Чеслав. Ловец тени - Валентин Тарасов

Долго он сидел недвижимо…

Погрузившись в тяжкие размышления, Чеслав не заметил, как начало темнеть. Надо было позаботиться о ночлеге. Благо он взял с собой большую медвежью шкуру, которая не раз становилась надежным укрытием во время лесных ночевок. Отыскав под развесистым дубом место посуше, Чеслав достал из тряпицы припасенный кусок хлеба, утолил голод, сходил к ручью и запил снедь прохладной водой, а после завернулся в мохнатое покрывало, глубоко вдохнул сырой, смешанный с запахом гари и шерсти воздух и попытался заснуть. Но сон не шел к нему. Соседство со страшным пожарищем и мысли о нем не давали уснуть.

Вдруг его чуткое ухо уловило чье-то приближение. Шуршание сухой листвы и хвои под ногами… Тишина… Шаг… Снова тишина… Снова шаг, еще один… А вот под чьей-то тяжестью сломалась сухая веточка — в темноте ведь не разглядишь, куда ступаешь… Шорох то возникал, то через какое-то время исчезал, словно идущий замирал и выжидал, а после снова продолжал движение. Другой бы, может, и не распознал столь осторожное приближение или подумал, что показалось, — не так еще близок был незваный гость. Но Чеслав был хорошим охотником, а потому ошибки быть не могло: в его сторону кто-то крался. Вот только из-за расстояния пока не совсем понятно, зверь или человек.

Зверь? Неужто хищник вышел на ночную охоту? Но отчего тогда Ветер не выказывает беспокойства тревожным ржанием, а лишь фыркает? Неужели не учуял еще опасности гривастый? Или все же это сын рода человеческого пожаловал?

Юный охотник бесшумно выскользнул из-под шкуры, на мгновение замер, поточнее определяя направление, откуда доносились странные звуки, и двинулся в ту сторону. В руке наизготове он сжимал нож. Теперь нужно было подкрасться к незваному гостю как можно тише, чтобы захватить его врасплох.

Ночь в лесу — совсем не подходящее для охоты время, разве что для зверя плотоядного раздолье. В темень у того глаз зорче. А для человеческого ока, если бы не ночное светило, то никакой видимости. На счастье Чеслава, ночь была лунная. Пройдя почти бесшумно некоторое расстояние, он, полагаясь в основном на свой слух, определил, что идущее лесом существо почти рядом. Там, впереди — и четверти пролета стрелы не будет. А вот уже и глаза его смогли заметить что-то темное, маячившее среди деревьев и время от времени попадавшее в лунное сияние. И это что-то, пока непонятное, двигалось в его сторону. Внезапно раздался сильный треск, глухой удар о землю, будто бы кто тяжелый резко прыгнул, и вслед — долгое неразборчивое ворчание. От пугающей неизвестности и напряжения Чеслав почувствовал, как взмокла спина, а в голове зародилась предательская, но, возможно, самая разумная в этой ситуации мысль: «Бежать!» И как же трудно было не поддаться этому искушению! Но Чеслав все же устоял. Негоже охотнику его рода и племени опасности спину показывать. Да и ноги все равно не несут…

Но вот у кустов, откуда доносилось ворчание, различилось шевеление, и от самой земли стало что-то неспешно возрастать…

«Уж не Леший ли бродит по своим владениям?»

У Чеслава даже дыхание перехватило от такой мысли. Сам он хоть и не встречался лицом к лицу с лесным духом, но как тот показывался то зверем, то птицей, вроде как самыми обычными, а в тот же час чудными, от стрелы или силков непонятным образом уходящими, не раз наблюдал. Мог Леший и деревом, пнем или простым грибом обернуться — на то и дух. Чаще юноша ощущал его невидимое присутствие, но другие, сказывают, и в обличье лесное божество наблюдали.

Однако следующая мысль заставила Чеслава отбросить это предположение:

«Зачем же хозяину лесному скрытно красться? Он у себя в округе всему голова. Волен над всем и всеми. И таиться ему во владениях своих незачем… Но что тогда это за невидаль надвигается?»

А она таки надвигалась…

Но вот движущееся чудовище наконец-то выбралось на освещенное место, и Чеслав смог различить, что среди деревьев мелькнула фигура о двух ногах — людская.

«Значит, человек! — отлегло от сердца, и он почувствовал, насколько вольнее стало дышать. Но вслед за этим возник другой вопрос: — Бот только чего ему здесь понадобилось?»

— У-а-а-а-а-а!!!

Внезапно пронзительный, полный ужаса крик огласил округу. Чеслав даже присел от испуга, настолько он был душераздирающим. От этого громогласного вопля птицы, устроившиеся на ночлег на ветвях ближайших деревьев, всполошились и в панике поднялись в воздух. Хлопанье их крыльев в темноте ночи еще больше напугало молодого охотника, снова заставив подумать о нелюдской сущности:

«Неужто смертный, рожденный матерью смертной, способен так вопить? — Кровь стучала в его сердце, молотом отдаваясь в висках. — А может, это дух усопшего Молчана покинул селение мертвых предков и пришел поглядеть на свое бывшее жилище?»

Но Чеслав тут же отмел эту мысль, потому как ее заслонило другое, не оцененное сразу головой, но замеченное наметанным глазом: неизвестное существо не нападало, а шарахнулось от него прочь. А значит, оно тоже опасается! И никого другого, как его, Чеслава…

Юноша внимательно вглядывался в темноту, куда метнулась пугающая сущность. Но оттуда теперь не доносилось ни звука, не различалось даже малейшего движения. Словно и не было там ничего, а лишь привиделось парню.

Наступившая тишина успокоила Чеслава, вернув ему прежнюю уверенность в себе.

«И сколько же мне сидеть так, терзаясь неизвестностью?» — взыграла в нем злость на происходящее, на неведомое существо и на себя самого.

Чеслав заставил себя распрямиться, хоть и с большой опаской, и сделал в сторону затаившегося осторожный шаг. Второй, третий…

— Изыди! Поди! Прочь от меня! — зашевелился неизвестный на земле и, пятясь, принялся отползать от Чеслава, пока не забился под куст. — Пощади-и-и!

«А голос-то людской… И речь, кажись, наша…»

И тут что-то в голосе кричавшего показалось Чеславу знакомым.

«Неужто? Да быть того не может!»

Он сделал еще несколько шагов к лежащему.

— А-а-а! Н-е подходь, не-людь! — раздался дрожащий от ужаса выкрик из-под куста.

— Ку-у-удряш? — неуверенно спросил Чеслав.

В ответ тишина. Ни движения.

— Кудряш?! — еще раз, но уже громче и увереннее, позвал Чеслав.

— А то…

— Ты?

— Я-а-а-а…

— Ух! — вырвался у Чеслава вздох облегчения.

— А ты… кто… есть?

— Леший! По твою голову дубовую охочусь! — в сердцах выпалил Чеслав от досады, что друг заставил его пережить такой страх.

В ответ немая тишина, только сопение стало громче и чаще.

— Да это же я, Чеслав! — не стал больше испытывать друга юноша, опасаясь, что тот совсем утратит способ­ность соображать. Тем более что и сам еще несколько мгновений тому был в таком же состоянии.

Но Кудряш, по-видимому, не готов был так сразу пове­рить ему и затаился под кустом.