Мрачные тайны - Микаэла Блэй

— Смерть, смерть, смерть! — крикнула Эллен и так сильно ударила по рулю, что ладоням стало больно.

Как мама могла заставить ее пойти к этому клоуну? У него даже нет лицензии на то, чтобы прописать снотворное. К счастью, у нее еще осталось несколько таблеток.

Доктор Хиральго расспрашивал ее о снах. Настоящий шарлатан. В кои-то веки она была совершенно согласна с отцом. Образ Эльзы горел на сетчатке глаз.

Она ожидала, что доктор Хиральго — из тех, кто восседает на подушке, вдыхая ладан, но вместо этого они сидели друг перед другом на стульях в комнате, целиком отделанной кафелем. Словно гигантская ванная с белыми плитами по стенам и полу и черным плинтусом на стыке. Никакой другой мебели. Ужасно странно. Неужели ее мама тоже сидела там? Эллен не могла представить себе эту картину. И о чем они с ним говорили?

Он расспрашивал ее об отце. Какие отношения были у них в детстве. Вопросы были многочисленные и навязчивые, Эллен затруднялась вспомнить.

Тогда он решил зайти с другого конца.

— Помнишь, что вы ели на завтрак в тот день?

Само собой, она не помнила. Ей тогда было всего восемь лет.

Он дал ей маленький блокнотик, в который она должна будет записывать все, что вспомнится, чтобы они могли обсудить это в следующий раз. Крошечные фрагменты. Сны. Все, что угодно.

Она не хочет. Нет, она больше не пойдет к нему.

Машина медленно ехала по улице в Эстра Вилластаден[4]. Строго говоря, Эллен не знала, зачем ее занесло туда, но у нее вдруг возникло желание проехать мимо дома отца. В это время дня он в любом случае на работе, так что она не рискует столкнуться с ним.

Эллен включила музыку. Сама не понимала, что именно слушает, но ей нужен был звук.

— Добро пожаловать в идиллическое местечко класса «люкс»! — громко сказала она сама себе, проезжая мимо домов пастельных цветов постройки двадцатых годов. Здесь каждый жил словно бы в своем пузыре, искренне веря, что мир — отличное место, где все веселы и счастливы. Все друг другу братья и с удовольствием подвезут соседских детей на футбольную тренировку. Здесь больше внимания уделяли тому, какой букет купить, отправляясь в гости, и какие фрукты дать детям с собой в школу, чем мировой политике, кризису с беженцами и тому, что Земля на грани гибели. «Тьфу, какая гадость», — подумала она, понимая, однако, что это притворство, и сама она ничуть не лучше.

На самом деле все они наверняка постоянно изменяют друг другу.

Эллен вспомнила одноклассника, жившего на той же улице в нескольких домах отсюда. Его родители общались с соседями напротив. Однажды летом они вместе поехали в отпуск, и к концу лета его мама переехала к соседу, а мама оттуда переехала в дом к ним. Без всяких драм. Они просто поменялись. Все это продержалось полгода, а потом соседский папа пришел с ружьем, намереваясь застрелить папу одноклассника Эллен.

В конце концов, они все съехали куда-то.

А в их виллы вселились новые счастливые семьи.

Медленно приблизившись к дому своего отца, Эллен увидела, что стены у него покрашены в розовый — цвет Эльзы. Другим трудно было их различать, так они были похожи, поэтому им с самого начала присвоили разные цвета. Эльза стала розовой маленькой принцессой, Эллен достался желтый цвет. Некрасивый. Внутри у нее все похолодело, вновь резанула боль.

Ясное дело, это никак не связано — но почему-то причиняет ей боль. Каждый раз. Она все наступала на одну и ту же мину. Будто игрушечный поезд носился по кругу, взрываясь на мелкие части каждый раз, когда проезжал туннель. Каждый раз его приходилось отстраивать заново — и всегда некоторых мелких частей недоставало.

Выпрямившись, Эллен попыталась заглянуть в сад, но высокая живая изгородь закрывала обзор — посмотреть внутрь можно было только через ворота. На секунду она даже задумалась, не войти ли ей туда, но осознала, что недостаточно сильна, и лишь продолжала разглядывать ухоженный сад с бассейном. Она не помнила, чтобы у них был бассейн, и не сводила с него глаз.

Как ему пришло в голову завести бассейн, учитывая, что одна из его дочерей утонула? Эллен вообще не понимала, как семьи с детьми могли жить у воды.

Ничего больше не увидев, она устремила взгляд вперед — и тут ей пришлось резко затормозить, и ее бросило на руль, хотя она и ехала очень медленно.

Еще несколько сантиметров — и она сбила бы девицу на мопеде.

Девушка ехала без шлема. На ней был очень короткий черный комбинезон, волосы схвачены в хвостик на макушке.

Эллен попыталась отстегнуть ремень безопасности, чтобы выйти и попросить прощения, но не смогла с ним справиться. Напуганная и растерянная, она выругалась и опустила стекло. Девица на мопеде газанула.

— Подожди! — крикнула Эллен.

Девица обернулась к ней, оторвала руку от руля, сжала ее и показала Эллен средний палец, отчетливо и беззвучно шевеля губами.

Да пошла ты.

Затем она унеслась прочь.

Эллен откинулась назад и закрыла глаза. Попыталась выровнять дыхание, усилием воли постаралась отогнать от себя картину того, что могло бы произойти.

Неизвестно, как долго она просидела неподвижно, когда вдруг зазвонил телефон.

— Да, Уве.

— Я проверил, что произошло, — да, эти придурки слегка облажались. Бёрье я знаю с давних времен, он не такой. Он мой хороший друг и отличный полицейский.

«Все вы одним миром мазаны», — подумала Эллен.

— Но у меня есть человек, который освободит полицию Нючёпинга от взаимодействия с прессой, так что они смогут сосредоточиться на расследовании.

— И…?

— И к тебе будет проявляться особое внимание, ты будешь получать информацию обо всем, что происходит в ходе расследования, — если обещаешь молчать о своем аудиофайле.

— Но…

— Если я услышу о небольшой промашке Бёрье и его коллег — знай, что я много чего могу рассказать и о тебе тоже. Эту информацию тебе не подтвердит никто другой в полиции. Мы поняли друг друга? Слушай внимательно, я два раза повторять не буду.

— Угу, я слушаю.

Она опустила щиток от солнца и посмотрела на себя в зеркало. Отчетливо и беззвучно пошевелила губами.

Да пошла ты.

— Погибшая — Лив Линд, сорока одного года. Ее избили, и она умерла от полученных травм. Тяжкие телесные повреждения, несовместимые с жизнью.

— Когда она умерла?

— Между двадцатью тремя часами вечера и пятью часами утра.

— Подкинь еще что-нибудь.

— Она была беременна.

— Что? — Эллен разом выпрямилась. — А кто отец?

— Задай этот вопрос своему новому контактному лицу. Она позвонит тебе в ближайшее время.