Час близнецов - Трейси Хикмэн

Напрягая последние силы, Тас спустился за Крисанией по длинной лестнице и огляделся. На этот раз сердце у него подпрыгнуло едва ли не до горла: они очутились в длинном узком коридоре, который заканчивался тупиком!

Здесь, над почерневшей дверью, горел в ржавом гнезде один-единственный чадящий факел.

Крисания с радостным криком бросилась к этой двери, распахнула ее и исчезла, в темной утробе комнаты.

«Ну конечно! — догадался Тас. — Секретная лаборатория Рейстлина. Она и должна быть где-то здесь, подальше от света и солнца».

Приободрившись, он поспешил к двери и уже подходил к ней, когда огромная черная тень налетела на него сзади, опрокинула и промчалась вперед.

Тас покатился по полу и застонал от боли в ушибленном плече. В свете факела он рассмотрел маслянистый блеск золотых доспехов и холодно сверкнувший меч. Кендер сразу узнал это бронзовокожее, мускулистое тело, однако лицо, которое было до боли ему знакомо, показалось Тасу чужим, никогда не виданным раньше.

— Карамон? — глядя на своего старого друга, шепотом спросил кендер.

Но Карамон, если это был он, не заметил и не расслышал Таса. Кендер попытался вскарабкаться на ноги… И тут земля снова вздрогнула, и пол ушел из-под ног. Тас невольно оперся спиной о стену, однако услышал грозный хруст камня и взглянул вверх. Потолок на его глазах покрылся трещинами и начал проваливаться.

— Карамон! — отчаянно закричал кендер, но его голос был заглушен грохотом камней и деревянных балок, обрушившихся прямо на него.

Тас попытался отскочить в сторону, но удар короткого бревна пришелся ему прямо по голове, и сознание кендера отказалось иметь дело со всем этим безобразием. Неистово мечущийся свет факела померк перед глазами Таса, и все провалилось во тьму.

Следуя звучащему внутри нее голосу Рейстлина, Крисания без колебаний ворвалась в комнату, высеченную в скале глубоко под фундаментом Храма. Однако стоило ее глазам привыкнуть к полутьме, как сознание вновь к ней вернулось.

Жрица неуверенно огляделась по сторонам и почувствовала, что кровь стынет у нее в жилах.

Она не видела ужасов рушащегося на ее глазах Храма и не смогла бы объяснить, почему подол ее платья забрызган кровью, но стоило ей оказаться в лаборатории, как она вновь стала воспринимать окружающее отчетливо и ярко.

Помещение, в котором очутилась жрица, было озарено светом магического посоха.

Ощущение безмерного, первозданного зла окружило Крисанию, и она едва нашла в себе силы сделать за порогом лаборатории несколько шагов.

Жрица в испуге огляделась по сторонам и вздрогнула, потому что услышала шорох и почувствовала легкое прикосновение к своему плечу. Обернувшись, она увидела множество жутких тварей, запертых в крепких клетках. Разбуженные светом посоха, чувствующие запах живой крови, они зашевелились в своих тесных узилищах, потянулись к жрице жадными скрюченными полуруками-полущупальцами.

Прикосновение одной из этих чудовищных тварей Крисания и почувствовала на своем плече. Передернувшись от страха и омерзения, она шарахнулась в сторону и наткнулась на что-то твердое.

Это был открытый каменный саркофаг, в котором лежало нечто похожее на тело молодого человека, однако старческая кожа, напоминающая пергамент, натянулась на его выступающих костях, а открытый рот был оскален в страшном немом крике.

Пол под ногами Крисании закачался, высохшие мощи подскочили в своем каменном гробу и уставились на нее пустыми черными глазницами. Жрица пронзительно вскрикнула и, обливаясь холодным потом, отшатнулась. Сжав голову трясущимися руками, она зажмурила глаза, лишь бы не видеть этого страшного оскаленного лица. У нее появилось ощущение, что весь мир проваливается в тар-тарары… И вдруг Крисания поняла, что вот уже некоторое время слышит голос, позвавший ее сюда, слышит наяву, а не внутри себя.

— Иди ко мне, Крисания, — сказал голос. — Не бойся. Это создания Фистандантилуса. Они не тронут тебя, пока я здесь.

Жрица почувствовала, как к ней возвращается жизнь. Голос Рейстлина немного успокоил ее. Головокружение прошло, к тому же пол под ногами перестал колебаться. пыль улеглась, и весь мир погрузился в молчание. Крисания открыла глаза. Рейстлин стоял в нескольких шагах от нее и смотрел на жрицу из-под низко надвинутого капюшона. Крисания видела, как блестят его глаза, но видела она и корчащиеся в свете посоха черные тени за толстыми прутьями клеток.

— Фистандантилус? — спросила она непослушными губами. — Это он создал их?

— Да, это его лаборатория, — кивнул Рейстлин. — Он построил ее много лет назад при помощи магии, без ведома жрецов прорыв эти ходы и тоннели, словно могильный червь. Он закрыл свои владения секретными дверьми, спрятав их от посторонних глаз самыми сильными своими заклятиями.

Рейстлин повернулся к свету, и Крисания увидела на его губах насмешливую улыбку.

— За все эти годы он мало кому показывал свои владения, — продолжил маг.

— Только несколько избранных учеников знали его тайну, но никто из них не смог рассказать о вей, так как все они умерли. — Рейстлин слегка откашлялся и заговорив совсем тихо:

— Но однажды Фистандантилус совершал ошибку. Он показал свою лабораторию одному молодому ученику. Это был очень способный ученик, обладающий живым умом и цепкой памятью. Он запомнил все повороты и лестницы, все потайные ходы и ловушки, он запомнил все заклинания, которыми были защищены секретные двери, а потом ночь за ночью, ложась спать, повторял их наизусть, так что магические формулы въелись в его память. Именно поэтому мы стоим здесь, ты и я, целые и невредимые, неуязвимые даже для гнева богов, во всяком случае пока.

Взмахнув черным рукавом, Рейстлин пригласил Крисанию пройти в дальнюю часть лаборатории, где стоял огромный, покрытый затейливой резьбой деревянный стол. На крышке стола покоилась толстая книга в переплете с серебряным окладом, которую маг, видимо, читал перед самым приходом Крисании. Вокруг стола на полу был нарисован при помощи серебристого порошка большой белый круг. Маг остановился у самого стола и сказал:

— Вот так. Смотри на меня, Крисания. Теперь темнота не так страшна, верно?

Крисания прикусила губу и не ответила. Она поняла, что в минуту слабости позволила магу прочесть в своем взгляде больше, чем бы ей хотелось. Вспыхнув, жрица отвернулась.

— Я просто немного испугалась, вот и все. — Взгляд ее снова упал на саркофаг, и Крисания не смогла подавить дрожи. — Кто это… был?

— Без сомнения, один из учеников Фистандантилуса, — сказал Рейстлин. — Маг высосал из него жизненные силы, чтобы продлить собственную жизнь. Он проделывал это… частенько.

Маг закашлялся, глаза его затуманились и потемнели от какого-то ужасного воспоминания. Крисания увидела, как его обычно бесстрастное лицо свела судорога, и на нем застыло выражение страха и боли. Прежде чем она успела задать следующий вопрос, дверь за ее спиной с треском распахнулась, и Рейстлин мгновенно взял себя в руки.