Магистр - Дэвид Коу

— А он может жить без нее?

— Не знаю, — ответила она. — Но это не имеет значения. При той силе, которой он сейчас владеет, вы все равно не сможете убить ее. И ничто не сможет, даже время.

— Ты хочешь сказать, что он бессмертен? — спросил Оррис. — Этого не может быть.

— Нет, — ответил Джарид, поворачиваясь к нему. — Он не бессмертен. Подумай об этом, Оррис: Сартол уже мертв. Он существует только как магия. — Он снова посмотрел на Ронуэн. — Это верно, не так ли? Вы все являетесь воплощением Волшебной Силы.

— Да.

— Поэтому он сам — нескончаемый источник энергии. И он может сохранить тело Таммен молодым навсегда.

Дух кивнул:

— Точно.

— Значит, все кончено, — тихо произнесла Вавния. — Мы не в состоянии победить его.

— Я отказываюсь с этим смириться, — сказал Джарид. — Должен быть какой-нибудь выход.

Ронуэн развела руками и покачала головой:

— Мне очень жаль, Орлиный Магистр, но…

— Я хочу спросить у Терона.

Глаза призрака расширились.

— Терона?

— Да. Скажи ему, что Орлиный Магистр Джарид, носитель его посоха, желает поговорить с ним.

Она посмотрела на его посох, на котором, несмотря на светящийся церилл сапфирового цвета, который Джарид закрепил в верхней его части много лет назад, все еще сохранились черные царапины с той ночи, когда Терон наложил свое Проклятие на магов Тобин-Сера.

— Конечно, — ответила она. — На это потребуется несколько мгновений.

Она закрыла глаза, что сделал и худой серый ястреб на ее плече, и несколько мгновений ничего не происходило. Джарид оглянулся на Орриса, а затем на Транна, на лице его застыло серьезное выражение, но никто из них ничего не произносил. Оррис позволил своему взгляду перенестись на лицо Кайлин, но Кайлин уставилась на Джарида, словно видела его впервые. То же самое, заметил Оррис, сделали и Эрланд с Вавнией. Казалось, в этот момент Оррис с Транном были единственными, кто не испытывал благоговейного трепета перед ним. И это было вызвано только лишь тем, что они давным-давно поняли, насколько особыми людьми были Джарид и Элайна.

В следующее мгновение Ронуэн снова открыла глаза.

— Он здесь, Орлиный Магистр, — сказала она, и, казалось, ее голос доносится с большого расстояния. — Он просит меня передать вам и вашим спутникам свои приветствия.

— Поблагодари его за то, что он позволил обратиться к нему за советом, — сказал Джарид. Он замолчал, давая ей время передать его пожелание. — Нам нужно знать, существует ли какой-нибудь способ остановить Сартола, — начал он мгновение спустя, — такой, чтобы никому из нас не приходилось жертвовать жизнью и следующий Неприкаянный маг не стал бродить по земле.

— Прежде всего, — сказала Ронуэн после непродолжительного молчания, — Магистр говорит, что даже он не может победить сейчас Сартола, раз тот уже овладел Созывающим Камнем. И он не знает, как остановить его, не имея доступа к Камню. — На мгновение она опустила глаза, прежде чем снова встретить пристальный взгляд Джарида. — Он говорит, что вам ничего другого не остается, нежели уйти всем из города и, возможно, из Ястребиного леса тоже.

— Ты, наверное, шутишь, — прошептал Джарид.

— Боюсь, что нет. Он говорит, что Амарид нужно покинуть точно так же, как были покинуты город Терона Рольде и лес Теней тысячу лет назад. Пока сила Сартола связана с Созывающим Камнем, дальше он забраться не сможет. По крайней мере, так народ Тобин-Сера будет в безопасности.

Джарид покачал головой. На его щеках дрожали слезы, в которых отражалось фиолетовое свечение Ронуэн и голубой свет его собственного церилла.

— Покинуть Амарид, — сказал он.

Ронуэн кивнула. На ее лице появились полоски черного цвета, и Оррис понял, что это слезы.

— Существует единственный выход. Мы сделали его отверженным среди Неприкаянных, а теперь вы должны…

Она запнулась с озадаченным выражением на лице.

Оррис тоже услышал это: второй голос, разносящийся по лесу, подобно легкому ветерку.

— Что это было? — прошептал дух. — Это прозвучало, как…

Не успев закончить, она просто исчезла, подобно тому, как от внезапного сквозняка пропадает огонек горящей свечи. Маги стояли совершенно неподвижно, словно не зная, что сказать или сделать. Через некоторое время Джарид повернулся к Транну и Оррису, раскрыв рот. Но в это мгновение вернулась Ронуэн, которая казалась растерянной и испуганной.

— Что происходит? — спросила она со страхом в голосе. — Я не понимаю.

— Это он, — донесся другой голос, глубокий и отдаленный, подобный грому во время грозы, происходящей где-то за горизонтом. Это был, понял Оррис, тот же голос, который он услышал, перед тем как исчезла Ронуэн.

— Это невозможно, — с отчаянием произнесла Ронуэн.

Но в ту ночь, в то время, казалось, возможно все. Ибо внезапно в лесу появилась вторая фигура, которая светилась так же, как и Ронуэн, хотя и зловещим изумрудно-зеленым оттенком, который так же отличался от мягкого свечения Ронуэн, как молния от света звезд.

И в центре этого света стоял внушительный мужчина с длинной ниспадающей бородой и жестким проницательным взглядом. На его плече сидел темный ястреб, но посоха у него не было. Потому что, и Оррис знал это, он двенадцать лет назад отдал его Джариду.

— Магистр! — изумленно пробормотал Джарид. — Как такое возможно?

— Такого и не должно быть, — прогремел он. — Это делает предатель.

Предатель. Орриса так долго называли предателем, что ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что Терон имел в виду Сартола.

— Но как?

Терон покачал головой:

— Я не знаю. Он что-то делает. Он заставляет нас собраться в Амариде.

Вскоре появились и другие. Неприкаянные все до одного стояли перед шестью магами в цветной радуге, словно некое зловещее искажение Шествия Света. Оррис узнал Передура, его молочно-белые глаза светились, как и его церилл. Также он узнал еще одного, хотя никогда и не знал его при жизни. Он был огромным и могучим, мерцал, как луна во время полнолуния, а рядом с ним стоял великолепный серебряный волк.

«Фелан, — подумал Оррис. — Я смотрю на Волчьего Магистра».

Их были целые дюжины, больше, чем Оррис когда-либо мог бы себе представить. Тем не менее глаза его не обманывали. Это были они все: призраки, скопившиеся за тысячу лет. И не успели они появиться, как тут же начали бледнеть, словно кто-то тащил их обратно в ночную тьму.

— Я не знаю, что он сделал, — сказал Терон, и его голос казался даже более отдаленным, чем раньше, словно крик козодоя, доносящийся издалека. — Но он изменил мое Проклятие. Мы ему для чего-то нужны.