Тайны Фальконе - Софа Рубинштейн

сидении и наблюдая за прохожими, задумалась о доме. Думаю, маме несладко одной. Наверное, постоянно ищет меня. Кристиан шумно захлопнул за собой дверцу, усевшись за руль.

— Давай кое-что обсудим, — пробормотала я.

— Что? — незаинтересованно уставился на меня брюнет.

— Я хочу оповестить свою маму о том, что со мной всё хорошо, — переведя взгляд на Кристиана и заметив опасный огонь в его глазах, я поспешила добавить: — Одно маленькое сообщение. Сам подумай: она увидит, что я в порядке и перестанет меня искать. Мама же места явно себе не находит!

Опасный огонёк в глазах бандита не погас, но он отвёл внимательный взгляд куда-то вдаль.

— Обсудим дома, — холодно произнёс Кристиан, и машина рванула с места.

Чёрт, не нравится мне его настроение сейчас. Зря только спросила. Сидела бы и молчала, но нет! Нужно же вставить словечко. Слишком часто забываю о том, что он мой похититель, а не настоящий друг.

До дома доехали молча, вошли молча, разложили продукты молча. Парень был не в духе, но я не совсем понимала причину. Изумрудные глаза сверкали, даже в сумраке гостиной. Я ведь лишь предложила, чего дуться то?

— Что-нибудь скажешь уже? — вскинув руки, спросила я.

Кристиан повернулся ко мне спиной, демонстративно игнорируя меня. Отлично! Будет вести себя, как девчонка! Я шумно вздохнула, плюхнувшись на стул.

— Мой ответ — нет, — твёрдо заявил брюнет.

Вот чёрт… Ну и зачем он так со мной?

— Отлично! — саркастически прошипела я. — Аргументируешь?

— А обязан?

Приехали… И этот человек глаголит о дружбе?

— Да! — вскрикнула в отчаянии я.

— Ошибаешься, — Кристиан склонился надо мной, его тяжёлый взгляд давил на меня. — Я никому ничего не обязан, особенно тебе.

— Значит, как жизнь твою спасать, так я нужна, а сейчас можно и игнорировать мои маленькие просьбы? — я разозлилась, боюсь, что даже брюнет вряд ли смог бы остановить меня.

— Я не игнорирую тебя! — прорычал он.

Кристиан впервые повысил на меня голос. Похоже, играю с огнём, но уже поздно останавливаться.

— Тогда что ты делаешь?

— Хорошо, — всплеснул руками парень. — Я выполню твою маленькую просьбу, после того, как кое-куда съездим. Не думаю, что у тебя после поездки останется желание отправлять весточку.

Слова Кристиана насторожили меня, но я согласилась. Мне было необходимо поведать маме о том, что я в порядке. Иначе просто нельзя.

Мы снова сидели в автомобиле, в гнетующей тишине. Скрестив руки на груди, наплевала даже на то, что понятия не имею, куда Кристиан меня везёт. Если это поможет прийти с парнем к согласию в нашем конфликте, то пусть везёт хоть на край света.

Глава 11

Из Бруклина, где жил Кристиан, мы выехали в Ирвингтон. Я сидела на переднем сидении в полном замешательстве. Парень вёз нас в тот район Нью-Йорка, где жили мы с мамой.

Автомобиль остановился возле входа в небольшой ресторан. Отец иногда водил меня сюда. Милое местечко.

— И что? — глянула я на Кристиана.

Тот устремил свой взгляд куда-то за меня. Проследив за его глазами, я тоже посмотрела в ту сторону. За панорамными окнами ресторана виднелись сидевшие посетители. Кто-то разговаривал со своей второй половинкой, нежно обхватив её ладонь, кто-то сидел один и просто наслаждался ужином, но моё внимание привлекла одна пара. Улыбчивая женщина со светло-русыми, вьющимися волосами сидела рядом с мужчиной, который увлечённо о чём-то ей рассказывал. Женщина счастливыми, влюблёнными глазами глядела на своего спутника.

Я вцепилась мёртвой хваткой в ручку дверцы автомобиля, наблюдая за этой картиной.

— Кажется, твоя мать абсолютно счастлива и не печётся о своём ребенке, — тихо, но холодно произнёс Кристиан над моим ухом.

Обида, граничащая с болью, перемешались внутри меня, неприятно отзываясь в груди. Это ведь хорошо, да, что она сейчас в порядке? Хорошо, что ей не больно? Но почему тогда мне так больно? Почему так обидно?

Похоже, никто не ждёт меня в моём родном доме. Никто не беспокоится о моей судьбе. Какой бы не был человек добродушной и понимающей личностью, ему всегда будет больно, когда близкие забывают о нём. Даже если они счастливы без него, человек не сможет порадоваться их счастью. Его будет переполнять боль и ярость.

Слеза не скатилась по моему лицу, а губы не дрогнули от обиды. Лишь пустота медленно распространялась внутри меня. Я отвернулась от ресторана, начиная прожигать взглядом приборную панель. Неужели она могла настолько быстро отпустить воспоминания о моём отце? Обо мне? Я возненавидела того мужчину в деловом костюме, с которым мама сейчас сидела и смеялась. Всей душой. Взглянув ещё раз на него, я постаралась запомнить даже самые мелкие детали в его внешности. Меня манила возможность убить этого мужчину. Взять у Кристиана ствол и выстрелить. Всё просто, но так до невозможности недосягаемо для меня.

— Хочешь, я убью его? — пожал плечами брюнет, неотрывно следя за парой.

Кристиан заметно расслабился и повеселел, поняв, что мне тяжело. Вот же ублюдок! Но он хоть не скрывал того, кем является на самом деле. А моя мать, по-видимому, скрывала всегда.

— Хочу, — сразу же прохрипела я. — Но мы просто уедем отсюда и забудем всё, что ты мне показал.

— Героя из себя строишь? — ухмыльнулся парень, заводя мотор.

— Человека, — поправила его я.

* * *

Джордж остановил рассказ девушки. Возможно, она бы убила его за это при иных обстоятельствах, но вместо этого спокойно закурила. Колечки дыма растворялись в душном помещении. Адвокат поморщился. Когда-то Элена тоже морщилась, однако это было слишком давно. В прошлой жизни.

— На сегодня время нашего сеанса истекло, — вздохнул с досадой мужчина. — Вас отведут в камеру.

— Одиночную? — поинтересовалась без энтузиазма брюнетка.

— Нет.

Элену слегка напряг такой расклад событий.

Мужчина вышел из допросной, и охранники повели девушку по длинному коридору вниз. Этажом ниже располагались камеры для временного заключения преступников. После суда их перевозят в настоящие тюрьмы. Заключенные гоготали, заметив Элену. Долбили решётки и свистели. Кто-то ненавистно, кто-то восхищённо. Сама брюнетка вальяжно следовала за одним из охранников, другой шёл позади неё, держа в руках шокер, на всякий случай. Парень провернул ключом в замке одной из камер и все трое зашли внутрь. Двухместная камера, занятая уже каким-то пареньком. Он с противной ухмылкой смотрел на Элену. Брюнетке расстегнули наручники, и она с наслаждением потерла покрасневшие запястья, на которых помимо наручников, были ещё часы из белого золота. Оплошность полицейских, заключающаяся в том, что они не сняли их, ещё даст о себе знать.

— Не такая уж ты и всемогущая, похоже, — прохрипел заключённый неприятным высоким голоском.

Элена