Размышления перед казнью - Вильгельм Кейтель

В воскресный полдень я уже сидел в поезде, следовавшем из Штеттина (ныне Щецин в Польше. — Прим, пер.) в Померанию, откуда вернулся в четверг. Там у меня имелась возможность побеседовать с землевладельцами. Рожь и картофель — главные «фрукты» этой области. Урожай там хороший, но цены очень низки: например, картофель просто невозможно продать. Положение большинства хозяйств — катастрофическое. Вернувшись сюда, я намерен отстоять свое новое положение, что сделать мне будет нелегко. Ведь всегда трудно включиться в дело в должной форме, тем более когда на тебя смотрят как на ненужного, втершегося человека, который только тормозит всю работу.

Лиза Кейтель — матери

Берлин

23 февраля 1926г.

Хоть бы у Вильгельма было побольше таких поездок, он так хорошо отдыхает во время них! Ты нс находишь, что он колоссально потолстел? А ведь он, чтобы сбросить вес, так мало ест! А вообще-то он сейчас очень веселый. Завтра у нас гости: господин фон Штюльпнагель41, преемник Вильгельма по должности, и другие лица.

Лиза Кейтель — матери

Берлин

11 марта [ 19J26 г.

В[ильгельм] отправился на вечер генерального штаба. Он, кажется, снискал себе всеобщие симпатии. Хотя сам и добивается высших достижений в своей работе, с людьми обращается прилично. Это весьма мило сказал мне один его прежний сослуживец по корпусу морской пехоты, который особенно ценит его огромную порядочность, а ее далеко не всюду сыщешь в министерстве [рейхсвера].

Вильгельм Кейтель — отцу

Берлин

16.11.[19]26г.

Смена начальника руководства сухопутными войсками, которая могла иметь для нас куда большие последствия, чем это кажется на первый взгляд, вызывает большое сожаление42. Мне новый режим принесет очень много работы, так как нового начальника придется вводить во многие области деятельности и посвящать в различные проблемы.

Вильгельм Кейтель — отцу

Берлин

2.1.1927г.

Сегодня — последний спокойный день в цепи [рождественских] праздников. Я со всей серьезностью и тревогой обдумывал дальнейший ход развития и то, что он несет нам, т.е. рейхсверу, а также внутриполитические решения нового правительства43. Рейхсвер играет в этом деле весьма существенную роль. Ожидать сформирования правого правительства с включением в него немецких националистов не приходится. Коалиция же от Штреземана44 до Шейдемана45 приведет к краху партии Центра и [Немецкой] народной партии из-за преувеличенных требований соци46. Таким образом, теперь создается видимость того, что коалиция умеренной середины снова возникнет сама по себе. Наиболее оспариваемым является пост министра рейхсвера. В борьбу за сохранение Гесслера47 на этом посту во что бы то ни стало вступили очень крупные силы. Однако это возможно только в том случае, если им будут взяты за наш счет весьма крупные и серьезно воспринимаемые обязательства, направленные против существующей до сих пор системы фон Секта, по своему характеру имеющие для армии и ее структуры жизненно важное значение в будущем, 4-го или 5-го числа у нас под руководством Гейе48 состоятся весьма важные совещания с военными округами. Моему генералу49 и лично мне подобные вещи внушают большие опасения, ибо мы боимся, что в самой высшей инстанции готовы пойти на такие уступки, которые, по нашему разумению, означают Начало конца.

Это состояние неопределенности, естественно, оказывает весьма тормозящее воздействие, причем особенно на область моей работы, а служебные заботы порой действуют на меня столь угнетающе потому, что поставлено на карту многое, сделанное мною. Тут играет роль и использование меня самого по службе. Руководящие посты в министерстве постепенно переходят в другие руки. Полковник Штюльпнагель50 назначен с 1.2 [1927 г.] начальником отдела кадров, а с 1.3 [1927 г.] в войсковое управление переходит Бломберг, он должен стать преемником моего генерала. Начальник отдела 1а (в котором служит [мой брат] Бодевин) Миттельбергер51 стал начальником моего прежнего отдела Т2. Мне предварительно сказано, что моя должность опять ликвидируется, а меня самого используют по-другому. Мне вполне по вкусу было бы в обозримое время использование меня на службе в войсках. Если меня заверят, что моя деятельность последних лет в непосредственном подчинении генерала Ветцеля полностью признается полезной, вполне вероятная перспектива после трех лет моего пребывания здесь пересесть в новое седло является для меня слишком суровой. Ведь мне придется тогда в третий раз осваивать новый участок работы. Мне предложили стать командиром дивизиона в артиллерийском полку (в Ганновере).