Великий Ганнибал. "Враг у ворот!" - Яков Нерсесов

Так, в частности, Сципион спросил знаменитого карфагенянина, кого он считает величайшим полководцем. Тот назвал первым Александра Македонского, который с небольшим войском разгромил огромные полчища врага и проник в отдаленнейшие страны; вторым – Пирра, который первым (что весьма спорно!) начал устраивать укрепленный воинский лагерь, искусно расставлять караулы, лучше всех использовал особенности местности себе на пользу и прослыл большим мастером осады городов, а третьим… себя, любимого. Последовал новый вопрос Сципиона: «Что бы ты сказал, если бы ты победил меня?» Ганнибал не раздумывая ответил: «Тогда я считал бы себя выше и Александра, и Пирра, и всех других полководцев». Из этой беседы выходило, что либо Ганнибал лукаво дал понять Сципиону – его он считает вообще вне всякой конкуренции, либо… утонченно издевался над своим победителем. (Так или иначе, но он знал, что говорил: именно Сципион тактически переиграл его – гения тактики – под Замой и, что самое главное, стратегически выиграл затянувшуюся Ганнибалову войну!)

Впрочем, отнюдь не исключено, что эта быль на самом деле могла быть позднейшей фантазией проримски настроенных античных историков, обожавших приукрашивать историю Вечного города.

Тем более, нам известна еще одна быль, больше смахивающая на миф, о том, кого считал лучшим полководцем… сам Публий Корнелий Сципион. По сведениям, оставленным нам античным историком Полибием, он назвал… сицилийцев Агафокла и Дионисия. Так исторически сложилось, что для широкой публики эти два имени мало что говорят. Они, как бы сказали сегодня, фигуры не «медийные», не раскрученные до всеобщего узнавания. Их история – тема отдельная, лежащая за пределами данного повествования. Ограничимся лишь тем, что оба эти царя воевали с Карфагеном, а Агафокл даже высаживался в Африке. Разница между героями Ганнибала и героями Сципиона еще и в том, что если герои первого были дерзостными вожаками, с горсткой воинов высаживающиеся на чужбине, то героями второго – вожди, защищавшие родину от агрессоров.

…Между прочим, взаимоотношения между двумя великими полководцами Ганнибалом и Сципионом, несомненно, были непростыми. Известно немало исторических анекдотов на эту щепетильную тему. Вот один из них, описанный в знаменитом произведении «Разговоры в царстве мертвых» греческого писателя II века н. э. Лукиана: «Дух самого Александра Македонского собирается воссесть в Подземном царстве на трон, предназначенный для лучшего полководца. Внезапно путь ему преграждает чья-то тень. Это дух Ганнибала. Он дерзко утверждает, что много выше Александра. Все в смущении. Судья мертвых не знает, что ему делать. И тут к ним приближается кто-то третий. «Кто ты, любезный?» – удивленно спрашивает судья. «Италиец Сципион, покоривший карфагенян и победивший ливийцев в великих битвах, – следует спокойный ответ. – Я ниже Александра, но выше Ганнибала, которого победил, преследовал и заставил позорно бежать». И тогда судья принимает решение и отдает первое место Александру, второе – Сципиону, третье – Ганнибалу». Такими Ганнибал со Сципионом и остались в памяти потомков: первый громогласно требует себе первенства, а второй стоит в стороне и вмешивается лишь для того, чтобы защитить Александра Македонского…

А что же было на самом деле, спросите вы? Или, вернее, о чем можно говорить всерьез?

Как тактик, Ганнибал скорее все-таки превосходил Александра Македонского, в котором все же было больше от мощного, если можно так сказать, былинного героя либо Бога Войны (?), чем от искусного, гораздого на военные хитрости полководца, к тому же он слишком часто для главнокомандующего рисковал жизнью. Впрочем, время было другое – можете резонно возразить вы и по-своему будете правы. И наконец, македонскому царю в основном противостояли не столь профессионально подготовленные армии, как Ганнибалу. Зато в стратегии ведения войны, осаде крепостей и организации преследования Александр Македонский, безусловно, был на голову выше своего карфагенского коллеги. Неумение организовывать преследование и вести осаду можно считать непостижимыми пробелами в полководческом искусстве Одноглазого Пунийца.

Как тактик, Сципион, видимо, был поискушеннее Ганнибала («сценарии» битв под Илипой, Бекулом, Эбро, Локрами, Большими Равнинами и Замой все же превосходят «раскадровку» сражений при Ломелло, Треббии, Тразименском озере и даже «классики всех времен и народов» – Канн), а про умение организовать осаду и преследование римским полководцем и говорить не приходится. Как стратег, Сципион явно превосходил Ганнибала, который так ничего и не выиграл от грандиозных побед при Тразимене и Каннах, не смог помешать соединиться Семпронию с Публием Корнелием Сципионом-Старшим при Треббии, совершил неудачный марш-бросок из-под стен Капуи к воротам Рима, оказался обманут Нероном и его брата в одиночку разгромили два римских полководца при Метавре, а в предварительном маневрировании перед Замой вынужден был принять бой там, где предпочел Сципион.

И наконец, последнее на эту щекотливую тему! А как же другой великий полководец древности Гай Юлий Цезарь, скажете вы?! Как быть с ним?!

Как тактик, он все же уступал нашим героям (хотя борьба с галльскими ордами и не требовала хитроумных тактических построений, но при осаде Герговии он потерпел серьезную неудачу; когда же настал черед борьбы за власть со знаменитым Гнеем Помпеем, а затем с его соратниками и сыновьями, то Цезарь не всегда был на коне – под Диррахием, при обороне Александрии или под Руспиной – то ли чудо, то ли поразительная удачливость спасли его от гибели), но как стратег он был явно выше Ганнибала и не слишком отставал от своего великого соплеменника Публия Корнелия Сципиона Африканского.

Вот, пожалуй, и все на тему: кто лучше из великих полководцев древности. Хотите – верьте, хотите – нет. А лучше всего, думайте и решайте сами…

Товарищи Сципиона (особо усердствовал бывший римский консул некий Публий Виллий Тапул) намеренно часто встречались с карфагенским полководцем, чтобы сирийский царь заподозрил его в измене. Они очень продуманно выбрали тему для постоянных разговоров: военные победы Ганнибала над… Римом! Постоянно восхваляя легендарного полководца, римляне очень тонко сыграли на вполне естественной человеческой слабости пожилого уже человека, для которого воспоминания о славном прошлом были словно бальзам на израненную душу! Ганнибал часто и охотно беседовал с ними, обсуждая свой знаменитый Итальянский поход. Коварный расчет римской делегации полностью оправдался: подозрительный Антиох стал все реже приглашать Ганнибала на военные советы (на которых его точка зрения теперь не учитывалась), а затем и вовсе отстранил его от руководства армией. Сирийский царь настолько был уверен в предстоящей победе над Римом, что уже не желал делить боевую славу с Ганнибалом и пренебрег его разумными советами заключить союз с воинственным македонским царем Филиппом V и обязательно перенести войну в Италию.

Еще раз напомним: Одноглазый Пуниец был твердо уверен, что за пределами Апеннинского полуострова римляне непобедимы и только на своей же территории они уязвимы. (Время покажет, что легенда полководческого искусства как в воду глядел: Вечный город падет лишь когда спустя много веков война придет на Апеннинский полуостров!)