Замуж за миллионера - Марина Иванова

– Ладно, давай успокоимся. Будем решать проблемы, когда они придут. Ты сам знаешь, какой у Кристины характер, так что подождем, что из этого замужества выйдет. А лезть туда нельзя. Потому что будем виноваты, если у них ничего не получится, хоть скажем, хоть промолчим. Случай сложный. Главное, чтобы наши дети были счастливы. Давай, себя вспомним, мы никого не слушались, сами шишки набивали.

Катя с Никитой подходили к своему красивому дому, который был уютным от горевших в камине дров, от запаха вкусной курицы на кухне, от яркого освещения во всех комнатах. Он был по-настоящему светлым и красивым. Рабочий английский кабинет на втором этаже был обставлен книжными шкафами с подсветкой. В углу стоял гобеленовый диван с рисунком ее любимого города Санкт– Петербурга, на котором Катя любила поваляться и почитать интересные книги. В другом углу был письменный стол с компьютером и удобное кожаное кресло. Это была святая святых – творческая кузница. Катя очень любила эту комнату в коттедже. Это было ее личное пространство. Когда она творила свои шедевры, никто ее не отвлекал, и она была очень благодарна родным людям за это.

В дверь настойчиво позвонили, Никита, как всегда, пошел открывать. Внизу послышался радостный крик.

– Мама, смотри, кто к нам приехал, – кричал радостно Никита.

Катя, в предвкушении радостной встречи, быстро спускалась вниз. Она увидела свою любимую дочь Кристину, приехавшую ее навестить. Катя обнялась с дочерью и зятем, расцеловала их, пригрозив пальцем.

– А мы вас завтра ждали, опять сюрпризом?!

– Да, специально днем забежал в универ разузнать, – дома вы или нет. А вечером в аэропорт. Ваша дочь как всегда не одна прилетела, а с подругой. Так что для меня, это тоже сюрприз, – делился впечатлениями Иван.

– Кристина, что ж ты не сообщила, мы бы вам стол красивый накрыли, – размахивала руками мама.

– Мы специально не сообщили, не хотели лишний раз вас беспокоить, – сказала, обнимая маму Кристина.

Ваня важно пожал Никите руку и не спеша понес вещи на второй этаж в комнату Кристины, которая всегда их ждала.

– Ой, Светочка, а с кем ты ребенка оставила? – забеспокоилась мама Кристины.

– Антон заставил поехать отдохнуть. Сказал, что сам с ним справиться.

– Молодцы, что приехали. Но Антона с сыном взяли бы тоже, я их давно не видела, успела соскучиться, – произнесла мама Кристины.

– Ничего мы скоро тоже переберемся в Питер, дачу с баней достроили на Черной речке. Антон будет в Питере работать. Его позвал к себе бывший декан, он клинику здесь открыл, – хвасталась Света, поглядывая на Ивана.

– Вот и хорошо. Будете к нам в гости ходить. Ну что ж мы стоим, давайте проходите, будем сейчас празднично ужинать.

Катя быстро стала накрывать на стол, позвонила, чтобы доставили свежий любимый шашлык к ужину. Благо ресторан открыли недалеко. Катя хвалилась, что там всегда быстро и вкусно готовят и можно заказать ужин на дом. Никита достал из духовки запеченную курицу и сообщил, что лучше домашней еды ничего нет. Стол быстро был накрыт. Вино разлито по бокалам. Мужчины как всегда предпочли водку. Ужин плавно и красиво перетек в хорошее застолье. Кристина пила один сок. Она на днях должна была стать мамочкой. Катя очень ждала этого события. Света уже грудью не кормила и поэтому позволила себе немного выпить.

– Екатерина Евгеньевна, как я люблю к вам приезжать, – тараторила без умолку Света. – Я еще студенткой была, всегда Вами восхищалась и хотела, чтобы у меня тоже была такая талантливая мама.

– Светочка, мам плохих не бывает. Мамы все талантливые и красивые. Ведь Бог талант раздал всем одинаково. Твоей маме ее талант, мне – мой, Никите – его, и вам молодым – каждому свой!

– Нет, я все это понимаю. Но вот писательский талант он дал единицам.

– Ты не права, писательский талант Бог дал всем, только испытания дал писателям, чтобы они смогли стать его проводниками и рассказали другим, как не нужно жить, – смеялась Катя. – Пишем не мы, пишет Бог!

– Нет, это все понятно. Испытания Бог дает всем, но пишут – то единицы.

– Пишут все, а не единицы. Ты в своих одноклассниках сколько раз на день пишешь?

– Я много пишу, но это же не считается, это не талант.

– Считается, считается, просто вы этот талант зарываете в компьютерные репосты, в обсуждения ненужных вещей и тратите впустую свое драгоценное время, а могли бы сесть и записать свои мысли, которые у каждого оседают на душе, так сказать, выплеснули бы на бумагу жизнь, обрамленную в роман! Раньше, помнишь, модно было писать дневники?

– Да, в этом что-то есть, а если дневник прочтет кто-нибудь другой, а там тайна будет, тогда что? – хитро прищурившись, сказала Света, поглядывая на Ивана.

– А ты дружи с теми, кто чужих тайн не читает, – ответила Катя, внимательно посмотрев на подругу своей дочери.

Ваня решил прекратить этот бессмысленный диалог и предложил всем пойти прогуляться. Катя с Никитой отказались, а молодежь пошла на звуки живой музыки, которая звучала из ресторана.

Когда за молодыми закрылась дверь, Катя вздохнула, посмотрела на Никиту и пожала плечами, осмысливая слова Светы.

– Никита, а мы ведь такими не были, – мы не боялись, что наши дневники кто-нибудь прочтет. И тайн мы от друзей не держали.

– Во все времена, старики считают, что они лучше нынешней молодежи, – подмигнул жене Никита. – Мы тоже стареем, раз сплетничаем.

Катя засмеялась, обняла Никиту и подумала: «Вот точно так же говорили наши мамы и папы, дедушки и бабушки о нас. Ничего в жизни не меняется с годами, остаются те же людские страсти и пороки.

«Мы такими не были, когда были молодыми, продолжаем твердить мы, став немного взрослее», – думала Катя, улыбаясь.

В Сант-Петербурге на Террассе в маленьком уютном ресторане сидел Игорь Сергеевич уже довольно пожилой и степенный мужчина. Он смотрел внимательно на шрам от пули в голове своего компаньона.

– Слушай, Володя, скажи мне честно. Почему ты тогда в банке выстрелил себе в голову так неудачно?

Володя посмотрел на него, вздохнул и улыбнулся.

– Да разве я знал, что пистолет заряжен холостыми патронами.

Игорь Сергеевич с шумом поставил стакан на стол, зло посмотрел на Володю.

– Я тебя не про это спрашиваю. Я не понял мотива твоего поступка. К чему вообще было делать такой жест. Или ты что-то знал в тот момент, чего не знал я?

– Да не знал я ничего. Просто черная депрессия навалилась. У тебя что так не бывает?

– Бывает. Но ты никогда не был трусом? Для меня это остается загадкой, которую я все равно отгадаю, ты меня знаешь. Нас бы тогда не взяли, если бы не ты.

Володя безразлично посмотрел в сторону старого друга, протянул к нему свой бокал.