека Шелби как можно скорее отправилась в ад.

– Если не возражаете, мы отправимся в путь. Нам нужно как можно скорее попасть в Сивик-Мэнор, пока дождь не начался снова, – сказала она.