Остров сокровищ - Елена Ворон

Краем глаза я уловил движение вверху — что-то мелькнуло в небе. Небесная гадость? Я поднял взгляд, но поздно: сверкающее золотыми и розовыми искрами небо было пусто.

Толпа привалила к перекрестку и, словно засмущавшись, рассредоточилась вдоль стен домов, подальше от расколотого «яйца». Подручные перьевика нервно пожимались, передергивали плечами и озирались. Наверное, их тревожило отсутствие главного.

Возле «наших» маньяков собрался народ; за множеством босых ног мне стало ничего не видать. Маньяки тянули шеи, подымались на цыпочки, и на нас уже не обращали внимания. Я рискнул сесть. К горлу подступила тошнота, голова поплыла от слабости. Сесть-то я могу, а встать — уже нет. Оглянувшись, я наткнулся взглядом на открытые глаза Джона Сильвера. В них стоял ужас. «Бывший навигатор» справился с собой и улыбнулся, пытаясь меня подбодрить. Из окон первого этажа, прямо над нами, торчали гроздья завывающего народа.

Внезапно сделалось тихо. Маньяки разом смолкли, и в наступившей тишине раздались стоны и хрипы одного-единственного человека. За серыми телами я ничего не видел, но все наши были со мной… кроме Хэндса и мистера Смоллета. Кто из них — там?

Придушенно охнул «бывший навигатор». Я дернулся, пытаясь понять, что он видит. В окне над нами почему-то не стало людей. Куда они делись?

Из-за плотно сомкнутых спин долетали мучительные стоны. Затем раздался долгий хриплый крик, внезапно подхваченный всеми. Общий вопль заглушил крик казнимого человека.

Бежать! Пока маньяки поглощены своим зрелищем, пока в окне над нами не торчит ни одной головы. Я встал. Покачнулся. Меня ухватили за плечо и не дали упасть. Обернувшись, я увидел мистера Смоллета. Полуголый капитан перегнулся через нижний край оконного проема и, одной рукой удерживая меня, другой указывал на Тома. Лисовин был притиснут к стене телом Мэя; я мог бы поклясться, что не очнувшийся пока навигатор выкачивает из Тома энергию. До этих двоих дело еще дойдет.

Я ухватил за руку Юну-Вэл. Поднять Юну я не сумел, но мистер Смоллет дотянулся и перехватил ее запястье. Быстро втащил «бывшего навигатора» в окно.

Придерживаясь за стену, я поднял тяжелую руку Мэя. Мгновенно ощутил, как уходят из меня силы. Мистер Смоллет втащил Мэя наверх и пропал на несколько долгих секунд. Толпа неистово завывала — и вдруг умолкла, словно у всех сразу лопнули голосовые связки. Лишь из центра перекрестка неслись стоны и хрипы.

С неба хлынула нестерпимая мерзость. Что-то невидимое, но отвратное обрушилось на голову, потекло по плечам и спине. Особенно гадкое ощущение родилось на животе; я чуть не взвыл от отвращения, пытаясь стряхнуть это с кожи. Не стряхнешь — проще кожу содрать.

В окне снова появился мистер Смоллет; я лишь сейчас рассмотрел, что он весь ободран, в крови и в пыли. Однако в руках у него оказалось достаточно силы, чтобы разом поднять и Тома, и меня. Он стремительно втащил нас в оконный проем и опустил на пол возле Мэя и Сильвера. Сильвер стоял на карачках и боролся с тошнотой; навигатор энергично растирал себе виски. Рядом вповалку лежали человек пять маньяков. Мне было все равно, мертвые или нет.

— Уходим, — шепотом велел мистер Смоллет.

«Стой, — раздалось у меня в мозгу. — Ты хотел увидеть».

«Не хочу!» — мысленно заорал я, а капитан подтолкнул меня к выходу из комнаты.

«Стой!» — рявкнул чужак — у меня чуть голова не лопнула.

Снаружи долетел новый крик — человек умирал и кричал сквозь свою смерть.

— Джим, быстрей, — прошипел мистер Смоллет. — Пошел! — Он шлепнул Сильвера по спине, отдавая «бывшему навигатору» часть своих сил. Не своих — отнятых у бездыханных маньяков и у толпы, которая валила по дороге, топча нашего капитана. Каждый, кто наступил, поплатился…

— Он запрещает, — вымолвил я, не зная, что делать.

— Кто? — Мистер Смоллет подхватил Тома, готовый бежать.

— Чужак… покровитель.

— Ч-черт! — Капитан оглянулся — видимо, искал, у кого можно забрать еще сил. Не нашел. — Держи, — он передал лисовина Мэю; тот перекинул Тома через плечо. — Бегите. Глайдер там, — он махнул рукой, указывая сквозь здание, и обернулся ко мне. — Что ему надо?

— Чтоб я увидел…

«Бывший навигатор» не желал уходить без мистера Смоллета, но Мэй решительно дернул его за собой к дверному проему. Они скрылись, а мистер Смоллет толкнул меня обратно к окну.

— Смотри.

Поверх голов было видно место казни. Трое перьевичков стояли над двумя коричневыми «яйцами» и бдительно их охраняли, а на белом пятне лежал голый Хэндс — на боку, согнув одну ногу и упираясь локтем, пытаясь подняться. Он был весь в крови, особенно голова — светлые волосы стали красными, изо рта кровь текла ручьем. Я не признал бы его, если бы не знакомые черные брови. Пилот дергался, голова моталась, и он кричал и хрипел, намертво приклеенный к земле белой штукой. Вот почему ребята из экипажей Флинта рвались убежать, но не могли сдвинуться с места.

Театр. Зрители были внизу и наверху. Безумные люди, замершие у стен домов, глядящие из окон; и с десяток огромных черных дыр в небе, из которых истекала невидимая мерзость. Я бросил на них лишь один взгляд — и больше не смог. Если долго смотреть, то умрешь.

Мистер Смоллет отшатнулся от окна и привалился к стене; с лица уходила жизнь. Ему вовсе нельзя было смотреть.

— Зачем? — шепнул он. — Спроси у него.

«Зачем смотреть?» — обратился я к чужаку. Где он? Которое из черных пятен в небе? Или, быть может, мой покровитель — не из тех гадостей?

«Твой старший велел понять». Что такое? Ах да: мистер Смоллет приказал Крису Деллу разобраться, что к чему. «И уничтожить», — напомнил чужак.

Перьевички подняли с земли оба «яйца». Протянули их тому, который первым разбил свое. Он срезал у «яиц» верхушки, и один из перьевичков начал бережно выливать белый клей на Хэндса. Сначала на ноги, потом на бедра. Пилот дергался, как попавшая в паутину мушина. Другой перьевичок подступил с головы. Далеко вытянул руки, чтобы не угодить в клей на земле, и аккуратно полил Хэндса выше пояса — торс, руки, плечи. Клей схватывался и застывал, Хэндс хрипел, но дергаться уже не мог, и только залитая кровью голова еще моталась. Наконец и ее залили. Белая масса стекла на лицо, затянула глаза, нос и рот. Слава богу — ему больше не мучиться…

Перьевичок — тот, что разбил «яйцо» оземь, — выудил из-под одежды металлический штырь, изогнулся, дотягиваясь до пилота, и провел концом штыря по лицу. Мне послышалось натужное дыхание, хотя Хэндс был слишком далеко, чтобы я услышал. Разрезали пленку между губами, и он по-прежнему мог дышать.

Я не смел нарушить приказ чужака. Так и стоял, вцепившись в край оконного проема, и смотрел на фигуру в центре перекрестка. Белое на белом. Неподвижное. Еще живое. А-а, будь они прокляты!..

Что-то случилось. Я вдруг оказался на полу, а мистер Смоллет навалился сверху, зажимая мне рот ладонью.