Ступени в вечность - Людмила Минич

Незнакомец сморщил и без того морщинистую переносицу и вдруг издал необычный вопль, протяжный и стройный, будто слово, вытянутое из песни. Скользнул безразличными глазами по лицу Маритхи, вновь унёсся в далёкие дали. «У них не лекари — все какие-то песенники, — вспомнилось, словно из ниоткуда выскользнуло. — Вопят, поют, причитают, пока не оклемаешься…» Это Такхур про них говорил, про местных «дикарей».

Вот вы какие, адика, хранители запретных земель… звероподобные. И глаза желтизной отливают, совсем как у нарутхи. И тоже почти круглые… только прямо не глядят, вспоминать ни о чем не просят. Наоборот, в такие насмотришься — напрочь все позабудешь.

Адика махнул рукой, и довольно быстро рядом с ним обозначилось ещё два таких же самых уродца, ниже груди одетых в похожие, лоскутами составленные шкуры, притянутые через плечи какими-то жгутами. Они тоже старательно морщились, точно Маритха их чем-то ужасно раздражала.

За разглядыванием незнакомцев Маритха пропустила, как встал обоз — звуков вокруг поуменьшилось, теперь больше всего старался ветер. Её страх давно растворился, уступив место любопытству. Уж если нарутха ей зла не желала, то и здешние люди её не тронут. Только вот зачем она им-то понадобилась?

И тут они принялись переговариваться. Вернее, застонали все одновременно, только на разный лад. Вместе получалось очень странно. Даже… красиво, наверное. Так же «красиво», как светились глаза у нарутхи.

Не успела Маритха приспособиться к этим непривычно высоким голосам, как все трое умолкли и обратили взгляды к ней. Самый первый проворно забегал пальцами по ремням, ослабляя путы. Скоро девушка почувствовала, что вот-вот свалится наземь. Видно, её тут не столько на привязи держали, сколько к седлу прикрепили, чтобы не свалилась. Она с трудом приподнялась, цепляясь за шерсть своего аинче. А седла под ней и не было, подстилка какая-то.

Маритха окинула взглядом окрестности. Они двигались по плоскогорью, острых скал, к которым девушка привыкла, и в помине не было. Их маленький отряд растянулся и разделился на две части. Рядом с ней оставались только зверолюди, те самые трое. Чуть поодаль ещё один. В хвосте за ними плелись ещё какие-то всадники, но уже люди, самые настоящие. Горцы — без шапок, арчахи на ветру расстёгнуты. Впереди тоже люди, уже гораздо больше, с десяток, а то и полтора. Видно, стояли, пережидая остановку, а сейчас вон обратно тронулись. И все верхом. Вьючных зверей вроде вовсе не было, словно отряд путешествовал день или два, не больше. Аинче не тарпы, без еды и питья долго не протянут, зато бегают быстро. Далеко ли её от Латиштры увезти успели? Места вокруг совсем чужие, непривычные.

Один из адика подёргался на спине аинче, привлекая внимание Маритхи. Как будто указывал на то, чтобы она на зверя взгромоздилась, как людям положено, а не спиной вперёд.

— Ты кто? — спросила девушка, особо не надеясь на ответ.

Но адика ответил, по-своему. Низким утробным гудением, мгновенно поднявшимся до визга и пропавшим в небе. Ладно…

— А зачем вы меня умыкнули? — снова попробовала она наудачу.

И опять в ответ стенания, хорошо хоть на этот раз тихие. Главное, этот хранитель здешних земель, кажется, хоть что-то из её речей разумел. А она — ничегошеньки. Зато адика её не пугают.

Люди между тем приблизились настолько, что Маритха без труда различила высокую шапку Ведателя. А она-то думала, все они в Храмах сидят! Девушка с радостью прислушивалась к себе, понимая, что ничуть не боится, хотя вот оно, верно, главное зло приближается, главное её несчастье. Слишком за ней большая мощь, чтобы простого Ведателя страшиться. Однако когда всадники поравнялись с нею, девушке все-таки стало не по себе. Ей ухмылялся не кто иной, как Васаи, Второй Ведатель Храма Табалы.

— Сокровище вдруг очнулось? С чего бы это? — нехороший и очень внимательный взгляд пытался вонзиться внутрь, подёргивался пеленой, стремился пройти сквозь неё и впитать все, на что наткнётся.

На всякий случай Маритха принялась старательно представлять тонкие пальцы, ласкающие струны.

— Это ты из Латиштры меня умыкнул! — обвинила она Ведателя. — Что тебе от меня надо?

— Мне? От тебя? — притворно удивился Васаи. — Ничего. Разве что… если уж ты изволила открыть глаза и заговорить…

Маритха поёжилась.

— То ты сейчас же… Давайте-ка подальше отсюда! — резко повернулся он к своим людям.

Адика что-то засвистели.

— Эй, погоди! Что они там болтают?

Один из всадников вернулся к хозяину, и тут холодок страха впервые сковал волю девушки. Такхур! Он везде!

«Не бойся», — сказал голос, и Маритха шумно выдохнула.

— Помнит меня, — подмигнул ей Такхур. — Ещё как, узел на её Нить, припомнила! Вон, аж вся трясётся.

— Помни своё место, — надменно одёрнул его Ведатель, — и говори, когда я разрешу. О чем они?

— Вроде зла ей не желают. Про какую-то защиту говорят.

— Это мне и самому ясно! Это все? — Васаи зло ухмыльнулся. — Их маловато для такой откровенной наглости.

Он замолчал, прикрыл глаза. Маритха переводила взгляд с него на адика, все трое тихо покачивались, никуда не глядя. Может, Ведатель с ними говорил или пытался говорить.

Один из адика снова что-то свистнул. Васаи едва приподнял веки. Молчаливый разговор, однако, продолжался с явным трудом. Невольным спутникам было явно нелегко понять друг друга, не то что договориться. Девушке оставалось только гадать, как судьба свела вместе тех и других.

Адика низко загудели. Все сразу. Потом один из них куда-то указал. Маритха поглядела вслед за протянутой рукой, за Васаи, Такхуром и всеми остальными участниками этого непонятного приключения.

Тёмная фигура возникла словно из ниоткуда. Как будто выткалась из пыли, поднятой ветром. Или просто из воздуха. Девушка бросила торжествующий взгляд на сразу сникшего Ведателя. Не надо было приближать этот тёмный силуэт, чтобы сообразить, чей он. Она узнала бы его везде, всегда.

Всадники ждали, пока человек скорым лёгким шагом преодолевал путь, оставшийся ему до маленького отряда. Впрочем, Васаи тоже сделал знак своим людям подобраться поближе, и теперь они торчали почти что за его спиной.

— Наш договор исполнен, — бесстрастно произнёс пришелец вместо приветствия. — Я освобождаю тебя от дальнейшего. Ты и твои люди свободны.

— Сын Тархи… — пробормотал Васаи, и Маритха почувствовала скрываемый им страх. — Два дня ты не давал о себе знать…

— Я выполнил свою часть договора, так же как и ты свою, — сухо, без обычной насмешки глядел он снизу вверх на Ведателя в седле. — Великий Раванга больше не вернётся в Табалу. Вы мне теперь не нужны. Отправляйтесь, куда пожелаете.

— Но… — выдавил Второй Ведатель Храма и притих.

Наверно, подумала Маритха, он не желал никуда отправляться. И какие дела могут быть у Сына Тархи с высоким Ведателем? Какой договор он исполнил? Неужто он и его Нить тоже…