Улыбнись мне, Артур Эдинброг - Антонина Крейн

с подбадривающими криками в стиле «Давай! Мочи его!». Другие и вовсе остались сидеть, только спрятали посуду под скатерти. Официант вышел из кафе, оперся плечом о дверной косяк и закурил…

Понятно. Драки тут — дело привычное.

Я смотрела за битвой, как заворожённая, забыв даже донести ложку до рта. Ладно. Предположим. Интересное шоу. Только можно мне билет на балкон, а не в партер?

Зря я отвлеклась, конечно.

— Прячься! — вдруг взвизгнула Мэгги, стаскивая меня со стула.

Едва я успела рухнуть на землю, как на мое место запрыгнула истекающая слюной пума. Шаткий стул под ней развалился. Низко зарычав, животное мягко и опасно припало на передние лапы, готовясь к новому прыжку.

— Х-х-хорошая киса? — проблеяла я, экстренно отползая в стиле таракана.

— Для тебя — нет! — ахнула Мэгги, ползущая рядом со мной. — Принцип дуэли: маг против мага, фамильяр против фамильяра!

Офигенно.

— Она что, реально меня убьёт? — неверяще ахнула я.

— Ну. Потреплет, наверное, — ещё тише пробормотала Мэгги.

Пума прыгнула.

Я уже попрощалась со всеми и вся, но зверюга вдруг замедлилась в полёте, будто внезапно из воздуха попала в воду. А ещё точнее — в смолу: так медленно перебирала кошка лапами.

Я скосила глаза туда, где шла дуэль между Артуром и нимфином. Одной рукой мой Эдинброг продолжал швырять файерболы, бьющиеся о стеклянный щит Каприза, а вот от второй его руки исходило белое сияние. Оно достигало пумы и сдерживало её прыжок.

— Ох! — воскликнула Мэгги, увидев это. — Трогать чужого фамильяра — это же нарушение всех правил!

— А вся эта драка в целом — не нарушение правил?.. — обескураженно пробормотала я, вскакивая на ноги и прячась за ближайший фонарный столб.

Ответ пришёл, откуда не ждали. Посреди площади, внезапно превратившейся в боевую арену, вдруг открылся портал, похожий на синий вихрь, и из него выступил низенький чародей средних лет в лиловой накидке поверх скучного коричневого костюма. Короткие русые волосы, ничем не примечательное лицо.

— Ректор Хомхи Бавтелик, — сдавленно прошептала Мэгги. И, поспешив подняться с брусчатки, вытянулась по стойке «смирно».

Я оглянулась: все вокруг сделали то же самое. Эдинброг и нимфин тоже прекратили бой. Отпущенная Артуром пума грохнулась на землю и свернулась тоскливо подвывающим клубком.

— Артур Ван Хофф Эдинброг Третий! Проявив агрессию в отношении чужого фамильяра, вы нарушили правила университета. В мой кабинет. Живо, — бесцветно сказал ректор и приглашающе указал на портал.

Артур поджал губы и молча пошёл к воронке.

— Своего фамильяра взять не хотите? — осведомился ректор, глядя прямо на меня. Так же невыразительно, как смотрят на тумбочку или солонку.

— Вилка, пойдём, — позвал меня Эдинброг.

— Да нет, спасибо, я здесь подожду, — с максимально возможным достоинством отозвалась я из-за столба.

— Она вас не слушается, — равнодушно отметил ректор.

Ну с ума сойти. Привет, капитан очевидность.

— Вилка, пойдём, — повторил Артур чуть разо-злённо. Из носа у него текла кровь. — Пожалуйста.

— Вы говорите «пожалуйста» своему фамилья-ру? — тотчас неприятно удивился ректор. — Как-то это… либерально. Пахнет подкаблучничеством. Прикажите. И всё.

Мы с Артуром вспыхнули одновременно.

От ярости.

— Пойдём, — проговорил Эдинброг с нажимом, взглядом метая в меня гром и молнии.

А ректор пренебрежительно фыркнул и вдруг хлопнул себя по бедру: «К ноге!»

— Вот так надо, Эдинброг! — самодовольно объявил Хомхи Бавтелик. — Вы что, не помните этого из учебы? Повторите.

У меня аж челюсть отвисла.

Он сейчас серьёзно?!

Это что за жесть?! Я человек, эй!

Артур покосился на поехавшего крышей колдуна с ясно читаемым отвращением и, хвала небесам, не стал за ним повторять.

На нас смотрели все, вообще все на площади. Нимфин Каприз — с кривой улыбочкой. Ректор — оценивающе, как на жуков. Мэгги — сочувствующе. Остальные — кто во что горазд…

Ректор уже нахмурился и вновь хотел что-то сказать Артуру, но тут я сама вышла из-за столба. Сыграю по их правилам, ладно.

Но вообще надо перевоспитать этих дикарей. Пожалуй, добуду им копию конвенции о защите прав человека, подключу Бориса к процессу, и, возможно, вместе мы сменим местную мировоззренческую парадигму. А нет — так хоть отлупим ректора свёрнутыми в трубочку бумагами.

Душу, так сказать, отведём.

Молча приблизившись к Эдинброгу, я вслед за ним шагнула в спираль синего пламени и мгновение спустя очутилась в кабинете главы Фор-вана. Я уже прикидывала, в какое из бархатных кресел умостить свою невезучую задницу, когда вышедший следом мистер Бавтелик заявил брезгливо:

— Фамильяры ждут в приёмной, — и указал тощим пальцем на дверь.

Я закатила глаза. Вот что с ним не так, а?.. Ну он же должен мозгом понимать, что я человек? Что это ни разу не галантное поведение?

Впрочем, пока я выходила, у меня появилась теория на сей счет: я вдруг поняла, что у ректора не было своего фамильяра. Либо был, но настолько маленький, что и не разглядеть. Комар какой-нибудь. Гусеница. Лягушонок, уютно устроившийся в кармане.

Комплексует кое-кто, вероятно. Не может спокойно смотреть на чужого, несомненно шикарного фамильяра.

Моя мысль вполне могла быть неверной, но по крайней мере она утешала.

Я плюхнулась на один из стульев, стоявших в приёмной. Кроме них тут был дубовый стол, а за ним — неприлично красивая ведьма-секретарша, наблюдающая за тем, как елозят по документам самопишущие перья. Перья уютно поскрипывали. За открытыми окнами всё было залито весенним светом. Ветер гулял по коридору, как у себя дома, и шибал мне в нос то хвойными запахами леса, то головокружительной свежестью гор…

Вдруг издалека донёсся весёлый посвист.

Секретарша стала экстренно прихорашиваться. Дверь приёмной распахнулась, и перед нами во всей красе предстал Борис Отченаш.

— Земля-я-я-янка! — замурчал он радостно и мимо секретаря потопал ко мне, раскрыв объятия. Ведьма за столом одарила меня таким взглядом, что я всерьёз забеспокоилась — ими тут прожигать не умеют, надеюсь?.. — Что ты тут делаешь, Вилка? — поинтересовался Бор, устраиваясь рядом со мной.

Я рассказала.

Вчерашняя фотография с Борисом, Артуром и девушкой всё ещё стояла у меня перед глазами, но я всё же не знала подробностей. Да и в целом это было не моё дело. Ко мне же Бор пока относился хорошо, так что я не видела причин чураться его. К тому же вчера в комнате Защиты он рассказал мне много важных вещей.

Так и сейчас — мы как-то сразу же разговорились.

И даже мрачная секретарша не мешала мне чувствовать колоссальное облегчение от присутствия второго землянина. Всё-таки хорошо, что я здесь не одна. Бор тоже был рад моему присутствию: он жадно расспрашивал меня о последних земных новостях.

— Лучше расскажи мне ещё о