Лес великого страха - Мария Гинзбург

Или не могла.

– Имперский маг Крон? – неуверенно спросил Ринке.

Изображение резко дернулось в сторону, превратившись в смазанные полосы. В блюдце появилось мужское лицо.

– Слушаю вас, – сказал Крон.

Светлана и Карина летели рядом со вторым фургоном. Ведьмы завесили над ним магический шар, чтобы осветить дорогу. Фургоном правил командир наемников, Рамдан. Рядом с ним на козлах сидели еще двое экен, Ахмет и Махмуд. Ахмет водил пальцем по причудливым завитушкам на ножнах своего меча, который он положил себе на колени. Махмуд спал. Тишина леса была вязкой и не располагала к разговорам. Казалось, что слова растают во мраке, обступавшем дорогу со всех сторон. Вдруг из него появился Лайруксал. Если бы Светлана не была профессионалом, эльф собрал бы лицом стальные рейки с развернутого хвоста ее метлы. Но Светлана была профессионалом. Она сдала чуть влево и вверх, прижимаясь к боку фургона.

– Куда это так спешит наш проводник, – задумчиво пробормотала Света, глядя вслед удаляющемуся белому пятну.

Услышав ее голос, Махмуд открыл глаза. Рамдан зевнул и почесал подмышку.

– Да хоть бы они и вовсе в лес ушли, проводники эти, – сказал экен. – Толку от них, как от козла молока… и без сидхов доберемся. На этой дороге до самого Бьонгарда развилок нет, уж не заблудимся.

– Это точно, – поддержал Ахмет. – Меня этот задавала уже достал… Эти деревца на костер не ломай, потому что они слишком маленькие. Эти не трогай, потому что – редкая порода. Ему только волю дай – сидели бы на привалах при свете гнилушек и грызли бы сухпай.

– А давайте подшутим над этим придурочным сидхом какую-нибудь шутку, – предложил Махмуд.

– Какую? – оживился Ахмет.

Махмуд не успел поделиться своей задумкой – в разговор экен вмешалась боевая ведьма.

– Я бы вам этого не советовала, – холодно сказала Карина.

Махмуд посмотрел на нее с выражением лица: «заткнись, женщина, когда джигиты разговаривают».

– Это почему же? – спросил он угрюмо. – Вы что ль, заступитесь за него, госпожа боевая ведьма?

– Вряд ли ему понадобится мое заступничество, – усмехнулась мандреченка. – Сидхов Лихого Леса боятся даже их соплеменники. Все – и серые, и ледяные, и даже звездные… Говорят, магия лесных сидхов могущественна, но мрачна, и берет свое начало от сил зла.

– Насчет сил зла не знаю, – заметила Светлана. – Что есть зло, что есть добро? Но почти все некроманты, которые приходят учиться в Зойберкунстшуле – темные эльфы.

Это произвело впечатление. Наемники примолкли.

– Темные эльфы, авари, как они сами себя называют, имеют власть над пауками, орками и всеми тварями Лихолесья, – закончила Светлана.

– Авари, – задумчиво повторила Карина. Любая из боевых ведьм бегло говорила на языке врагов и смогла бы перевести столь простое название. – Отказавшиеся… От чего же они отказались?

– Мы не отказались. Мы не согласились, – раздался из темноты голос Ринке.

Карина обернулась. Сидх, очевидно, уже долго шел рядом с повозкой и слышал большую часть беседы.

– Мои предки отказались пойти за светом звезд, – продолжил сидх. – Они были материалистами. Но ты не права насчет нашей магии. Мы, темные эльфы, – самые слабые маги среди всех Детей Старшей Расы.

– Интересно, почему так? – спросила Светлана.

Карина промолчала. Слабо поблескивающая мифриловая кольчуга на Ринке подтвердила самые худшие опасения старшей крыла «Змей». Еще ни разу за все время пути старшая крыла «Змей» не видела доспехов на проводниках.

– У нас говорят, что магия – это кровь злых богов, которая отравила эльфов, – как ни в чем не бывало ответил Ринке. – Восемьсот лет назад, в Дни Наказания за Гордость Разума, она лилась с неба. Почти вся кровь пролилась над Мертвой Пустыней. На земле кровь стала ядовитой пылью. Ветром пыль занесло в Истлу, немного в Нудайдол, а на севере накрыла земли Фейре. А до Железного Леса дошло совсем мало этой пыли, и поэтому мы такие слабые маги.

Мандреченке ничего больше не оставалось, как поддержать тему.

– И в наших хрониках написано нечто похожее. Там говорится, что после того, как Ярило одолел Змея, тот упал за Стеной Мира, – сказала Карина задумчиво. – И там все сгорело, стало Мертвой Пустыней. А от удара поднялось столько пыли, что мгла застлала солнце на несколько лет. И шли дожди, от которых люди болели…

Впереди закричали, сверкнули голубые огненные шары. Деревья по сторонам от головного фургона вспыхнули.

Звеньевая Ирина крайне отрицательно относилась к ранним побудкам. Ведьма обычно брала ночные дежурства, а днем отсыпалась. Караван, по словам Ринке, назавтра должен был сняться с места ближе к обеду, и Ирина согласилась поставить на прикрытие свою тройку. Но Арга решил иначе, и ведьмы вот уже час болтались в воздухе. До рассвета еще было далеко, метла шла медленно и ровно, и Ирина задремала в седле. Ее разбудил дикий вопль. Ирина открыла глаза и увидела Лайруксала. Сидх подпрыгивал у стремени и пытался вырвать из руки капитана факел.

– Бросьте сейчас же! – кричал он.

Арга свободной рукой влепил проводнику затрещину, и сидха отбросило к обочине. Но и там Лайруксал не успокоился.

– О Мелькор, да что же вы делаете! – простонал он.

Приподнявшись на локтях, сидх завопил:

– Вы всех нас погубите! Они же идут на свет, как мотыльки…

Лошади нервно всхрапнули. То ли речь Лайруксала на них так подействовала, то ли почуяли кого-то в лесу. Ведьма всмотрелась в черные кусты в поисках мотыльков, встречи с которыми так боялся проводник. Пока что самые жестокие схватки конвой каравана вел с комарами, и мотыльки внесли бы приятное разнообразие в этот скучный поход.

– А иди ты, – сказал Арга.

– Что? – переспросил ошеломленный сидх.

– Вали отсюда, говорю, пока факелом по морде не получил, – произнес капитан. – Без вас справимся.

На обочине мелькнул красный колпак. Ирина вздрогнула, увидев его. Низенькая фигура метнулась наперерез, отбрасывая гротескную тень. В следующий миг дорога закишела телами. Первым коричнево-зеленая волна накрыла Лайруксала. Брина и Тана, ведьмы тройки Ирины, опомнились раньше звеньевой. Два голубых огненных шара, разбрасывая сверкающие брызги, полетели в лес по обеим сторонам дороги почти одновременно. От магического огня деревья вспыхнули, как вымоченная в нефти пакля. Раздался вой, запахло паленым. Арга наотмашь ударил факелом. Гоблин, вцепившийся в его стремя, взвыл и отвалился. Но он успел перерезать подпругу и в своем падении увлек капитана за собой.

А нападавший в красном колпаке был уже у лошадей и замахивался. Гоблин намеревался разнести своей булавой череп ни в чем не повинной лошадке. Сидевший на козлах экен – а это был Гёса – привстал, вытаскивая из-за пояса кинжал. Ирина услышала короткий свист. Гоблин бросил булаву и вцепился в собственную шею. Ведьма увидела рукоятку кинжала в его пальцах, из-под нее короткими толчками била кровь. Гёса выхватил меч и спрыгнул на дорогу. Экен опрокинул лезущего на козлы гоблина и добил его коротким ударом.