Королевство Семи озер - Софья Прокофьева

Седой Король и Алёшка с трудом взбирались на крутую, почти отвесную скалу.

Алёшка старался нащупать ногой хоть узкую трещину, хоть мелкую выбоину, лишь бы поставить ногу, за что-нибудь ухватиться рукой.

Седой Король прижимался к скале, словно срастаясь с ней, цеплялся за незаметные выступы, то и дело протягивал руку и поддерживал Алёшку.

«Далась ему эта скала, что толку на неё карабкаться?» — безнадёжно подумал Алёшка, глядя вверх на далёкие нависающие тускло-серые глыбы.

Чем выше они поднимались, тем тяжелее становился камень Эвидентис.

— Этот камень, — не вытерпел Алёшка, — жуть какой тяжёлый, вниз тянет! Если его выброшу, я скорей поднимусь.

— Заклинаю тебя! — Седой Король повернул к нему побелевшее лицо. — Не делай этого! Камень Эвидентис — моя последняя надежда. Ведь его своими руками положил в основание замка святой отшельник и благословил…

Алёшка вздохнул. Ну, как-нибудь…

Неожиданно сверху подуло обжигающим холодом. Опоясывая скалу кольцом, вниз опускалась медно-жёлтая туча. В глубине её мелькали, переплетаясь, молнии. Вдруг в грохоте и блеске на скалу обрушились струи ледяного дождя. Колючий снег вперемешку с градом ударил в лицо. Скала мгновенно оледенела. У Алёшки от холода перехватило дыхание. Он почувствовал, ноги его скользят по обледенелому камню, не находя опоры, он неумолимо сползает вниз.

В этот миг прямо из-под ног брызнули густые, сильные ветви шиповника, усыпанные яркими цветами.

— Благодарю тебя, Рыцарь Алого Шиповника! — хрипло прошептал Седой Король.

Теперь крепкий кустарник надёжно окружал их со всех сторон.

Тем временем мутно-медная туча медленно опустилась вниз. Лучи полуденного солнца растопили лёд на уступах. На разные голоса зазвенели ручейки, извиваясь между камнями.

Вдруг мелкие струйки камешков посыпались откуда-то сверху. Алёшка поднял голову и обмер. С вершины скалы, перепрыгивая друг через друга, спускались полосатые дикие кошки. Они ловко цеплялись кривыми когтями за камни. Глаза были полны беспощадного огня, зубы оскалены. Алёшке показалось, что на лбу у каждой зверюги торчат короткие слоистые рожки.

«Неужели Елена?..» — веря и не веря, подумал Алёшка. Как ему не хотелось верить!

— Это кошки-убийцы… — прошептал Седой Король, ещё теснее прижимая к себе Алёшку. — Их укусы смертельны.

Одна из кошек скользнула по камню, нацелившись на Алёшку. Но Седой Король успел на лету сбить её рукой, и она, распластав лапы, с визгом полетела в пропасть.

Но кошки-убийцы приближались со всех сторон. Карабкались снизу, ловко спускались с уступов.

— Прости, мой маленький дружок! — голос Седого Короля дрогнул. — Это моя вина, я заманил тебя в эту западню…

— Какие милые котятки! — послышался равнодушно-весёлый голос. Из-за скалы вылетел Выворотень. — Давно хотел заполучить таких славных зверушек. Пусть себе мурлычут!

Выворотень подлетел поближе, по дороге загребая кошек своими длиннющими руками. От дождя потемнели его соломенно-светлые волосы.

— Ах вы мои хорошенькие! Ах вы мои мягонькие! — смеялся Выворотень, хватая одну кошку за лапу, другую за горло.

Кошки извивались, шипели, кусались, царапались, но Выворотень спокойно продолжал засовывать их в свои широкие рукава.

— А ты куда, моя полосатая? — Выворотень бросился за последней кошкой, схватил её за задние лапы.

— Вот какие у меня ласковые котятки! — прохихикал Выворотень. — Это хорошо или плохо? А мне всё равно! А мне всё равно!

Выворотень улетел, дурашливо смеясь, даже не взглянув на Алёшку и Седого Короля.

Мальчик глянул вверх и тихонько ахнул. До самой вершины террасами, ступенями поднимались ряды цветущих кустов, усыпанных цветами.

— Это за то, что ты не убил Рыцаря Алого Шиповника, — негромко сказал Седой Король.

Теперь подниматься стало легче. Алёшка хватался за тугие, крепкие ветки, не обращая внимания на острые шипы. До того ли!

Вот, наконец, и вершина. Мёртвый, пустой серый камень. Кое-где мелькнёт узкая серебристая прожилка, и всё. Ни жалкой травинки, ни сухого цветка. И зачем только они сюда поднимались?

Алёшка вопросительно посмотрел на Седого Короля.

— Достань камень Эвидентис, мой мальчик! — посеревшими от волнения губами тихо проговорил Седой Король.

Алёшка вынул из кармана камень, повертел его в руках, не очень-то понимая, что с ним делать.

Вдруг он увидел прямо у своих ног треугольную выемку. Как-то сам догадавшись, он наклонился и вложил камень в треугольное углубление. Камень пришёлся точь-в-точь, будто когда-то был вынут оттуда.

Алёшка отдёрнул руку. Не то чтобы камень ожил, но в то же мгновение, возникнув из пустоты, появились всё новые и новые камни, укладываясь ровными рядами, образуя прочную стену.

— О боже, я боюсь поверить! Неужели?.. — послышался замирающий голос Седого Короля.

На миг повисло в воздухе высокое узкое окно с разноцветными стёклами, но его тут же надёжно окружили крепкие стены.

Замок рос прямо на глазах. За стенами послышалось шарканье ног, звон лёгких каблучков.

Поднимались вверх стройные башни, окружённые зубцами, и вместе с ним поднимались всё выше и выше голоса, полные изумления и радости.

Где-то зашипели сковороды, загремели гулкие удары молота. На кровле одной из башен появились и беспечно заворковали белые голуби. Совсем рядом, за стеной, тонко и горестно заплакала маленькая девочка.

И вдруг, перекрывая все звуки, послышался звенящий женский голос:

— Боже Милосердный! Это — я! Зеркало, ты ещё — как текучая вода, но я вижу себя, узнаю. Но где мой король Эвидентис?

Алёшка даже не заметил, когда появились широкие двери с резными фигурками по обеим сторонам.

Седой Король стоял, молитвенно сложив руки.

Вдруг двери распахнулись, и прекрасная женщина в струящихся одеждах переступила порог. У неё были глаза цвета светлого изумруда, а бледно-золотистые волосы падали на плечи из-под сверкающей короны.