Исчадия разума - Клиффорд Саймак

— Да, — согласилась она. — Я не люблю бессмысленных ситуаций.

— Пойдем на стоянку и поговорим с остальными, — заключил Лэнсинг.

Между тем их спутники, оказалось, уже приняли решение.

— Мы трое посовещались и решили, — сообщил генерал, — как можно скорее отправиться в город. Робота нам лучше оставить — он доберется, как сумеет, и со временем сможет присоединиться к нам.

— Это подлость, — не сдержалась Мэри. — Вы позволяли ему нести снаряжение, тащить для вас продовольствие, в котором сам он не нуждается. Он выполнял всю работу в лагере. Вы посылали его за водой, которой сам он не пьет. Вы принимали его услуги, как принимали бы их от слуги, а теперь предлагаете бросить его.

— Он всего лишь робот, — возразил пастор. — Не человек, а машина.

— Но он достоин того, чтобы быть вместе с нами. И он избран кем-то так же, как и все мы.

— Как на это смотрите вы, Лэнсинг? — спросил генерал. — Вы не произнесли ни слова. Что вы думаете по этому поводу?

— Я остаюсь с Юргенсом, — ответил Лэнсинг. — Я не брошу его. Будь я не способен идти с вами, он остался бы со мной — в этом я уверен.

— Я тоже остаюсь с роботом, — сказала Мэри. — Вы впали в панику или поглупели. Нам нельзя дробить наши силы. К чему эта спешка, почему надо немедленно отправляться в город?

— Потому что здесь ничего нет, — заявил генерал. — Может быть, обнаружим что-нибудь в городе.

— Отправляйтесь и ищите, — произнесла Мэри. — Эдвард и я останемся с Юргенсом.

— Прекрасная леди, — сказал Юргенс, — я не хотел бы стать причиной вражды…

— Замолчите! — воскликнул Лэнсинг. — Это наше решение. Вы сейчас лишены права голоса!

— Тогда, полагаю, говорить нам больше не о чем, — заключил генерал. — Мы трое уходим, вы двое остаетесь с роботом, чтобы потом последовать за нами.

— А вы, Сандра? — спросила Мэри.

— Мне кажется, нет смысла задерживаться здесь, — ответила Сандра. — Здесь ничего нет. Только дивная красота куба и…

— Напрасно вы уверены, что здесь так-таки ничего нет.

— А мы уверены, — возразил пастор. — Мы все обсудили. И сейчас нам надо бы разделить продовольствие, которое нес робот.

Он сделал шаг к рюкзаку Юргенса, но Лэнсинг встал у него на дороге.

— Не так быстро, милорд. Продовольствие принадлежит Юргенсу и останется здесь.

— Нет, мы разделим его поровну.

Лэнсинг помотал головой:

— Если вы оставляете нас, обходитесь той едой, что у вас есть. Большего вы не получите.

Генерал зарычал и шагнул вперед.

— Чего вы добиваетесь? — крикнул он.

— Уверенности, что вы подождете нас в городе. Что не сбежите. Вам понадобится еда, и вы дождетесь нас.

— Мы имеем право на то, что нам причитается!

— Не уверен, — сказал Лэнсинг. — Я в жизни никого никогда не ударил, но, если вы меня вынудите, я буду драться с вами обоими.

Юргенс, прихрамывая, подошел к Лэнсингу и встал с ним рядом.

— Я тоже никогда не поднимал руку на человека, — произнес он, — но если вы нападете на моего друга, я буду на его стороне.

Мэри обратилась к генералу:

— Полагаю, вам лучше уступить. Робот окажется опасным противником в бою.

Генерал хотел было что-то сказать, но передумал. Он поднял рюкзак, закинул его на спину.

— Пошли, — скомандовал он, — Пора в дорогу.

Пока трое путешественников не скрылись, перевалив за вершину холма, из глаз, оставшиеся глядели им вслед.

Они еще раз обошли вокруг куба, стараясь держаться вместе; оставшись втроем, они острее чувствовали одиночество. Они разглядывали стены куба, надеясь по изменениям цвета и другим еле уловимым признакам понять хоть что-нибудь. Однако то, что казалось линиями, оказывалось лишь тенями, меняющимися или исчезающими при изменении освещения. Затем они обнаружили три каменные плиты, не замеченные раньше камни лежали у внешнего края песчаной полосы. Песок, покрывающий их поверхность, делал их практически невидимыми. Камни были четырех футов в ширину и футов на шесть вдавались в глубь полосы. Очищенные от песка, они оказались обычными каменными глыбами, но очень ровными. На них не было следов обработки; по-видимому, они образовались в результате естественных геологических разломов. Насколько глубоко они уходили в почву, было неясно.

Двое людей и робот не смогли сдвинуть их с места ни на дюйм. Мэри и Лэнсинг обсудили, не попробовать ли раскопать песок у внешнего края одного из камней, чтобы выяснить его толщину, но передумали: сила, охраняющая песчаный круг, была быстрой и мощной, и не стоило подвергать себя опасности. Промежутки между камнями были абсолютно одинаковыми — они делили песчаный крут на три равные части.

— Они не случайно здесь, — заметила Мэри. — Тут просматривается определенный инженерный замысел. В их расположении заложен некий смысл.

— Возможно, кем-то руководило эстетическое чувство симметрии, — предположил Лэнсинг.

— Может быть, хотя сомнительно.

— Магия, — сказал Юргенс. — Не исключено, что они реагируют на определенный ритуал или заклинание.

— Если это так, у нас нет никаких шансов, — откликнулась Мэри.

Неподалеку от дороги они нашли брошенный пастором шест. Лэнсинг поднял его.

— Не думаете ли вы повторить попытку? — поинтересовалась Мэри. — На вашем месте я не стала бы этого делать.

— Нет-нет, — успокоил ее Лэнсинг. — Но я вспомнил одну вещь. Когда я пытался подбежать к Юргенсу, я споткнулся и упал. Уверен, что-то помешало мне. Не удастся ли нам найти этот предмет?

— Может, вы просто споткнулись?

— Возможно, но мне кажется, я зацепился за что-то.

На песке в нескольких местах остались их следы; следы

Юргенса пересекали отпечатки ног пастора; можно было различить и следы Лэнсинга. Они вели к выемке на месте его падения. Балансируя на границе песчаной полосы, Лэнсинг дотянулся до нее шестом и начал поиск. Через несколько секунд шест зацепился за что-то. Осторожно приподняв шест, Лэнсинг попытался достать предмет, которого коснулся. Из песка показался край доски, и после нескольких неудачных попыток Лэнсингу удалось вытащить ее из песка и пододвинуть к внешней границе песчаного кольца. Доска была не более двух футов в ширину, с остатками неширокой деревянной рейки (возможно, столбика), прикрепленной к одной из ее сторон.

Мэри пришла Лэнсингу на помощь: она подхватила доску, вытащила ее из песчаного круга и перевернула. На доске проступали неясно различимые буквы.

Лэнсинг наклонился, внимательно разглядывая их.