Король и спасительница - Кристина Выборнова

— Сделаю. Иди сюда.

Пока король причесывал фрейлину, постоянно получая слабые удары током от ее волос и отдергивая руки, мы с Наткой и Иа прямо на месте застирывали подол ее платья и пытались кое-как его разгладить. Особенных результатов это не дало, но вид у Мады стал не такой замызганный, как был. Лид завершил башню у нее на голове и заставил ее умыться и вымыть руки, после чего приказал:

— Лен, Мир, помогите ей выйти. Мада, мы тебя ждем вечерами. Приводи увеселителей как можно скорее, если можешь, уже сегодня. Иди.

— Ага, ладно, ваше величество, уж постараюсь, — задумчиво отозвалась фрейлина, оглянулась на нас, помахала рукой и медленно удалилась по коридору темницы в сторону выхода. Справа и слева от нее шли высокие фигуры Лена и Мира.

Мы некоторое время тревожно смотрели им вслед, после чего перевели глаза на короля.

— Можете разойтись, — разрешил он нам. — Скоро должны прийти люди снаружи, которые изображают тайную организацию для полиции. Если будет нужно, я вас позову.

Ученики закивали и постепенно разбрелись, даже Натка с Гефом куда-то делись. Мы с королем остались сидеть рядом. Лид с задумчивым и нерадостным видом ковырял ногтем стол, я, тоже мрачно, пощелкивала по медному чайнику. Наконец мы взглянули друг на друга и вдруг одновременно спросили:

— Тебе что-то не нравится?

Вопрос прозвучал странно, потому что мы задали его каждый на своем языке. Я хихикнула, но король даже не улыбнулся и продолжал смотреть на меня вопросительно.

— Ну конечно, не нравится, Лид, — призналась я со вздохом. — По-моему, ты все-таки злоупотребляешь обещаниями простолюдинов отдавать за тебя жизнь. Даже боюсь себе представлять, сколько народу погибнет из-за этого изображения тайной организации… А тебе что не нравится?

— Да то же самое, Соня, — сказал король и поерзал на стуле, будто стараясь получше умяться внутри одежды. — Но какой здесь выход…

Мы оба опять крепко задумались. Я хмуро перебирала наши небогатые возможности про себя, но так дело совсем не шло, и я забормотала вслух:

— Значит, так: надо, чтобы видимость организации была, а люди почти не страдали. Может быть, им нужно, завидев полицию, сразу же убегать, рассыпая по дороге тайные записки друг другу?

Лид у моего плеча фыркнул со смеху, наверное, представив это зрелище, однако возразил серьезным тоном:

— Излишняя трусость и поголовное нежелание не вступать в драку будет выглядеть подозрительно. Сьедин молод, но он все-таки высокородный.

— Черт бы его подрал! — высказалась я и представила этот процесс. Стало полегче, и я продолжила размышлять:

— Ну тогда, может быть, для драки выбрать каких-нибудь специальных варсотов, которые и так не дураки помахать кулаками, и выставлять их на полицию, а остальным — разбегаться… Только вот как бы их не поубивали, у полиции же палки…

— Соня, прими как данность, что жертв все равно не избежать, — прервал меня Лид. — Мы должны думать над тем, как это все свести к минимуму. Вообще, пытаться всех облагодетельствовать — главная ошибка правителя, потому что чем больше ты к этому стремишься, тем с большей вероятностью выйдет наоборот.

— А я и не правитель, — проворчала я. — Я даже и не королева, потому что ты отказываешься быть королем Варсотии… Но как все-таки сделать, чтобы создать видимость жертв, а на самом деле чтобы жертв этих было меньше…

Тут при слове «видимость» у меня в голове что-то щелкнуло. Я встрепенулась и подтолкнула плечом Лида.

— Слушай, а помнишь, как ты в Мире Долгой Ночи делал фигуру рассыпающегося в пыль стражника? Она ведь была трехмерной? Ну, объемной?

Лид кивнул.

— А можно научить этому здешних колдунов? Ты ведь говорил, что они умеют делать картинки?

— Да, да, этому можно научить, — король закивал энергичнее, тряся отросшими почти до плеч волосами. — Единственное, — добавил он с меньшим энтузиазмом, — для этого нужно иметь развитый ум и пространственное мышление.

— Ну, я не думаю, что из такой кучи народа их ни у кого не найдется, — подбодрила его я. — Ты же сам уже понимаешь, что все это деление на высокородных и простолюдинов — сплошная фикция.

Лид на это никак не отозвался, и я решила сменить тему:

— Ну и вот, пускай они делают ненастоящие фигуры и выставляют их в первые ряды. Полиция как раз будет тыкать их не руками, а своими палками, так пусть они после этого упадут и немного полежат, а потом, когда полиция уйдет, растворятся. Сомнительно же, что полицейские подбирают убитых или раненых?

— Конечно, Соня, они этим не занимаются.

— Вот и здорово. Надо придумать, как отвлечь полицейских, чтобы те не трогали фигуры, а то ведь поймут, что они бесплотные…

— В зависимости от обстоятельств что-нибудь придумать можно. К тому же, я бы не старался это скрывать. Даже если все обнаружится, ничего особенного не будет. Полицейские только лишний раз убедятся в трусости народа, который пытается загородиться безобидными фантомами. Спасибо, Соня, что помогла. Мне бы такая мысль не пришла в голову.

— Да я знаю, что ты мыслишь более глобально, — улыбнулась я и осторожно пристроила голову на королевское плечо — все-таки я еще не совсем привыкла к перемене в наших отношениях. Лид, чуть помедлив, тоже склонил голову и прислонился виском к моей макушке. Еще как минимум полчаса нас никто не трогал, чем мы и пользовались, пока неожиданно я не услышала рядом с собой громовой смущенный кашель. Король, по своему обыкновению, даже не подумал ослабить объятия, зато у меня сразу пропала всякая тяга к поцелуям. Я отпрянула от Лида, села прямо и смерила хмурым взглядом заполнившую весь коридор толпу народа: пришли члены нашего тайного явного общества. Их обросшие физиономии были красноватыми, а глаза смотрели вниз — все-таки со средних веков в Варсотии явно изменились представления о приличиях.

— Идите сюда и рассаживайтесь, — спокойно сказал им король. — Соня подсказала мне план, как уменьшить число жертв среди вас, нужно его обсудить.

Народ послушно принялся усаживаться, бросая на меня уже не смущенные, а, скорее, уважительно-благодарные взгляды. После того как король изложил нашу затею, оказалось, что несколько колдунов в детстве развлекались подобными штуками, поэтому им не составит труда сделать то, что надо. Я, вспомнив эскапады Лида насчет умственной недоразвитости простолюдинов, насмешливо на него глянула, но король этого не заметил, занятый созданием трехмерной модели грязного бородатого варсота, который закатывал глаза и падал, пораженный невидимым оружием. Те из пришедших, что были колдунами, тут же принялись повторять за ним, и скоро перед нами выстроился целый ряд фантомов, которые закатывали глаза и дружно помирали, напоминая мне падающий забор. Некоторые, правда, были пока что двумерными, а другие — полуобъемными, как магниты на холодильник, но большинство получалось хорошо, причем у колдунов были такие радостно-злорадные лица, что у меня мелькнула мысль, а не придают ли они этим фантомам внешность каких-нибудь личных врагов. Лид наблюдал за всем этим увлеченно и одобрительно, добился несколькими подсказками того, что все фантомы стали трехмерными, и принялся обсуждать с варсотами, где им лучше проводить восстания квазитайной организации.