Корни - Алекс Хейли

– Это правда! И ты должен знать, что он мог бы относиться к тебе по-другому! А он хочет только одного – чтобы ты помогал этому старому глупому ниггеру заботиться о петухах, которые могут сделать его богатым!

Джордж стоял, словно громом пораженный.

Киззи набросилась на него с кулаками.

– И что ты стоишь? Что ты тут забыл?

Она заметалась по хижине, собирая его нехитрый скарб, сунула тряпки ему в руки и крикнула:

– Убирайся! Убирайся из этой хижины!

Джордж стоял, не в силах пошевелиться. Чувствуя, что слезы сейчас так и хлынут из глаз, Киззи выбежала из хижины и бросилась к мисс Малице.

Тут слезы потекли и у Джорджа. Не зная, что делать, он сложил свою нехитрую одежду в мешок и заковылял по дороге к птичнику. Ночь он провел возле одного из загонов, подложив мешок под голову.

На рассвете Минго, который всегда поднимался очень рано, нашел мальчишку и понял, что случилось. Днем он изо всех сил старался быть помягче с Джорджем, а тот молчал и хмурился.

Два дня они строили маленькую хижину.

– Теперь твоя жизнь – это петухи, – как-то утром резко сказал Минго. – Они должны стать твоей семьей.

И это было главное, что он хотел вдолбить в голову Джорджа.

Но мальчик промолчал. Он думал только о том, что сказала ему мать. Масса был его паппи. Его паппи – его масса. Джордж никак не мог свыкнуться с этой мыслью.

Не дождавшись ответа, Минго заговорил сам:

– Я знаю, эти ниггеры считают меня странным… – Он немного помолчал. – Да, я такой.

Теперь он замолчал надолго.

Джордж понял, что дядя Минго ждет ответа, но не мог вспомнить, что именно сказал старик. И он решил задать вопрос, который мучил его с первого дня, когда он здесь оказался.

– Дядя Минго, а почему эти птицы не такие, как остальные?

– Ты говоришь о домашних курах, которые не годятся ни на что, кроме еды, – мрачно ответил старик. – Наши птицы почти такие же, какими были в джунглях. Масса говорил, что в старину они там и жили. Думаю, если отправить такого петуха в джунгли, он будет вести себя так, словно прожил там всю жизнь.

У Джорджа были и другие вопросы, которые ему хотелось задать, но он и рта открыть не успел, как дядя Минго поднялся и пошел прочь. Он объяснил, что всем петухам, которые начинают кричать в слишком юном возрасте, следует сворачивать шею. Слишком раннее кукареканье – признак трусости в будущем.

– У настоящих птиц бойцовские качества в крови. Только вылупившись из яиц, они уже обладают ими, наследуя от своих дедов и прадедов. Масса говорит, что когда-то давно петухов разводили так же, как сейчас разводят собак. Но у этих птиц бойцовские качества сильнее, чем у собак, быков, медведей, енотов и даже людей! Масса говорит, что даже цари и президенты разводят таких птиц. Это лучшие из всех состязаний.

Дядя Минго заметил, что Джордж смотрит на сеть мелких ярких шрамов на его черных кистях, запястьях и предплечьях. Зайдя в свою хижину, он вышел с парой изогнутых стальных шпор, заточенных до игольной остроты.

– Когда начнешь работать с птицами, твои руки станут такими же, как мои, если не будешь осторожен, – объяснил старик.

Джордж пришел в восторг. Старик считал возможным, что когда-нибудь и он будет надевать шпоры бойцовским петухам массы.

Но прошли недели, прежде чем дядя Минго заговорил снова. Много лет он не разговаривал ни с кем, кроме массы и своих петухов – и не собирался менять привычек. Но чем больше он привыкал к присутствию своего помощника, тем чаще начинал заговаривать с ним – почти всегда неожиданно. И всегда старался дать понять Джорджу, что только чистопородные, идеально выращенные и обученные птицы могут победить в боях и принести деньги массе Ли.

– Масса никого не боится на ринге, – как-то вечером сказал дядя Минго. – Ему даже нравится выступать против по-настоящему богатых белых, которые могут позволить себе держать тысячу птиц и выбирать сотни лучших для боев. Видишь, у нас птиц немного. Но масса все равно выигрывает у богатых. Им это не нравится, потому что он вышел из белой швали. Но у него чутье. Массе везет, и он может стать таким же богатым, как они… – Дядя Минго прищурился и посмотрел на Джорджа: – Ты слышишь меня, мальчишка? Люди даже не понимают, сколько денег можно выиграть на петушиных боях. Я знаю одно: если бы кто-то предложил мне поле табака или хлопка в сто акров или хорошего бойцовского петуха, я взял бы птицу. Масса тоже это знает. Поэтому-то он и не покупает много земли и ниггеров.

Когда Джорджу исполнилось четырнадцать, он стал по выходным навещать свою семью, к которой относил и мисс Малицу, и сестру Сару, и дядюшку Помпея, а не только мамми. Хотя прошло много времени, ему все равно приходилось убеждать Киззи, что он не злится на нее за случайно вылетевшие слова об отце. И все же он часто думал о своем паппи, хотя никогда никому об этом не говорил – и уж конечно, самому массе. Все рабы открыто изумлялись его новому положению, но пытались делать вид, что это совершенно обычное дело.

– Я меняла тебе грязные подгузники, а ты теперь важничаешь! – с наигранной злостью воскликнула сестра Сара, когда Джордж пришел навестить ее в воскресенье. – Да я сейчас тебя отшлепаю!

– Нет, сестра Сара, – усмехнулся Джордж, – я не важничаю!

Всех снедало любопытство, что за таинственные вещи происходят в запретном месте, где живут бойцовские птицы. Джордж рассказывал только самые обычные вещи. Как петухи убили крысу, гонялись за кошкой, а однажды набросились на лису. Даже курицы бойцовской породы были столь же опасными, как петухи, и иногда кукарекали! Джордж говорил, что масса строго следит, чтобы никто не приближался к его птицам – даже за яйцо птицы-чемпиона можно было получить большие деньги, а уж за саму птицу и подавно. Воры обычно продавали птиц в другие штаты, чтобы не быть пойманными, а то и выставляли как собственных. Когда Джордж сказал, что очень богатый заводчик, масса Джуитт, заплатил за птицу три тысячи долларов, мисс Малица ахнула:

– Господи Боже, за эти деньги он мог бы купить трех или даже четырех ниггеров!

Побеседовав с рабами, Джордж начинал ощущать, что здесь ему делать нечего. И очень скоро уже спешил к своим петухам по пыльной дороге. Подходя к загонам, он останавливался, чтобы нарвать свежей зеленой травы, а потом с удовольствием смотрел, как молодые петухи с жадностью набрасываются на нее. Им было уже около года, они покрылись блестящими яркими перьями, в глазах горел огонь. Теперь они периодически начинали кричать и пытались набрасываться друг на друга.

– Чем быстрее, тем лучше, – недавно сказал дядя Минго. – Их можно будет выпускать в общий загон для спаривания!

Джордж знал, что происходит, когда петухи достигают зрелости: их переводят в специальные загоны и начинают тренировать для предстоящих боев.

Побывав у молодых петухов, Джордж обычно отправлялся по дороге дальше, к сосновой роще, где выгуливали кур. Он присматривал за взрослыми курами, которые гуляли здесь совершенно свободно. Он знал, что в роще много травы, семян, кузнечиков и других насекомых, есть хорошие камешки, а еще свежая, сладкая вода из нескольких естественных родников.