Навигатор - Геннадий Васильевич Иевлев

были приколочены. Он попытался поднять их, но они будто плети, лишь сползли с подлокотников ему на колени.

«Перестарался!» — мелькнула у него досадная мысль.

— Идти можешь? — раздался у него над головой грубый голос.

— Могу! — прохрипел Адам и попытался подняться.

Это получилось у него неуклюже и если бы не чья-то твердая рука, схватившая его за предплечье, он неизменно оказался бы на полу.

— Пошли!

Рука потянула его в сторону и вяло шевеля ногами, Адам последовал за ней.

Оказавшись на улице, он прижмурился, но, видимо, было очень раннее утро и потому свет не резал глаза. Идя за тянувшим его безволосым, Адам крутил головой, пытаясь понять, где он находится.

Улица была неширокой, с чёрным матовым покрытием и крапп Зоттороса занимал едва ли не половину её ширины. Во все стороны простирались невысокие серые здания, большей частью вплотную прижатые друг к другу и больше похожие на ангары, нежели на жилые дома. В том направлении, куда его вёл безволосый, стояли ещё трое безволосых и лишь когда Адам подошёл к ним почти вплотную, понял, что один из безволосых — женщина.

Адам невольно уставился в неё. Он впервые видел женщину шхерту воочию и оказался несколько обескуражен. Даже несмотря на то, что её голова была совершенно без волос, она была красива: примерно одного роста с ним; среднего телосложения; большие круглые чёрные глаза; круглое, немного бледное, лицо; яркие, сочные губы; небольшой прямой нос; мягкий подбородок, тонкая высокая шея. Её лицо выражало какую-то лёгкую усталость и словно безразличие ко всему происходящему.

Стоявшие рядом с ней шхерты-мужчины, тоже имели достаточно приятные светлые лица, не в пример тем, которые Адаму доводилось видеть до сих пор — большей частью грубые и коричневого цвета. Будто эти шхерты были из другой цивилизации. Насколько Адам мог предполагать, эти шхерты были достаточно молоды, так как никакого нароста на их головах не было. Они были высоки, стройны, одеты в светло-серые костюмы, светлые рубашки, светлую обувь. Но выражения их лиц были не столь безразличны, как у женщины: они, явно, были напряжены.

Зоттороса на улице не было и где он есть и жив ли вообще, Адам спросить не решился.

«Да это же та женщина, что спала ночью на улице и видимо те двое, что выходили со светом, — появилась у Адама догадка. — Зачем меня тащат к ним? А если им предложат опознать меня? Но ведь женщина меня не видела. Но эти двое…»

— Стой! — громкий возглас прервал размышления Адама.

Тянувший Адама шхерт, отпустил его и повернул к нему свое лицо, но смотрел он не на Адама, а куда-то поверх его головы. Сзади донесся стук. Адам оглянулся: в их сторону шёл ещё один шхерт, держа в руке какой-то предмет со светящейся верхушкой.

Подойдя, он ткнул предметом в сторону Адама. Адам напрягся, ожидая какого-либо анализа.

— Фризза домой. Её в лабораторию, — предмет ткнулся в направлении женщины. — Этих… — предмет сместился в сторону шхертов. — В распределитель.

Адам невольно вздохнул, поняв, что предмет не представляет для него опасности, по крайней мере сейчас и перевёл взгляд на стоящих рядом провинившихся шхертов: красивые губы женщины вытянулись, явно выражая усмешку; лица молодых шхертов изменились гораздо сильнее — они потемнели и выражали, явный испуг; их губы заметно подрагивали. Видимо их дальнейшая судьба представлялась совсем не в радужном свете.

— Пошли! — рука с предметом, описав в воздухе дугу, вытянулась в сторону.

Адам повернул голову в том направлении и только сейчас увидел, что за краппом Зоттороса, посреди улицы, стоит ещё один крапп, цвета, совершенно, не отличающегося от цвета покрытия улицы.

Шхерт с предметом, повернувшись, направился в сторону этого краппа. Второй шхерт, обведя всех задержанных быстрым взглядом, молча кивнул головой в том же направлении. Состроив гримасу недоумения, Адам направился за первым шхертом. За ним, видимо, пошли и остальные, так как он отчетливо слышал за спиной звуки шагов: частые и громкие; и более редкие и глухие.

В краппе Адам занял кресло рядом со шхертом-пилотом, так как идущий первым шхерт расположился где-то позади и это кресло оказалось свободным, тем более, что ему никак не хотелось сидеть рядом с кем-то из ночной компании.

* * *

Крапп резко оторвался от поверхности улицы и быстро заскользил неизвестно куда, петляя по улицам Остуда, видимо благодаря тому, что в такое раннее время движения по улицам города почти не было. Куда они сейчас направлялись, Адам мог лишь гадать, так как своё поле он плотно закрыл и потому информационным полем Фризза пользоваться не мог. Все молчали, кроме тех шхертов, которым предстояло посетить распределитель. Они, сидя позади Адама, очень громко шептались, пытаясь обвинить друг друга в ночном происшествии.

По началу их, как казалось Адаму, бессмысленный шёпот, лишь досаждал, но через какое-то время, уже встревожил. Один из них, постоянно оправдываясь, пытался доказать второму, что на улице со шхертой лежал, отнюдь не Зотторос, уж его бы он узнал гарантированно и что тот был даже чем-то похож на сидящего впереди шхерта. Как понял Адам, он имел ввиду Фризза.

Адам сжался и постарался спрятаться за высокую спинку кресла. Насколько это ему удалось он мог лишь догадываться, но шёпот шхертов для него стал неразборчив.

Погрузившись в тягостные размышления о своих возможных дальнейших действиях, если те двое начнут ассоциировать Фризза с ночным происшествием, Адам, как-то отстранился от окружающей обстановки, рассеянно скользя по пробегающим за окнами краппа зданиям и вернулся в реальность лишь от толчка в плечо.

— Выходи!

Адам ошалело крутанул головой и увидел, что крапп висит над улицей пристыковавшись к эстокаде. Его дверь открыта и рядом с её проёмом стоит шхерт.

— Уснул! — шхерт вновь толкнул Адама в плечо. — Пошли!

Адам поднялся.

— Сам дойду, — буркнул он, шагнув к двери.

— Приказано довести.

Шхерт развернулся и пошёл от краппа по эстакаде. Адам тоже вышел на эстакаду и направился за ним. Позади раздался шелест. Он оглянулся — дверь краппа была закрыта. Адам повернулся к шхерту, пытаясь изобразить на лице гримасу удивления, но вспыхнувшая в правой щеке боль, заставила его изменить гримасу.

— Ты остаешься со мной? — всё же задал он интересующий его вопрос шхерту в спину.

Шхерт остановился и оглянулся, его лицо вытянулось и Адам понял, что сказал недопустимую фразу. Пытаясь как-то реабилитироваться, он решил переменить тему разговора.

— Что у меня с лицом? Мне трудно говорить.

— Сам увидишь, когда посмотришь на себя в любое голо. Видать ты здорово досадил Зотторосу, если он так тебя отделал. С таким