Психиатр - Марк Фишер

— Пусть те, кто считает, что доктор Кэмпбелл должен понести наказание, поднимут руку, — медленно произнес он.

Как и следовало ожидать, доктор Вильсон тут же сделала это. Доктор Кэмпбелл посмотрел на нее с едва скрываемым презрением. Он был готов к тому, что она проголосует против него. Но когда вслед за ней подняла руку и молодая Джулия Купер, он удивился. Как?! И она тоже? Он тут же вспомнил, что в прошлом году между ними было завязался роман, однако, решив не заходить слишком далеко, он положил конец их отношениям. В то время у него уже было две любовницы, к тому же брак его был вполне благополучным, и ему не хотелось еще больше осложнять себе жизнь, если это вообще было возможно. Неужели ее решение было продиктовано местью?

— Что ж, — сказал директор, выждав несколько секунд, — у нас равное количество голосов за и против. — Он повернулся к доктору Гибсону. Ему придется вынести вердикт. — Вы голосуете против или поддерживаете обвинение?

С минуту доктор Гибсон колебался, обводя взглядом своих коллег, и наконец объявил:

— За. Я за наказание. Допущена профессиональная ошибка. Необходимо, чтобы Совет врачей был об этом проинформирован. Я прослежу за тем, чтобы дисциплинарный отчет отразил все смягчающие обстоятельства. Члены комитета будут приглашены для подписания отчета, затем копию отправят в Совет. Дамы и господа, заседание окончено.

Гибсон незамедлительно встал и уже хотел покинуть зал, как доктор Кэмпбелл преградил ему путь:

— Я думал, ты мне друг.

— Я друг, но также глава комитета по дисциплине. Отчет будет вполне объективным.

— Они сразу же набросятся на меня и свяжут по рукам и ногам. Это же настоящее гестапо! Что с тобой? Ведь это я, я был с тобой, когда в прошлом году умерла твоя жена! Я пытался помочь тебе! Почему ты так поступил?

— Мне жаль, Артур, мне действительно очень жаль.

В порыве гнева доктор Кэмпбелл выхватил белую розу из петлицы пиджака Томаса и бросил на пол.

— Ты мне за это заплатишь! — пригрозил он. Затем бросил уязвленный взгляд на директора клиники. Все-таки Джексон заверял его, что дело в шляпе и Томас на их стороне! Директор опустил голову, униженный этим профессиональным провалом. Его авторитет был поставлен под сомнение.

Наконец доктор Кэмпбелл покинул зал в сопровождении коллеги Ривза.

Доктор Вильсон подошла к Гибсону, чтобы пожать ему руку:

— Благодарю вас. Честно говоря, я вами горжусь! Я не думала, что вы поддержите нас. Нужно послать подробный отчет всем членам корпорации. Слишком много злоупотреблений. Если мы не проявим абсолютную жесткость, то утратим доверие людей.

— Если только мы не утратим его еще раньше, доктор Вильсон, вытаскивая на свет все грязное белье, — вмешался Вик Джексон, который подобрал все ее записи, похоже довольно язвительные.

Радостно улыбающаяся Джулия Купер тоже подошла, чтобы пожать руку доктору Гибсону.

— Смелое решение, — сказала она.

— Благодарю.

— Увидимся в амфитеатре?

— Да, — ответил доктор Гибсон.

Молодая женщина покинула зал. Доктор Гибсон остался наедине с директором, чье нарочитое спокойствие настораживало. Тот в свою очередь встал и обратился к нему холодным и ровным тоном:

— Ты допустил ошибку, Томас.

— Я сделал то, что велела моя совесть.

— В любом случае ты меня разочаровал, Томас! Ты меня очень разочаровал. Я полагал, что ты на моей стороне, теперь вижу, что это не так. Мне следует запомнить это на будущее.

Не сказав больше ни слова, он покинул зал. Томас Гибсон остался в одиночестве. Возможно, это было самое трудное решение в его жизни. Доктор Кэмпбелл действительно был для него больше чем коллега, он был другом. К тому же сказанное им о том, что ему довелось оказать Томасу поддержку в трагический для того момент, было истинной правдой.

Почему жизнь поставила его перед таким мучительным и жестоким выбором? — мысленно воскликнул психиатр.

Тут он заметил на полу белую розу, брошенную разгневанным Кэмпбеллом. Подобрав цветок, доктор вдохнул его аромат, будто пытаясь с его помощью вернуться в прошлое, и аккуратно вдел розу обратно в петлицу.

— Ну как, доктор?

Эми Робер вытаращила глаза, очевидно в предвкушении хвалебного комментария. Она перехватила доктора Гибсона как раз в тот момент, когда он намеревался войти в амфитеатр, где обычно проводились крупные мероприятия.

— «Как» что? — спросил он.

С самого утра он был настолько занят, что даже не сообразил, на что намекает его пациентка.

— Моя поэма? Вы прочли ее?

— Ах да, — сказал он, постучав себя по лбу, — ваша поэма… Она у меня здесь. — И Гибсон коснулся кармана своего халата.

— У меня не было ни минуты свободной, но завтра я непременно ее прочту.

— Только завтра? — протянула Эми Робер; ее огорчение было явно наигранным, что выглядело просто смешно.

— Послушайте, Эми, у меня и в самом деле мало времени. Проявите же хоть немного терпения. Так вышло вовсе не потому, что я не хочу ее читать. Даю вам слово. Завтра непременно.

— Ну хорошо, я подожду.

Она развернулась и с печальной улыбкой непонятой поэтессы отошла от психиатра как раз в тот момент, когда к амфитеатру подошла доктор Купер.

Они с Гибсоном вошли в большой полукруглый зал, вмещавший около ста человек. Зал предназначался для проведения врачебных конференций и презентации новых лекарственных препаратов, одна из которых должна была состояться в этот полдень. Человек двадцать, в основном врачи и санитары, уже заняли места в первых рядах.

У левого прохода Джулия Купер заметила директора клиники, который вел серьезный разговор с доктором Кэмпбеллом. Она подтолкнула Томаса локтем, указывая на Джексона.

— Наш выдающийся администратор не слишком-то обрадовался решению комитета, — сказала она.

— Это правда. Но для меня на самом деле тяжелее всего было вынести обвинение Артуру. Он так помог мне после смерти Луизы… Я все время спрашиваю себя: может, мне следовало уйти из этого чертового комитета?

— Нет, конечно. Нам нужны такие люди, как ты.

— Очень мило с твоей стороны сказать мне это, — поблагодарил доктор Гибсон, сжав руку Джулии в знак глубокой признательности.

Несмотря на свою великолепную репутацию, Гибсон чувствовал, что в клинике у него не так уж много союзников. Доктор Джулия Купер, возможно, была одним из них.

И он посмотрел на нее более внимательно. Она не отвела взгляд. Из недоверия? Или потому, что хотела установить между ними иные отношения, отличные от тех поверхностно-дружеских, установившихся с момента знакомства? Девушка наклонила голову, покосилась на пальцы Томаса, задержавшиеся на ее запястье, и едва заметно улыбнулась. Доктор Гибсон поспешил убрать руку.