Напряжение сходится - Владимир Ильин

На третий просмотр фотографии уже были дополнены спутниковыми снимками и выкладками уже моих аналитиков, задача которым была поставлена копать только по поверхностным источникам, чтобы не тронуть наверняка расставленные службой безопасности противника маячки. Пристальное внимание к иным объектам легко отслеживается, а задача поставлена — выиграть время, пока враг не знает о нашей осведомленности. Иначе Нику просто увезут куда-то еще.

Сложно быть в режиме догоняющих, когда у противника — вертолет. Проследовать же за ними по воздуху не представлялось возможным — виноваты последствия особо громкого стука в дверь, отразившегося эхом блокировки полетов над Москвой и обласью. Да и к цели гораздо лучше подкрадываться, выбрав неприметные автомобили без гербов в номерах, чем объявлять о себе в полный голос, под шум вертолетных лопастей падая на объект с неба. Как бы не оказалось там системы самоподрыва…

И еще лучше добираться до цели одному. Максимум — вдвоем. Но никак не в компании из восьми человек на трех машинах.

Но соседний столик занимала Аймара Инка, мрачно хлебавшая жидковатый борщ. Она все еще верила, что еще немного, и нас убьют, и очень хотела при этом присутствовать. И меню придорожных кафе вместе с неспокойным сном в автомобильном кресле только усиливали это желание.

Рядом с ней сидела Го Дейю, разглядывающая содержимое своей тарелки с видом опытного алхимика, обнаружившего новый сорт ядреной отравы. На ее запястье по-прежнему находился браслет-противоядие, но все же так сильно рисковать она явно не собиралась.

За соседним столиком деловито насыщался пюре и котлетами Федор. В меню не было пюре и котлет, но об умении брата устраиваться в жизни я уже говорил. По бокам от него сидела охрана, зорко контролировавшая вход, окна и содержимое тарелки Дейю — потому что мало ли что.

За моим же столом устало поклевывал головой Пашка — он слишком привык за прошедшие годы к ночной жизни, из-за чего был неприлично бодр ночью, будучи за рулем, но сейчас его отчаянно клонило в сон. Кушать он себе не брал, ограничившись бутербродами с кофе на прошлой заправке. К слову, он предлагал всем, но все отчего-то желали «нормальной еды», которая с удалением от столицы все больше превращалась в «горячая, что вам не нравится».

Наверняка были отличные заведения, где можно было поесть вкусно и за разумные деньги — но в них повсеместно был телевизор, что меня категорически не устраивало. По тем самым причинам, по которым Артем медленно расхаживал с сотовым телефоном вдоль стены, вслушиваясь в вести из Москвы и давая ценные рекомендации. Он, собственно, тоже был тут.

Телефон у княжича был особенный — связанный с родным домом так прихотливо, что отследить его не было никакой возможности. Попытки в свое время выяснить, как все это работает, обернулись счетом на крупную сумму за выжженное оборудование. Денег хватало попробовать еще, но они догадались взять обещание больше так не делать.

Завершив разговор, Артем с мрачным видом присел за мой стол и положил телефон на столешницу, взяв взамен изрядно подостывший чай.

— Иногда я начинаю думать, что сказанное тобой о Нике — бред. Что ты просто заигрался и потерял свою девушку. — Выразил он свое неудовольствие между двумя крошечными глотками напитка.

— Изначальный план был неплох. Теперь его нет, — покосился я на Пашку, клевавшего носом и вряд ли прислушивавшегося к нашей беседе. — Разве нужно иное доказательство?

— А может, она просто женщина? — Искренне спросил Артем. — Это, знаешь ли, их природное свойство — рушить планы. И никакой мистики.

— В большинстве своем, они предсказуемы, — дернул я плечом и покосился за соседний столик. — Например, наша заморская гостья сейчас жаждет мороженое, но знает, что сейчас холодно, и оно вредное. Но его ем я, и ее желание обладать пломбиром переходит в тихую ненависть ко мне лично.

— Ты скупил весь пломбир в кафе.

— Это называется сужение вероятностей будущего. В ином случае, она бы купила себе мороженое и, быть может, успокоилась. Но теперь у нее нет иного выхода, кроме раздражения и злости.

— Радуйся, тебя ненавидят сейчас очень и очень многие.

— Это очень хорошо, — был я спокоен и вновь тронул зубами пломбир — под пристальным и раздраженным вниманием Инки.

— Как вообще можно планировать в том бардаке, который ты создал? Москва ходит на ушах, на мой номер телефона выходят личности, которые очень неохотно выслушивают, что в гробу я тебя видел. И это хорошо, что я действительно видел тебя в гробу и могу не врать!

Детские игры бывают иногда очень полезны — особенно в вампиров, имея в антураже оббитый бархатом гроб, осиновые колья и темный подвал. Вот я тоже могу поклясться, что в гробу видел княжича Шуйского — и кто-то даже поведется.

— Какие новости? — Меланхолично уточнил я.

— С тобой хотят побеседовать в ИСБ.

Парой остановок раньше меня хотели объявить в розыск, а до того — вообще на всякий случай объявить врагом народа и установить награду за голову. Но опытные юристы довольно быстро уняли самых горячих, деликатно поправляя слишком яркие призывы и заставляя ссылками на законы переформулировать одиозные выражения. Так «виновник» быстро снизился до «подозреваемого», а там и временно стал «свидетелем». Потому что стоять на пристани и смотреть на ночной Кремль — это еще не есть преступление, уважаемые господа. А на ваших осколках снарядов вообще нацарапано «Последний довод 4А», вот и ищите эту «четверку апокалипсиса» или как еще расшифровывается эта террористическая группа…

Хотя как можно сравнивать всадников апокалипсиса с разрушительной силой четвертого «а» класса, в котором тогда учился Федор…

— Пусть хотят, — пригубил я кофе и откусил мороженое. — Извини. Что-то еще?

Зубы отозвались холодком и ломотой, наверняка вредными — но очень приятными.

— К Игорю приходили на телеканал с ордером на обыск. Вооруженный спецназ, приставы, полиция.

— Следовало ожидать, — вздохнул я. — С ним все в порядке?

— С ним — да. — Нахмурился Артем. — С телеканалом тоже. Спецназ он спустил с лестницы, полиция и приставы утерлись княжескими правами. Вещание продолжается.

— Это хорошо.

— Что именно? То, что твой друг вынужден рисковать своим именем и статусом из-за тебя?

— Вынужден? — Бросил я оценивающий взгляд.

— Это, все таки, Игорь, — буркнул Артем. — У него будут проблемы. Информация по Черниговским слишком жесткая. Его не поддержит семья.

— Значит, поддержу я.

— Для этого ты должен хотя бы остаться в живых.

— Активно занят этим. Вон, даже местный борщ не ем.

— Это все слишком легкомысленно. — Схватился он за голову. — Ты хоть представляешь реакцию твоего и моего деда, когда им, наконец, доложат?

— Ну, часа два они будут мучительно вспоминать, как же это они снесли Тайницкую башню…. Потом час станут отмечать тот факт, что это давно надо было сделать.