Радиоактивная война - Иван Стрельцов

Занятый своими мыслями, Глеб даже не заметил, как они подъехали к стеклянной колбе здания аэропорта. Лимузин останавливаться не стал, а покатил дальше, в направлении белой сетчатой ограды.

С протяжным гулом в небо тяжело взмыл бело-красный аэробус, беря курс в сторону океана. Кольцов на мгновение залюбовался огромной махиной, которая стремительно набирала высоту. Сыщик изо всех сил старался демонстрировать безмятежность, из своего богатого жизненного арсенала он мог сейчас использовать только одно оружие – внезапность.

Блестящий лимузин остановился перед створками автоматических ворот. Водитель надавил на клаксон, и едва раздался гудок, ворота дрогнули и медленно откатились в сторону, освобождая проезд на территорию аэродрома малой авиации. Сразу же в глаза бросилась ровная шеренга из полудюжины различных одно – и двухмоторных самолетов. Машины дорогие, ухоженные, явно для людей не бедных.

– И какой из этих пегасов наш? – с неподдельным интересом поинтересовался Кольцов, рассматривая небольшие крылатые машины.

– Эти пегасы из конюшни турагентства, обеспечивающего для богатых туристов воздушные сафари, – ответил один из яйцеголовых. – Мы же пользуемся бортами нашей компании.

Лимузин миновал стоянку легких вертолетов и наконец въехал к торцу взлетной полосы, где стоял небольшой серебристый самолет с двумя хвостовыми оперениями и двумя моторами.

– А вот и наша «ласточка», – ехидно улыбнувшись, объявил блондин. – Прошу на выход, господа. И сразу на погрузку, регистрация билетов сегодня упрощена.

Глеб узнал диковинную машину, это был «Ан-28», самолет, принятый к производству аж в семьдесят третьем году; по мнению партии и правительства, он должен был заменить на внутренних воздушных маршрутах легендарный «кукурузник» «Ан-2». Но планы остались всего лишь планами, комфортабельные «Ан-28» выпустили небольшим количеством и, как правило, они обслуживали командующих военных округов да некоторых руководителей краевых масштабов.

– Полетим с повышенным комфортом, – проговорил выбравшийся первым из лимузина Чумаков. – Располагайтесь, где вам будет удобно.

Серафим Зубанов важно, по-барски кивнул и демонстративно медленно стал подниматься по трапу в салон. Кольцов последовал за ним, стараясь по возможности не выпускать рапторов из виду.

Пассажирский салон «ласточки» был отделан поистине с царской роскошью, не доступной даже советским генералам.

Стены покрыты тонким шпоном из красного дерева, по которому серебряной инкрустацией искусной рукой мастера были разбросаны сцены из африканской жизни аборигенов.

Вместо полутора десятков кресел было всего шесть. По одному возле каждого иллюминатора, глубокие, массивные, они буквально обволакивали того, кто сидел в них. Возле пилотской кабины взгляд Кольцова выхватил мини-бар со множеством разнокалиберных и разноцветных бутылок и небольшим холодильником.

Зубанов вальяжно прошел вперед и сел у первого иллюминатора с левой стороны, закинув ногу на ногу и сложив пухлые руки на животе.

Глеб еще раз окинул салон настороженным взглядом, но никакого подвоха не заметил. С облегчением вздохнув, он сел позади бизнесмена. Следом на борт поднялись сопровождающие.

Чумаков с одним из брюнетов прошли вперед и заняли откидные сиденья возле кабины пилотов. Двое других телохранителей, тщательно заперев двери, заняли такие же откидные места в хвосте.

– А ведь хорошо Яшка охрану выдрессировал, – повернув голову, негромко произнес Зубанов, обращаясь к сыщику. – Каждый сверчок знай свой шесток.

Кольцов согласно кивнул, но говорить ничего не стал. Размещение бодигардов больше напоминало конвой, сопровождающий заключенных, двое против четверых были лишены какого-либо маневра.

«При любой, даже самой малейшей попытке дернуться эти монстры нас просто скрутят в бараний рог», – вовсе не веселые мысли сейчас витали в голове детектива. Но он изо всех сил демонстрировал полный покой и безмятежность.

Пилот «ласточки» не стал объявлять о взлете. Едва были закрыты двери, мягко заурчали двигатели «Ана», и двухфюзеляжный самолет покатился по бетону взлетной полосы, с каждой секундой все больше разгоняясь.

Наконец нос «Ана» задрался, и он плавно оторвался от земли, стремительно набирая высоту.

Прислонившись к стеклу иллюминатора, Глеб любовался залитым солнечным светом городом, который казался золотым, как будто драгоценная жила вырвалась на поверхность и разлилась сверкающим озером.

Достигнув максимальной точки подъема, самолет заложил вираж, и у самого горизонта можно было уже разглядеть грязно-коричневые пики горной гряды, где, как сообразил Кольцов, и добывали не особо насыщенную медную руду, которая была одной из статей дохода княжества.

После разворота легкий двухмоторный самолет тряхнул крыльями и лег на курс.

Высоко в голубом небе висели пушистыми обрывками перистые облака, внизу раскинулась бледно-желтая саванна с небольшими островками изумрудной травы, еще не успевшей выгореть под безжалостным светилом. Темнели черные кляксы гигантов баобабов. Кое-где можно было разглядеть стада антилоп, которые с высоты казались ожившей почвой, этакими зыбучими песками.

Вскоре все эти мелькавшие внизу пейзажи сыщику надоели своей однообразностью. Отодвинувшись от иллюминатора, Кольцов откинулся на упругую спинку кресла, как бы невзначай скосив глаза на бодигардов. Гиганты сидели неподвижно, как каменные истуканы с острова Пасхи. На первый взгляд ничего не предвещало неприятностей, но ощущение сладковатого тлетворного запаха мертвечины настойчиво предупреждало сыщика об опасности. Это было его шестое чувство, выработанное годами на смертельно опасной работе. Впервые запах падали он ощутил в Нагорном Карабахе, тогда вообще ничего не должно было произойти. Мирное горное село они даже не собирались зачищать. Отряд спецназа КГБ остановился на окраине отдохнуть, попить воды и продолжать свой путь дальше, а в результате Горынычу, командиру отряда, какой-то горбоносый щенок из двух стволов в живот всадил дуплетом заряд рубленых гвоздей. В следующий раз этот запах появился, когда сыщика пытались расстрелять из подствольных гранатометов уральские милиционеры в сибирской тайге, где пришлось схлестнуться с тамошними наркобаронами. «А в этот раз дохлятина меня нашла и в Африке», – мрачно думал Кольцов.

Полет длился почти полчаса, а все оставалось по-прежнему, мерный гул авиамоторов даже убаюкивал.

Сидящий с безразличным видом Чумаков неожиданно подхватился со своего места и прошел к мини-бару. По-хозяйски дернув ручку холодильника, вытащил запотевшую бутылку «Нарзана». С хрустом свернув пробку, старший телохранитель наполовину наполнил большой стакан и неожиданно шагнул к Зубанову.

– Выпейте, Серафим Кириллович, – он протянул бизнесмену обе руки, в одной был стакан с водой, на ладони другой лежала белая шайба, с виду обычная таблетка.

– Что, что такое? Я не хочу! – испуганно вжимаясь в спинку кресла, воскликнул Зубанов.