Дитя любви - Виктория Холт

— Не следовало мне приходить к леди в спальню, но ведь это всего лишь моя маленькая сестричка, так что мне простят! Даже старая Филпотс ничего не скажет, могу спорить!

Потом его лицо приняло серьезное выражение.

— Я подумал, что сначала лучше поговорить с тобой!

Волна необъяснимого гнева, нахлынувшая на меня после того, как он назвал меня маленькой сестричкой, сразу утихла, потому что я оказалась его поверенной.

— Кроме того, — сказал он, — ты ее знаешь лучше, чем кто-нибудь из нас… даже лучше, чем я сам!

— Кого ее?

— Харриет, мою мать.

— Харриет?! Но как она ко всему этому причастна?

— Я подумал, что, может быть, она нам поможет! Она единственная, кто лишь обрадуется возможности рискнуть, а мы очень рискуем, Присцилла! То, что мы натворили, может навлечь неприятности на всю семью!

— А что еще мы могли сделать? — Я вспомнила Джоселина Фринтона — о, как он красив! — и его теплые взгляды, предназначенные в основном мне. Я бы многим рискнула ради него, но понимала, что имеет в виду Ли: мы должны были подумать о семье.

— Я уже все обдумал, но не хотел говорить, не обсудив с тобой. Надо съездить к Харриет и спросить, не сможет ли она помочь нам? Если она согласится, вот что я придумал. Джоселин — актер, которого она знала в Лондоне или еще где-нибудь. Он будет Джоном… Феллоузом или что-то вроде того. Инициалы мы оставим прежними, это может пригодиться. У нее всегда гостит множество странных личностей, которые называются ее знакомыми, и на одного такого «знакомого» внимания никто не обратит, и никому не покажется странным, что он объявился таким вот образом. Она сможет приютить его на долгое время. Может быть, она займет его в тех пьесах, что все время ставит. Он будет в большей безопасности вот так, у всех на виду, чем в пещере, куда мы должны возить еду. Ну, как ты считаешь?

— О Ли, я думаю, это замечательная идея!

— Думаешь, Харриет согласится?

— Уверена! Она обожает интриги и ненавидит нетерпимость! Уверена, что Титус Оутс как раз из тех людей, которых она ненавидит больше всего на свете!

— Я рад, что ты согласилась с моим планом. Я поеду проведать мать, и меня не будет примерно педелю. Можешь не сомневаться, дольше, чем надо, я там не задержусь. Тем временем вы должны будете прятать Фринтона и передавать ему еду. Будьте осторожны: не хотелось бы, чтобы он был здесь, когда вернутся родители. Думаю, что твой отец быстро вычислит, где тут «собака зарыта».

— Чудесная мысль! Уверена, Харриет нам не откажет! Когда ты уезжаешь?

— Сегодня же, нельзя терять ни минуты. Я действительно хочу побыстрее убрать его из пещеры. Ты объяснишь все остальным.

— Не думаю, что мне следует посвящать в это Карла, — сказала я. — Он действует отлично, но ненароком может выдать нас!

— Великолепно! — Он положил руки мне на плечи и поцеловал меня. — Я знал, что могу положиться на мою маленькую сестренку!

— Я уже не маленькая, и не сестра тебе! Он довольно улыбнулся.

— Приму это к сведению! — сказал он.

* * *

Через час он уже был на пути к Эйот Аббасу, дому его матери в Суссексе, и все мы молились, чтобы Харриет была дома, а — как она часто любит делать — не укатила в Лондон. Харриет не была домоседкой и не любила жить в деревне: ей нравились удовольствия двора, когда все мужчины восхищались ею, и, более всего прочего, она любила театр. А так как ее любящий до безумия муж, сэр Грегори Стивенс, который, прежде чем унаследовал свой титул и состояние, был наставником у Ли и Эдвина (в Эверсли-корте он и Харриет впервые встретились) всегда поступал, как просила она, очень было возможно, что ее дома не окажется. Если так, Ли придется ехать в Лондон, чтобы повидаться с ней, а это отсрочка еще на неделю.

Прошло несколько дней. Мы договорились, что раз в день один из нас отвозит Джоселину еду, и делали все возможное, чтобы поддержать его дух. Он был безумно благодарен нам, особенно мне, и сказал, что я его настоящая спасительница. Я же ответила, что это Ли все придумал. Мы с нетерпением ожидали его возвращения.

Все эти дни сопровождались постоянными мелкими тревогами. Карла поймали на кухне, когда он пытался стянуть большой кусок бекона. Элен сказала, что мальчик стал вором, можно подумать, он здесь голодает. Бекон у него отобрали, и я поняла, что впредь острые глазки Элен будут следить за запасом провизии.

Ли отсутствовал уже неделю. Наступил декабрь, и говорили, что зима будет жестокой. Салли Нулленс чувствовала это своими костями, а они никогда не лгали, зловеще прибавляла она. Снега еще не было, но без перерыва лили дожди. Джаспер сказал, что их будет еще больше — приближаются огромные тучи с дождем. Он не удивится, если случится еще один потоп: мир испорчен, и Бог, может быть, захочет снова потопить его.

— Он бы предупредил тебя, — подтрунивала я над ним, — чтобы ты успел подготовить ковчег для спасения праведных, коих будет не так много. Наверное, ты бы один и спасся, Джаспер!

Он лишь посмотрел на меня из-под своих кустистых бровей. Он был уверен, что я буду одной из первых в очереди на адский костер. «Господь не любит, когда у женщины дерзкий язычок», — сказал он мне. Элен всегда очень переживала, когда я «схватывалась» с ним, но в этот раз она была озабочена таинственным исчезновением рябинового пудинга.

— Они познают отмщение Господне! — сказал Джаспер. — Все они! Титус Оутс еще воздаст некоторым из них по заслугам!

В другое время я бы с этим поспорила, но сейчас поняла, что мы встаем на опасную почву. Я вспоминала эту сцену на кухне по дороге к пещере Белого утеса. Вновь начался дождь, предсказанный Салли Нулленс. Она была полна разными приметами.

— Я видела, как кошка умывала морду и уши, — говорила она. — И будь я проклята, если она не лежала, закрыв морду лапой. «Сразу видно, дождь грозит, когда кошка так лежит!» И мои старые косточки сказали мне сегодня утром то же самое. Попомните мои слова, к концу этого дня такой дождь хлынет — света белого не взвидите!

Эмили Филпотс сказала, что и гроза будет, потому что у нее всегда спина болит к грозе, а Джаспер пробурчал:

— Конец света, вот что будет! И разразится он в должное время!

— Снова собрались на прогулку, мисс Присцилла? — спросила Салли, напоминая мне, что когда-то была у меня нянькой.

— Да, поразмяться, Салли.

— Лучше бы вам сегодня никуда не выезжать! Хоть бы они не следили за мной так пристально. Кажется мне или действительно они следят за мной больше обычного? Рассказала ли Элен о набегах на кладовую Джасперу? Если он «сядет нам на хвост», мы пропали.

Так я ехала, погрузившись в беспокойные думы, корзина с едой была крепко привязана к седлу. Интересно, сколько еще будет отсутствовать Ли? Мы скучали по нему, нам необходимо было его руководство.