Дар Кроуги - Анна Пушкина

Когда урок был окончен, ученики потянулись к выходу, обсуждая только что услышанное.

Кто-то встал за моей спиной, я обернулась.

– Привет, я Ифи. Какой у тебя следующий предмет?

– Привет, я Ами. Э-э-э… Сейчас, – я достала расписание. – Теория заклинаний, первый уровень.

– Отлично, у меня тоже, пойдем вместе.

Мы вышли из кабинета, и я пошла за ней. На вид Ифи было не более пятнадцати зим. Невысокая, с густыми длинными волосами и глазами глубокого зеленого цвета, как листва вечнозеленого леса Трундас. В ее странном, немного хищном взгляде и узеньком подбородке таилась какая-то необъяснимо красивая дикость.

– Я раньше тебя не видела, ты новенькая?

– Да.

– А я второгодка. Я оборотень.

Не зная, как реагировать на ее откровение, ответила:

– Я человек.

– Да догадалась уже, – рассмеялась она. – Ты, наверное, думаешь, что тут делает оборотень, ведь мы рождаемся без магического потенциала.

– Э‐э-э… Нет, об этом я не думала.

Она посмотрела на меня с облегчением.

– Нас тут много, мы, конечно, не маги, но небесполезны. Ты знала, что оборотни – лучшие следопыты?

– Если честно, я мало знаю об оборотнях.

Это была чистая правда. Если в деревушку рядом с поместьем, в котором я росла, захаживал оборотень, вся деревня выходила на него поглазеть. Помню, ребенком улизнула от няни, сгорая от нетерпения увидеть оборотня вживую. Мне он представлялся волком, ходящим на двух лапах. Каково же было мое разочарование, когда я увидела простого человека, ничем не отличавшегося от деревенского мужичка. Разве что крупнее и с еле заметной, почти невесомой магией, которую ощущала только я. Точно такая же исходила сейчас и от моей собеседницы, пока мы поднимались по мраморной лестнице.

– Ну тогда прежде всего тебе следует знать, что я не кусаюсь, мы с рождения учимся контролировать превращения.

Детская открытость Ифи подкупала. Все, что мне было известно об оборотнях, – большинство из них перекидываются в волков, но бывают исключения. Означает ли ее шутка про «не кусаюсь», что после трансформации она волк? Мне стало любопытно, но спросить я не решилась, вдруг это ее обидит.

– А ты откуда?

– Я из Потавы.

Девушка резко остановилась, так что идущая следом малышня врезалась ей в спину.

– Ого! Никого из Потавы не знаю. Магов же там не бывает.

– Ну да.

– Так ты как Август…

Договорить она не успела, так как Август, который был неподалеку, услышал свое имя и остановился.

– Что? – подозрительно спросил он.

– Она как ты. Ну, не совсем, она из Потавы.

Мальчик улыбнулся и протянул мне руку.

– Привет, я Август, самый младший ученик Фебраны.

– Привет, я Ами, возможно, самый старший ученик Фебраны.

Мы пожали друг другу руки.

– Еще он самый большой хвастунишка Фебраны.

Ифи дружески обняла его и взлохматила и без того растрепанные волосы.

– Пусти, Ифи! – запротестовал Август, вырываясь из объятий.

Как только она его отпустила, Август припустился убегать от нас.

– Он у нас уникум. Хотя, наверное, ты уже заметила. Говорят, будет великим целителем. Директор Велад, с которым ты уже познакомилась, с ним дополнительно занимается. Так ты тоже, наверное, сильно одаренная?

– Не думаю, – честно ответила я.

Мы вошли в класс. Ученики уже занимали свои места, Ифи пригласила меня сесть рядом. В отличие от класса дворфа Велада, здесь было неуютно и пахло сыростью. На стене красовалась большая извилистая надпись: «Руны – алфавит магии». Под надписью в столбик расположились незнакомые мне значки с подписями, но с моего места их было не разглядеть.

Многие ученики мне были уже знакомы с занятия по истории магии, но появились и новые. Прежде всего выделялись трое эльфов в светлых мантиях – девушка и два парня. Они свободно общались с другими, было понятно, что к ним относятся как к чему-то привычному.

Ифи заскулила, глядя на стопки пергамента и перья на каждом столе.

– Опять без конца будем руны рисовать, – пояснила она.

– Почему тебе это не нравится?

– Ну хотя бы потому, что рисовать их заставляют всех, даже оборотней, а мы не можем их зажечь, в отличие от магов. Поэтому просто выводим бесполезные каракули. Рина Перва считает, что, хоть мы и не можем их использовать, должны знать, как они выглядят, чтобы распознавать и уметь защищаться.

Со стуком на учительский стол легла книга.

– Скорее рассаживаемся! Время – ценный ресурс, не следует тратить его впустую.

Перед классом стояла высокая немолодая дама, обладательница носа с выразительной горбинкой. Ее и без того строгий образ дополняла остроконечная шляпа. Сразу понятно, что она колдунья старой школы.

– Знаю, мы уже это проходили, но у нас тут новенькие, поэтому быстро повторим тему. Как говорится, повторение – мать учения.

– Мучения, – шепнула мне Ифи, передразнивая преподавательницу.

Август поднял руку и, не дожидаясь, когда рина Перва позволит ему говорить, выдал:

– Это Ами, она из Потавы.

Вот теперь все ученики заметили меня и с интересом принялись разглядывать. Я уставилась в одну точку, надеясь, что сейчас это прекратится.

– Август, тут не урок Велада, будешь говорить, только когда я разрешу! – строго осадила мальчишку преподавательница. – Урок сегодня о видах и подвидах магии. Всего нам известно пять видов магии. Пять столпов, на которых зыблются наши умения.

Август опять поднял руку, но рина Перва демонстративно его проигнорировала.

– Магия жизни, магия смерти, природная магия, арканная магия и магия разума, или ментальная, как еще мы ее называем.

Тараторила учительница довольно быстро, я было пыталась записывать, но поняла, что дело это гиблое, поэтому решила просто слушать.

– У каждого вида магии существуют подвиды. Август, опусти руку, я не задавала вопросов!

Рина Перва вскинула правую ладонь, и в воздухе белым светом загорелся знак, похожий на колесо телеги. Это был совершенный круг, разделенный четырьмя линиями на восемь одинаковых частей.

– Магия жизни требует сильного духа от своих адептов. Они делятся на два подвида – целители и друиды.

Женщина вскинула левую ладонь, и в противовес белому загорелся черный знак пентаграммы.

– Магия смерти. Тут также два подвида – некро-маги и шаманы. Некромагов многие предпочитают называть чернокнижниками, что в корне неверно. Магия некромагов не ограничивается лишь умением призывать безвольные души умерших, их магические способности более обширны. А говоря о шаманах, разумеется, следует упомянуть об орках. Из магии смерти эта раса практикует только шаманизм и весьма в нем преуспела. Самые сильные шаманы – именно они. У этого народа очень распространены духовные культы, достигнуть такого уровня шаманизма им позволила сильная связь с душами предков.