Тот, кто подводит черту - Галина Артемьева

– Ну как? Довольна? – спросила Юля развязно, кивнув в сторону Саши.

Леся пожала плечами.

Не хватало еще начать делиться личными впечатлениями о Саше с этой незнакомой и малоприятной персоной.

– Че молчишь? Я, может, проверить пришла. В какие такие руки он у меня попал.

Саша поморщился:

– Перестань.

– Че перестань? Че я такого сказала? Выделываться меньше надо.

Юля явно провоцировала. Леся дружески улыбнулась.

– Вы тут беседуйте, а мне завтра рано вставать, детей в школу отправлять. Спокойной ночи, ребята.

Видно было, что Юлю передернуло. Может, от Юли исходит угроза? Ах, скорее бы убраться из этой страны, сил нет терпеть!

Сегодня спектакля в театре не было. День частной практики, как называла такую работу Леся.

Сначала к давней клиентке.

Они, можно сказать, стали подругами за долгие годы общения. И хотя Лесе тридцать четыре, а Катерине только тридцать, у нее есть чему поучиться. Вот кто умеет использовать людей в своих целях и обставлять это так, что те и не догадываются об этом.

Третий муж. Третья ступенька по общественной лестнице. Очень высокая ступенька, обзавидуешься. При этом внешне девушка – полный ноль. Никакая. И это никому не мешает любить, страдать, терять голову, хвататься за сердце, дорожить и беречь.

Все дело в характере, энергии и вере в себя.

А этого добра у Катюши в избытке.

Она постоянно работает над ублажением себя, ненаглядной. Не украшает, а совершенствует. Досовершенствовалась до возникновения сияния. При ее появлении кажется, что свет принялся гореть ярче.

Ее главная тема: доставить себе ежедневный кайф. Неожиданный, разнообразный, дарящий силу и благость. Источники появления таких кайфов – мужчины. Кто же еще? За право служения прекрасной даме буквально сражаются.

Катя секретов не таит. Щедро делится с Лесей своими методами. Ей-то что? На ее век хватит. Да Ленка и не конкурентка вовсе. Такое женщины друг про друга без слов понимают.

Во всех подробностях поведала Катерина подруге историю охмурения нынешнего своего законного супруга.

Полетели они отдыхать на Гавайи со своей подругой-красавицей по имени Ксана. После развода со вторым мужельником безумно захотелось почему-то на Гавайи. Там, говорили, песок пляжный очень мягкий, море-океан теплейший. К тому же – Америка, просто американский штат. Значит, цивилизация будет, шопинг занимательный. Отвлекушки-развлекушки от грустной темы женского одиночества.

Деньги у нее еще оставались. Если разумно распоряжаться, можно было без паники, с умом приглядеть себе что-то подходящее, лучше прежнего.

Заказали роскошный отель, заселились, огляделись.

Подруга Катина, хоть и от природы красавица несусветная, везет же некоторым, а ума нет никакого. Хватается без разбору за первое попавшееся, потом тут же любовь, слезы, все ее ревнуют, подозревают, она убивается, расстилается, страдает и, главное, каждый раз одни и те же грабли.

А она все наступает, наступает, наступает, вечный двигатель какой-то с одной только функцией: наступить на граблю и получить по носу, наступить и получить. Просто уже тошно от нее делается.

И вот лежат они на пляже, греются, блаженствуют. Первый день можно без забот, просто от полета отойти. И как-то незаметно для самих себя, просто, можно сказать, качаясь в океанских водах, знакомятся с двумя мужиками. Их к ним буквально выносит волной.

Один мужик – просто царевич из «Сказки о царе Салтане». Такой темноглазый, щеки персиковые, глаза с ресницами в пол-лица, высоченный, мускулы играют.

Второй – так себе. Но – нормальный. Без внешних дефектов.

Взгляд задержать, правда, не на чем, непременно соскальзывают глаза на что-нибудь другое, более занимательное. Однако главное, что мужик. И то хорошо. Разговор ведется по-английски для начала. Все им владеют, и не понять в океане, кто откуда и почем.

Красавец делает нырки и заплывы вокруг Кати. Уже хорошо. Дура-красавица равнодушно хихикает с бесцветным подплывунчиком. На берегу договариваются о совместном ланче.

В прохладе ресторана происходит ознакомление с объектами. Выясняется, что смуглый красавец живет в Лондоне. Оксфорд закончил. А вообще-то он саудовский араб. И совершенно очевидно, что имеет непосредственное отношение к несметным нефтяным ресурсам своей симпатичной родины. Денег не щадит вообще. Они для него как бы и не существуют. За всех готов платить. И платит. Незаметно так и деликатно. Они спохватятся – хоп: уже заплачено. Ну, не подарок ли судьбы, а? За все предыдущие страдания.

Второй мужик проявляется хило. Но Катерина чует, что он – соотечественник. Просто шкурой чует – и все. Тот, первый, поначалу представился Майкл, а потом пояснил, что для Европы он Майкл, а на самом деле Мохаммед. Второй назвался: «Алекс». И все.

– Это для Европы или вообще? – пошутила Катя.

Он даже не ответил. Не неприветливо промолчал, а так, с полуулыбочкой. Типа – шутку понял и оценил.

Потом Катерина заметила, что он вроде бы скупердяй.

Соглашается, чтобы Майкл-Мохаммед за все платил. Даже не пытается вступить с ним в конкурентную борьбу за пускание пыли в глаза дамам. И ему абсолютно без разницы, как будут расценены его поступки.

Так концептуально может себя вести или абсолютно сознательно нищий индивид, или власть имущий, причем давно и утомительно прочно обладающий этой властью. Но нищие в их отеле остановиться не смогут ни при каком раскладе.

Потом сказочный араб везет их в немыслимый по роскоши ресторан и по пути затаскивает девушек (просто, чтоб создать им отличное настроение, позабавив приятной мелочовкой) в магазины, где самый завалящий аксессуар стоит от тыщи и выше.

На платья даже страшно смотреть. Хотя пугаться нечего: цены в таких магазинах все равно на ярлыках не красуются. Там вещи для тех, кого пять и шесть нулей оставляют сонно-равнодушными: «Ну, хочешь, ну, бери».

Этот принц из «1001 ночи» настолько благовоспитан и любезен, что различий между дамами не делает: пусть нравится ему всего лишь одна, одаривать он собирается обеих в равной степени. Чтоб никому не обидно было.

У Кати, конечно, поначалу разбежались глаза. Такого в ее жизни еще не приключалось, чтоб можно было без стеснения и ограничений нахапать все, на чем глаз остановишь.

На всю, можно сказать, оставшуюся жизнь. Не преувеличивая.

Продавцы перед ними ползают в пыли, как шакалы. Тащат и тащат предметы, способные сразить наповал любую женщину. Обрадовались клиентам до судорог.