Сожженная карта. Тайное свидание. Вошедшие в ковчег - Кобо Абэ

его корпус делает пять оборотов в минуту, а находящиеся внутри волосяные и нейлоновые щетки вращаются в десять раз быстрее в противоположном направлении. От их трения возникает статическое электричество, а пылесос следует ставить там, где есть естественная циркуляция воздуха… Вроде бы работает ритмично, все в порядке.

– Вы его уже запатентовали?

– Вот еще.

– Надо же, вы совсем не корыстолюбивы. – Зазывала нервно провел по губам тыльной стороной ладони. – Берегите свою гениальность. Вот бы сегодня там, в универмаге, выставить этот пылесос! Вы согласны со мной, Комоя-сан?

– Конечно. Наш капитан великий человек.

Двусмысленный ответ. Стекла очков продавца насекомых запотели, и выражения глаз не разобрать, но, по-моему, пылесос его нисколько не заинтересовал. Может быть, это ложный ход, чтобы усыпить бдительность зазывалы? Говорят, нелюбопытный человек бессердечен. Не исключено, что впечатление о продавце как о человеке интроспективном сложилось у меня потому, что он специально надел овечью шкуру, желая пробраться на корабль. Значит, я ошибся в нем, считая, что он послужит мне опорой, – как бы еще не хлебнуть с ним горя. А вот мнение, которое сложилось у меня о зазывале, нуждалось в корректировке. Люди корыстные, для которых главное – деньги и вещи, обычно равнодушны к таким нематериальным ценностям, как изобретения, фантазии. Например, когда я проявил такой интерес к юпкетчеру, продавец насекомых отнесся ко мне как к ненормальному, вот и все.

Кстати, все юпкетчеры, кроме моего, остались в джипе. Нужно не забыть принести их потом.

Женщине, наверное, было неудобно держать ногу на весу, и поэтому она все время покачивала ею. Продавец насекомых подался вперед. Решил, видимо, поддержать ее ногу. Неужели я дам увести добычу из-под самого моего носа? Я решительно преградил ему путь. Мы оказались лицом к лицу, кто-то один должен был отступить.

– Ну что вы дергаетесь, ничего плохого я не делаю.

Он беззлобно хлопнул меня по плечу и отодвинулся. Потом направился вглубь помещения, прошел мимо пяти выстроившихся рядом с диваном металлических шкафов, щелкнув по каждому пальцем, и обернулся у стеллажей, составленных под углом сто двадцать градусов. Избегая его взгляда, я коснулся колена женщины.

– Все еще болит?

– Конечно.

Она подложила руки под колени и приподняла ноги. Юбка из искусственной кожи, лишенной эластичности, задралась до самых ляжек. Они оказались полнее, чем я предполагал, и были покрыты поблескивающими волосками. Я вытащил из-под дивана аптечку. Хотя на первый взгляд и казалось, будто у меня все свалено как попало, определенный порядок соблюдался. Вещи были набросаны вокруг дивана, так сказать, концентрически, по степени необходимости – самые нужные ближе, остальные дальше.

– Вытяните ногу и напрягите…

Я подсунул ладонь под икру, но она тут же притворно завопила:

– Перестаньте, щекотно!

– Не бойтесь, я только осмотрю.

Зазывала повернулся в нашу сторону:

– Может, хватит осматривать? – Он неохотно оторвался от пылесоса и встал. Поиграв кадыком, проглотил слюну. Оперся о край стола, служившего мне одновременно верстаком и занимавшего половину мостика, и чуть подался вперед, приняв угрожающую позу. – Если вы собираетесь оказывать первую помощь, лучше всего холод. Нужно обмотать ногу мокрым полотенцем.

– Нет, это не годится. – Продавец насекомых, поглаживая рукой переплет снятого с полки толстенного фолианта, отрицательно покачал огромной головой. – Холод ни в коем случае, только теплый компресс.

– Не смешите меня. Всегда прикладывают холод, – не сдавался зазывала.

– Теплый компресс. Теплый компресс, и ничего другого, – стоял на своем продавец насекомых.

Пока они спорили, мне следовало не теряться – другого такого случая могло и не представиться. Теперь я подложил уже обе руки под ее икру. На этот раз женщина даже не вскрикнула. Наоборот, неуловимым движением руки скорее подбодрила меня.

– Положитесь на меня. – Я ощущал прилипшее к ладоням тело. – В пожарной команде меня учили, что при переломе лучше всего холод, а при вывихе – теплый компресс.

Пальцы женщины коснулись моей руки. Сначала я подумал, что она хочет оттолкнуть меня, но ошибся. Ее пальцы легкими мотыльками заскользили по моей ладони. Теперь настала моя очередь ежиться от щекотки. Но ее стоило терпеть.

– Как вы думаете, почему в больнице всегда делают рентген? – спросила женщина.

– Почему?..

– Потому что без рентгена не могут поставить диагноз.

– Возможно.

– Какой же тогда смысл в вашем осмотре?

Своим вопросом она сразила меня наповал. Зазывала засмеялся. Сквозь отверстие между зубами, как из пульверизатора, брызнула слюна. Продавец насекомых с шумом захлопнул книгу.

– Почему вы пошли в пожарную команду? – поинтересовался он.

– Почему? Никакой особой причины не было. В детстве в праздник Танабата[15], когда принято загадывать желания, я написал, что хочу стать пожарным. Вот так-то… – Все трое прыснули. Я перешел в наступление: – А вы почему записались в силы самообороны?

Продавец насекомых снял очки и протер их подолом рубахи.

– Запотели, высокая влажность, наверное.

Мое сердце таяло. Пальцы женщины словно ненароком продолжали тихонько бегать по моей руке.

– Влажность, конечно, высокая, но зато приятно. Как будто кондиционер включен.

Хорошо, что я загораживал женщину от зазывалы и продавца, и они, кажется, не видели движения ее пальцев. От возбуждения меня бросило в жар, и сразу же заложило уши и нос. Неужели даже давление поднялось? Я никак не мог понять значение сигнала, который передавала мне женщина своими пальцами. То ли она необыкновенно отзывчива, то ли это просто привычка кокетничать с клиентом, к чему приучил ее зазывала.

– Пожалуй, вы правы. Пота как не бывало. – Зазывала засунул руку под рубаху и похлопал себя по груди.

– Но при высокой влажности появляются воздушные клещи. Они очень опасны для дыхательных путей. – На лице всезнающего продавца насекомых появилась гримаса отвращения.

– Воздушные клещи? Вы в своем репертуаре.

– Я правду говорю, неужели не слыхали? О них даже в газетах писали. – Продавец насекомых, держа книгу горизонтально, показал ею, как плавает рыба. – Клещи напоминают крохотных медуз размером три десятых миллиметра, они даже в атласе насекомых есть. Плавают в воздухе и питаются пылью. Проникнув в легкие и начав там размножаться, вызывают злокачественное воспаление.

Зазывала оставил слова продавца насекомых без внимания. Обойдя стол, он остановился у парапета, напротив дивана, и принялся рассматривать трюм.

– Послушайте, что в тех бочках?.. Давно хотел спросить.

– Пять с питьевой водой. – Мой голос звучал глухо, точно через клей. Пересохло в горле – и все из-за пальцев, продолжавших щекотать мне руку. – В критический момент первое, что потребуется, – вода.

– Тут везде вода. Посмотрите: стоит как следует надавить на эту книгу, польется вода. – Продавец насекомых взял том с двух сторон за корешок и стал выкручивать. Обложка оторвалась, и листы посыпались на пол. – Простите, простите.